– Как поживает Миша? – ехидно вздернув бровью, принимаю расслабленное положение на стуле.

– Не знаю, – пожимает плечами, не сводя с меня взгляда. – Я не видел ее с той самой ночи. И это ее счастье. Жива осталась, – его тон невозмутим. Он говорит о ней так, будто женщина и для него ничего не значит. Но я помню, как он вел себя с ней, помню, как позволял издеваться надо мной. В конце концов, я застукала его с ней в постели, так что совершенно не верю во всю эту глупую браваду.

– Не стоит спихивать на других свои грехи, – не получается скрыть своей злости.

– Я говорю, как есть, и не отрицаю своей вины, Аня, – разводит в стороны руки. Я молчу. Опускаю взгляд на свои руки. Нервно заламываю пальцы, пытаясь собраться с силами. Глупость какая, но даже сейчас, спустя столько времени, когда все разрушено, мне больно говорить о Мише. Больно вспоминать ту сцену в доме Артема.

– Детей собираетесь заводить? – его вопрос заставляет меня врасплох. Сердце сжимается от тревоги за дочку. Что мне ему сказать? Нет, Артем не должен ни о чем знать. Боже, какая я дура, что позволила привезти себя в этот клуб. Если он узнает о Нелли… я не знаю, что он сделает. Я дико боюсь за дочь.

– Не собираемся заводить, – отвечаю тихим голосом, пожимая плечами. Хочу казаться равнодушной. Прячу от него свой взгляд. Артем молчит. К нам подходит официантка, приносит его заказ. Выгружает на стол шампанское и легкие закуски. Обращаю внимание на этикетку алкоголя. Louis Roederer – мое любимое.

– Как Назар? Он все еще владелец клуба? – спрашиваю Артема, желая приглушить свои эмоции. Чувствую, что начинаю таять снова. Не должна позволить этому случиться.

– Нет, владелец я, – отвечает Артем, сделав небольшой глоток алкоголя.

– Назар теперь хороший мальчик, – улыбается на этой фразе. – У него две клиники ветеринарных. Рахманов глубоко семейный человек.

– Он с Лейлой? – спрашиваю, вспомнив красивую черноволосую девушку, по которой он убивался в свое время.

– С ней. Скоро родить должна… второго. У них дочка, – в голосе Артема сейчас столько тепла. Это удивляет меня. И делает больно. Серебряков так нежно отзывается о детях Назара, не зная, что у него есть собственная дочь. Боже, Аня, держись.

– Теперь сына родит, – нервно усмехнувшись, неудачно шучу. Делаю глоток шампанского, пытаясь дать себе немного передышки.

– Нет. Двойня. Девочки, – отвечает Артем.

– Ух, Назар ювелир, – улыбнувшись, отвожу взгляд. – Вы с ним редко видитесь?

– Да, – кивает Серебряков. – Я в спорте. Сам в боях участвую, параллельно тренирую учеников. Кстати, его брат у меня занимается. Натан.

– Никогда не знала, что у Назара есть брат…

– Хороший малый, но с Назаром все никак не найдут общий язык…

– Он и с отцом-то общего языка никак не найдет, – усмехаюсь, вспоминая Лиса. Мне кажется, единственный человек, с кем он чудом смог найти общий язык – это Лейла. И то благодаря неслыханной доброте ее сердца.

– Его отец умер. Ладно, хватит о них… пойдем, – Артем поднимается с диванчика, приблизившись, протягивает ко мне руку.

– Куда? – спрашиваю, удивленно глядя на него. Я еще от новости об отце Назара не отошла, а он с каким-то предложением.

– Потанцевать с тобой хочу.

– Артем, нет, – качаю головой, отстраняясь. Это уже слишком. Не вынесу его близости. Не смогу. Лихорадочно отдергиваю руку.

– Мне домой пора, – поднимаюсь со стула, схватив сумку, хочу уйти.

– Нет, Аня, – рычит, перехватывая мое предплечье. Я пытаюсь оттолкнуть его, но случайно налетаю на официанта, проходящего мимо. Парень падает, роняя поднос, полный бокалов. Один из них летит на меня, забрызгивая кипенно-белое платье красной жидкостью.

– Эй, глаза протри, – раздается грозный голос Артема, а я, будто завороженная, стою и пялюсь на расползающееся безобразное пятно на моей одежде. Прихожу в себя, только когда вижу, что Артем, схватив бедолагу официанта за плечо, трясет того, будто грушу.

– Артем, он не виноват. Это я, – спешу на помощь к парню. Серебряков переводит на меня хмурый взгляд. Оставив в покое официанта, берет меня за руку.

– Пойдем, – крепко сжимая ладонь, тянет куда-то вглубь зала…

– Куда мы идем? – пытаюсь вырваться, но он не отпускает.

– Застираем пятно. Иначе испорчено будет.

Мы проходим длинный коридор, затем поднимаемся по лестнице. На середине пролета я останавливаюсь.

– Нет, Артем. Это плохая идея, – предпринимаю последние попытки, но судя по его потемневшему взгляду, мне не уйти.

– Ань, сейчас в химчистку отдадим. Все быстро сделают. Посидишь со мной час, и выйдешь как новенькая… – в его голосе нет ни капли злости. Он будто успокаивает меня.

– Хорошо. Но только если ты начнешь…

– Не начну, – перебивает, не дав договорить. Перехватив покрепче мою руку, продолжает идти.

* * *

Мы поднимаемся на пятый этаж. Открыв магнитным ключом дверь, Артем проходит в номер.

– Ты живешь здесь? – спрашиваю, нервно перетаптываясь на месте. Остаюсь в коридоре, не знаю, как вести себя.

– Да, дом продал в прошлом году. Пока здесь остановился. Заходи, – включив свет, он проходит вглубь. Прохожу внутрь. Остаюсь в гостиной, в то время как Артем удаляется в соседнюю комнату. Осматриваюсь по сторонам, отмечая про себя, что в помещении практически нет личных вещей. Обстановка почти спартанская, хотя ремонт дорогой.

– Держи, – раздается за спиной его голос. Вздрагиваю. Не успеваю обернуться, он оказывается рядом. В моих руках вдруг оказывается кусок материи.

– Что это? – спрашиваю, удивленно рассматривая вещь.

– Рубашка. Переоденешься, я пока в химчистку позвоню, – бросает, направляясь к стационарному телефону.

– Оу, не надо. Я сама попробую. Если сразу замыть холодной водой, отстирается, – не хочу отдавать платье. Вообще не знаю, что делать. Я растеряна, дезориентирована. Мне нужно как можно быстрей оказаться в одиночестве. Обдумать дальнейший план действий.

Запустив руки под холодные струи воды, отмываю платье. Его рубашка покоится рядом на полке. Я не надела ее. Осталась в белье. Почему? Боюсь потерять контроль, в ней так много Артема.

Яростно тру ткань, пытаясь как можно скорее справиться с пятном. А в голове мысли наперебой одна другую сменяют. Так быстро все произошло… я согласилась пойти к нему. Ослабила контроль над ситуацией. Нужно выбираться отсюда, и чем скорей, тем лучше. Добром это не закончится.

Внезапно что-то происходит. Еще не понимаю, что именно, но уже чувствую его… Поднимаю глаза, всматриваюсь в зеркало. Он стоит за моей спиной. Замираю. Дыхание спирает от того, каким оголодавшим взглядом он смотрит на меня. Артем неподвижен. Но я знаю, что это затишье перед бурей. Притаился, чтобы совершить прыжок.