Некоторые задавали эти вопросы в лоб, некоторые пытались получить на них ответы окольными путями, но все мне отказывали. Я начал постепенно опускать планку требований к квартире и району, в котором она находится. Однажды в субботу, когда стояла хорошая погода и лучи солнца пробивались сквозь туман, я решил отправиться на поиски квартиры в злачном квартале рядом с отелем «Пальмы».

Я оказался на перекрестке Двадцать третьей улицы и Веста и увидел, что какой-то старик подметает небольшую, залитую бетоном площадку перед домом. Сквозь трещины бетона пробивалась зеленая трава. Однако мое внимание привлекла не эта упорная, пробивавшая бетонный слой трава, а то, что перед домом была небольшая клумба с розами. Я много раз проходил мимо этого дома, но не обращал на него внимания и не замечал этой клумбы. Если честно, не припомню, чтобы здесь, в бетонных джунглях, у кого-нибудь перед домом росли розы. Кому нужны розы в гетто?

Я разговорился со стариком и узнал, что его зовут Джексон. На его лице глубокие морщины – знак почтенного возраста или след пережитого. Мы обменялись фразами о погоде, и старик сделал комплимент моему сыну, сказав, что Кристофер – красивый мальчик. Я уже собрался двигаться дальше, как вдруг заметил, что окна квартиры на первом этаже этого дома заклеены изнутри бумагой.

– Скажите, – спросил я старика Джексона, – а в этой квартире кто-нибудь живет?

– Нет, никто не живет, – ответил он и объяснил, что его семья владеет этим домом и живет на втором этаже. Последние три года они использовали квартиру на первом этаже в качестве кладовки.

– А вообще эта квартира сдается? – поинтересовался я.

– В принципе можем сдать, – ответил он и предложил мне показать квартиру.

Он открыл входную дверь, и мы вошли. В нос ударил запах спертого воздуха. Стало ясно, что это помещение долго не проветривали и сюда не проникало солнце. Квартира располагалась по всей длине здания. Света из-за заклеенных окон было мало, но мне квартира очень понравилась. Здесь была гостиная, большая комната, идеально подходящая для спальни Кристофера, ванная, кухня, столовая и еще одна комната, которая может быть моей спальней.

– А можно снять эту квартиру? – спросил я и, упреждая его вопросы, на одном дыхании выпалил: – Я пока еще не очень долго работаю на моей нынешней работе, у меня есть ребенок, жены нет…

– Сынок, – остановил меня старик, – не надо ничего рассказывать, я все понял. Я уже знаю все то, что мне нужно знать. Можете заселяться.

До меня еще не дошло, что наши мытарства подошли к концу и мы уже не бездомные. Мистер Джексон сказал, что я должен заплатить ему за месяц вперед и дать сто долларов на уборку квартиры.

– А можно самому убраться и сэкономить сто долларов? – спросил я.

Он несколько мгновений раздумывал, глядя мне в лицо. Я начал переживать и опасаться, что он передумает.

– Хорошо, можно, – ответил он.

Вот и все. Я снял квартиру, которая мне кажется самым красивым местом на Земле. Теперь нам с сыном было где жить. Так клумба с розами в гетто привела меня в погожий весенний денек к нашей квартире, и мы с Кристофером перестали быть бездомными.

Это произошло незадолго перед Пасхой – праздником воскрешения к жизни и начала чего-то нового. В этот день я всегда мысленно возвращаюсь в церковь Уильямса, вспоминаю сложные месяцы, предшествовавшие появлению квартиры, и благодарю за чудеса, которые стали происходить в моей жизни сразу после того, как я эту квартиру снял.

Все мои друзья изъявили желание помочь нам – кто с уборкой новой квартиры в Окленде, штат Калифорния (моя версия Канзаса в городском гетто), кто вещами. Я связался с друзьями, с которыми давно не общался, и мне стали поступать приятные предложения. У одного приятеля в подвале оказался ненужный стол, у другого – кровать с матрасом, у третьего – посуда и полотенца. Все говорили, что с радостью отдадут все это, если сам заберу вещи.

Моя добрая приятельница Латрелл Хаммонд настояла на том, чтобы я заехал и забрал два с половиной килограмма шейных костей, которые она купила в тот день, когда я ей позвонил. Никогда раньше не готовил шейные кости, но, черт подери, если предлагают, то почему бы не попробовать? Знал, что мне предстоит учиться готовить, поэтому купил подержанный холодильник. Потом зашел в мясную лавку к продавщице мисс Туки, которая некоторое время назад положила на меня глаз, и она сказала мне, как можно эти кости приготовить. Я вышел из магазина немного обалдевшим. «Как сложно вести хозяйство и готовить еду», – подумал я, но, увидев на улице женщину с продуктовыми сумками и кейсом, которая вела двух маленьких детей, тотчас приободрился. Если она может, то и я смогу.

Помочь разобрать вещи в квартире и сделать уборку приехали несколько моих приятелей. Мы открыли окна, сняли с них бумагу, и в квартире стало светло и свежо. Мне с каждым днем все больше нравилась новая квартира, наш с Кристофером Тадж-Махал.

Кристофер тоже помогал наводить порядок в квартире.

– А можно расчистить дворик с обратной стороны дома? – спросил он меня еще до того, как мы переехали.

Я вышел взглянуть на дворик, превратившийся за три года, пока им не пользовались, в настоящие джунгли.

– Нет, сынок, боюсь, что нет. Здесь без мачете не обойтись.

Однако внутри квартиры мы быстро все прибрали.

Мы собирались выйти из дома после первой ночи, которую провели в стенах новой квартиры. Я должен был отвезти Кристофера в садик и ехать на работу. Тут Кристофер напомнил мне, что мы должны взять с собой все наши вещи.

– Нет, не надо ничего с собой брать, – ответил я ему и показал ключ от квартиры: – Видишь, у нас ключ есть.

Он посмотрел на ключ, лежащий на моей ладони, но не понял, к чему я клоню.

– Пап, – сказал он, показывая на мою сумку и костюм в чехле на молнии, – все это надо с собой взять.

– Нет, сынок, – подтвердил я, – нам это с собой уже не надо носить. У нас есть ключ. Можно все оставить в квартире и спокойно идти по своим делам.

– Мы действительно можем все здесь оставить? – переспросил он, удивленно улыбаясь.

Я наклонился к нему.

– Да, – сказал я, широко улыбаясь, – представляешь, мы все это можем здесь спокойно оставить.

Мы закрыли дверь ключом и, посмеиваясь, вприпрыжку побежали к станции метро.

Я удивлялся тому, что моя жизнь совершила полный круг и снова привела меня в этот район, в котором мы часто останавливались в отеле «Пальмы». Интересно, почему никогда раньше не замечал того места, где сейчас снял квартиру? Наш с Кристофером мир с тех пор сильно изменился, а женщины на тротуаре по вечерам стояли точно так же, как и раньше.

– Привет, малыш! – приветствовали они Кристофера, который уже вырос из своей синей коляски и теперь шел рядом со мной, держа меня за палец. По дороге к станции метро мы пасовали друг другу пустую пластиковую бутылку из-под лимонада.