Эразм. Рассуждения о разумных биологических объектах

Робот Эразм вел полную запись всех своих бесед. Омниус вел свои файлы, содержащие все разговоры между ними, но Эразм подозревал, что эти записи не во всем совпадают.

Автономный робот предпочитал, чтобы росли и развертывались его собственные мысли, не желая просто получать монотонный поток корректировок от Омниуса. Как и всемирный разум, он был развивающейся мыслящей машиной и так же, как Омниус, имел собственные планы действий.

Сейчас Эразм сидел, греясь на теплом красном солнце на террасе своей корринской виллы, и наслаждался видом далеких зубчатых гор. Из своего опыта исследования этих гор несколько столетий назад Эразм помнил скалистые уступы, отвесные обрывы и узкие глубокие каньоны. В самом начале своей машинной жизни он провалился в узкое ущелье и застрял там, и это испытание привело к развитию у него независимого характера;

Теперь роботу больше не было нужды скитаться по горам и заниматься исследованиями диких мест – он исследовал неизведанный и непонятный ландшафт человеческой души. Имея массу возможностей для получения знаний, Эразм был вынужден выбирать приоритеты, особенно сейчас, когда Омниус велел ему сосредоточиться на феномене религиозного фанатизма – очевидной формы помешательства.

Появилась домашняя рабыня, несущая в руках тряпки и бутылки. Это была хорошо упитанная темнокожая женщина с яркими зелеными глазами. Эразм поднялся, снял свое роскошное карминовое одеяние и сбросил его себе под ноги.

– Я готов.

Рабыня приступила к работе, полируя платиновую поверхность корпуса робота. Видя, как рыжее солнце – красный гигант, словно костер, отражается на этой поверхности, робот пришел в хорошее настроение. Текучий металл лицевой маски расплылся в широкой улыбке.

Но выражение его лица резко изменилось, когда над головой забубнил голос Омниуса:

– Я тебя нашел. – Одна из летающих наблюдательных камер подплыла ближе, снимая крупный план. – Кажется, ты слишком предаешься отдыху. Изображаешь декадента Старой Империи? Может быть, низложенного императора?

– Только лишь чтобы лучше изучить этот вид, Омниус. Только чтобы служить тебе. Я сейчас оцениваю данные, которые мне удалось собрать относительно религии.

– Расскажи мне, что ты теперь знаешь, будучи авторитетом в этой области.

Эразм поднял руку, чтобы рабыня могла лучше отполировать ее. Женщина пользовалась не абразивными чистящими средствами, а мягкой замшей из кожи берисси. Она спокойно делала свое дело, оставаясь совершенно невозмутимой, хотя предыдущая рабыня, которая случайно поцарапала ногтем текучий металл лица Эразма, жестоко поплатилась за такой проступок. Робот раскроил ей череп цветочным горшком. В голове той женщины было на удивление много крови, и он, помнится, смотрел в изумлении как кровь вытекала из головы до тех пор, пока тело не перестало извиваться и дергаться.

– Я до сих пор не считаю себя авторитетом в области человеческих религий. Чтобы получить нужные знания по этому предмету, мне в первую очередь необходимо ознакомиться на опыте с их ритуалами. Возможно, здесь присутствует какое-то неуловимое качество, которое не отмечено в проанализированных мною данных, поскольку в них я не нашел ответов. Мне надо пообщаться с истинными священниками и муллами. Письменная история недостаточна для такого тонкого, но совершенно необходимого для нас понимания.

– Так ты ничего не узнал, изучая тысячи документированных обрядов?

– Накопление фактов не всегда приводит к пониманию. Я знаю, что люди часто воюют между собой на религиозной почве.

Они особенно неохотно идут на компромисс именно в этой области своих отношений.

– Люди по своей природе – агрессивные создания. Хотя сами они утверждают, что почитают превыше всего мир и процветание, на самом деле они любят драться.

– Впечатляющий анализ, – сказал Эразм.

– Поскольку мы не способны спорить с людьми на религиозные темы, не думаешь ли ты, что они попросту состряпали эту свою священную свару, так называемый Джихад?

Рабыня закончила работу и встала рядом с роботом, ожидая дальнейших распоряжений. Эразм небрежным жестом отпустил женщину, и она поспешно удалилась.

– Интересная мысль. Но вы должны понять, что отсутствие у нас религии само по себе является проклятием в сознании фанатиков. Они относятся к нам как к атеистам, к безбожным демонам. Люди обожают клеить ярлыки, так как это позволяет им категоризировать противника… что непременно приводит к дегуманизации оппонента. В нашем случае, дорогой Омниус, дегуманизация присутствовала с самого начала.

– Хретгиры сопротивляются нам столетиями, но сама природа их борьбы резко изменилась с тех пор, как они упаковали ее в религиозную оболочку. Они стали еще более иррациональными, чем раньше, и более лицемерными. Они обвиняют нас в том, что мы поработили человечество, но при этом сами держат людей в цепях.

Эразм кивнул, глядя на наблюдательную камеру; он уже давно научился этому чисто человеческому жесту.

– Хотя мы и не являемся существами в живой плоти, Омниус, мы должны в каком-то смысле сражаться, как они. Мы должны сами стать непредсказуемыми или по крайней мере научиться предсказывать действия людей.

– Очень интригующая идея.

– Система, лишенная системы, – продолжал Эразм. – Мне кажется, что наши противники совершенно безумны. Религиозный фанатизм, который движет их Джихадом, похож на болезнь, которая распространяется среди них, инфицируя их коллективный разум.

– Они уже одержали множество непредсказуемых побед, – пожаловался Омниус. – Уничтожение Земли, оборона Колоний Перидот, Тиндалл, IV Анбус и верфи на Поритрине очень меня беспокоят.

– Бесконечное восстание на Иксе тоже может создать нам множество проблем, – сказал Эразм. – Несмотря на гибель миллионов людей на этой планете, силы Джихада продолжают вливаться в ряды мятежников, словно они не считают ни потерь, ни выгоды. Когда они поймут, что одна-единственная планета не стоит смертей стольких воинов?

– Люди – животные. Посмотри на тех, кто живет у тебя в бараках.

Эразм подошел к краю террасы, откуда открывалось зрелище жалких рабских лачуг. Несколько исхудавших, похожих на скелеты грязных рабов брели по окруженному высоким глухим забором двору, собирались вокруг длинного деревянного стола, стоявшего на грязной земле. Было время кормления, и люди стояли, ожидая пищи, с совершенно скотским, терпеливым выражением лиц. Автоматы открыли внутренние двери в бараках и оттуда со стуком посыпались пищевые шарики, похожие на коричневую гальку.

Какую жалкую жизнь они ведут, подумал Эразм, не получая формального образования, не сознавая своего места в мире. Но даже самые низкие из них могут обладать задатками великого человеческого гения. Отсутствие должных возможностей не всегда делает индивида глупцом, но лишь направляет его ум на выживание, а не на творчество.