День за днем проходил… Бессмысленного ожидания. Я опустился на самое дно. Бросил спорт после проигранного боя. Мне тогда здорово надрали зад. И не сказать, что противник сильный. Мне было наср*ть. Выиграю я или нет. Не было голода победы, не было злости. Я выдохся, стал абсолютно пустым. Помню, лежал с переломанными ребрами и разбитым лицом, захлебывался собственно кровью и понял, что сломался. Не было ни сожаления, ни желания встать и идти.

Начал пить. Напивался по-черному, до галюнов. Уничтожал себя специально. Мне казалось, что по-другому теперь никак. Неизвестность. Она убивала больше всего. Она заставляла сгорать от угрызений совести.

Сколько стадий я прошёл, уже не сосчитать. И ее винил, думал, как смогла уйти? Исчезнуть? Неужели я настолько ублюдок, чтоб вот так, не оставив даже шанса? А потом умирал от мысли, что случилось с ней что-то. Такие ужасы себе рисовал, тошно становилось. Выть хотелось от беспомощности. Ненавидел всех вокруг. Себя, ее, отца ее упрямого. Но впоследствии понял. Во всем виноват я. Недосмотрел, не смог сохранить…

А потом появился маленький огонек надежды. Крошечный, едва заметный, но этот свет помог мне выбраться из дерьма. В тот день Назар сообщил, что ее отец решил продать полигон. Он должен был вернуться вскоре. Я подал заявку, мои люди созвонились с ним. Он назначил встречу через неделю, но не приехал. Не отвечал на звонки, на сообщения. Либо передумал, либо догадался, что это я?

Не знаю. Но этот случай, нервная встряска помогла мне взять себя в руки. Я понял вдруг, что у меня все еще есть шанс. И когда я найду ее, я должен быть готов.

Я вернулся в спорт. Словно с цепи сорвался. Тренировался сутками. Набрал новую команду, остался в России. После всего произошедшего я понял, что главное не то, кто с тобой работает и ведет к победе, главное – КТО ТЫ. Не изменять себе важно, своим принципам. То, что произошло у нас с Аней, отчасти стало последствием моего отъезда в Америку. Миша… Ничего бы не было, не свяжись я с ней изначально. Для меня было неважным все дерьмо, что она творила, я слепо верил в то, что смогу контролировать ситуацию.

Я выиграл три боя. Через три месяца состоится мой главный бой. Я возьму реванш у Мясникова. И эта мысль дает мне некое спокойствие, служит ориентиром. Что будет дальше, я пока не знаю. Но попытаюсь найти серьезную цель, чтобы бороться, не потерять стимула.

Я был в спокойствии до вчерашнего дня. Пока со мной не связались ребята. Анин отец снова решил взяться за продажу полигона. И не имея возможности приехать лично, он отправляет свою дочь. Надо ли говорить, что всю ночь я глаз не сомкнул? Все пытался успокоиться, взять себя в руки. Продумать каждое слово, каждое действие. Спустя полтора года мне, наконец-таки, выдался шанс. И я не должен его упустить.

* * *

Она передо мной. Стоит на берегу озера, прижав к груди руки. Худенькая, хрупкая, сколько боли она вынесла за это время, сколько страданий. Смотрю на нее, и не верится глазам. Полтора года… и вот, наконец-то, она здесь. Передо мной.

Смотрю на ее фигуру точеную, раздираемый на части. Боюсь сделать что-то не так. Это единственный шанс, другого может и не быть. Понимаю, что должен действовать не спеша, обдумывая каждый шаг. Но дикарь внутри меня рвет на части, снедаемый потребностью почувствовать ее, схватить в охапку и бежать. Без лишних слов и разъяснений показать ей, что она все еще моя. Как бы далеко не убегала, как бы хорошо не пряталась. Аня принадлежит МНЕ.

Не успеваю заметить, как возле нее оказываюсь. Руки будто своей жизнью живут, накрывают ее талию, притягивают к себе. Понимаю, что натворил, только когда она вздрагивает от моих прикосновений. Аня чувствует меня, узнала. Молчит. Замерла, будто мышонок перед удавом. Уткнувшись носом в густоту ее волос, вдыхаю полной грудью, заполняя себя до отказа ее ароматом. Тело тут же свинцовой тяжестью наливается. Хочется орать, рыдать и выть во всю глотку. Настолько все запредельно. Внутри все распирает, гудит. Пытаюсь сдерживать демонов, но с каждым мгновением контроль ускользает.

– Ну, здравствуй, красивая моя… – не узнаю собственный голос. Как у старика, слабый и хриплый. Но эти слова… как давно я хотел их сказать.

Медленно, словно боясь меня, она поворачивается. В широко распахнутых глазах дикий коктейль из страха и боли. Аня смотрит на меня, в удивлении приоткрыв пухлые губы. А я дышать не могу. Как дурак стою, как истукан. Любуюсь ею. С жадностью оголодавшего впитываю каждую черточку, каждый миллиметр родного любимого лица. Изменилась дико, стал более взрослой… и в то же время – будто и не отпускал ее. Моя.

– Артем, – голос слабый, дрожит. Будто привидение увидела. Словно я монстр или убийца. Страх в ее глазах заставляет задыхаться от боли.

– Не трясись. Я не сделаю тебе больно. И удерживать не стану. Я просто… – теряюсь. Черт возьми, столько слов и речей передумал, а тут сбился. Нужно хотя бы пару минут, чтобы совладать с собой. Она молчит. Смотрит, затаив дыхание.

– Я искал тебя целый год… все не мог понять, почему? Почему ты не веришь мне? Почему сбежала? Думал, что любила… но ведь когда любят, разве поступают так?

Аня хмурится. И только когда срывается фраза с языка, понимаю, что не то совсем несу. Снова порчу все, долбанный придурок.

– Артем, что ты за человек? – кривится, гневно сверкая глазами. – Ты душу мою выпотрошил той изменой… Ты… столько боли мне принес, а теперь пришел сюда… Чего ты добиваешься? – обнимает себя за плечи, будто хочет отгородиться от меня.

Закрываю глаза, качая головой. Нет, я не хочу сейчас вспоминать то дерьмо. Чувствую себя полным идиотом, не способным и пары фраз связать.

– Не надо, Аня… Просто знай, что я люблю тебя… я во всем виноват, – не отпускаю ее взгляда. Утопаю в зелени ее глаз. – Я знаю, я ублюдок, ломающий все на своем пути. И наши отношения я упустил. Но я всегда любил только тебя одну… – срываюсь на шепот. Бешусь, потому что не получается сказать и сотой доли того, что хотел.

– Не передать словами, через какое дерьмо пришлось пройти… я… я просто хотел, чтобы ты знала. Хотел в глаза твои посмотреть, хотя бы раз еще запах твой почувствовать. Хватит убегать. Возвращайся в город. Я не стану тебя искать больше. Как бы ни любил, не потревожу. Я хочу, чтобы ты была счастлива. – Аня дрожит. Мне так хочется прижать ее к себе, выгнать весь холод из ее души и тела. Я ведь способен, я очень хочу этого. Но сейчас, глядя на нее, я понял одну вещь. Как бы тяжело не было, я должен отпустить ее. Хоть раз в своей жизни я хочу попытаться не быть эгоистом.

Она нервничает. Прикусив нижнюю губу, опускает взгляд под ноги. Будто в ней так же, как и во мне, борьба происходит.

– Уходи, Артем, – смотрит мне в глаза. Только теперь в них ни единой эмоции, кроме усталости. – Скоро покупатель придет.

Улыбаюсь тому, с какой яростью она сейчас смотрит на меня. Она всегда так ловко прятала от меня свои эмоции, а сейчас… скрывает что-то, пытается обмануть?

– Я хочу попрощаться с тобой. Могу я обнять тебя? Что скажешь?