Гардеробная, она же кладовая – предмет особой гордости. Парень сам нарисовал и разметил столь необходимое в любом хозяйстве помещение. Предусмотрев не только ящики для белья, отдельные кронштейны для рубашек, пиджаков, брюк и галстуков, но и прозрачные коробки для обуви, чтобы в поисках сезонных башмаков не перебирать всю гору. Здесь также имелись специальные, в размер, ниши для пылесоса и чемодана, шкаф для рюкзака и экспедиционных принадлежностей, стремянка и набор инструментов.

Не успел парень натянуть футболку, как началась суета. Сначала позвонил консьерж и сообщил, что доставили пироги. Антон, нажав кнопку на домофоне, дал команду лифту подняться вместе с курьером на пятый этаж. Едва Антон вскипятил чайник, распаковал коробки и разложил по тарелкам пироги, как вновь зажужжал домофон – консьерж объявил, что у подъезда очередной посетитель.

Услышав, как кабина лифта остановилась на чердаке, Антон поспешил к двери. Распахнул створку и – удивленно заморгал. Профессор предупредил, что ждет коллегу, парень приготовился поприветствовать такого же, как Филин, не от мира сего ученого старой закалки. Но на пороге появилась… симпатичная молодая женщина. В белоснежной куртке, на поверхности которой таяли снежинки. Такие же капли, быстро высыхая, блестели и на щеках.

– Значит, Тоша? – женщина, наклонив голову к одному плечу, внимательно вгляделась в Антона, стараясь в бородатом мужчине с усталыми глазами уловить что-то знакомое.

– Хмм, – смутился этнограф, почувствовав себя в глупой ситуации. Гости явно что-то знают, о чем он пока не догадывается. – Тоша? Моя детская кличка? Но разве мы… встречались?

– Я – Лиза, – сообщила женщина и, не заметив никакой реакции на лице хозяина квартиры, добавила: – внучка Савелия Гречина. Мы часто виделись, когда жили в подмосковном поселке. По соседству.

– Девочка в летящем платье с огромными бантами? – невольно всплыл в голове Антона смутный образ.

– Ну, принцессой я оделась только на твой день рождения, – удовлетворенно перевела дух Лиза.

– Ты подарила мне говорящего хомячка, – заулыбался Антон: на загорелом лице в уголках глаз прорисовались маленькие морщинки. – Вечером я игрушку разобрал, торопился узнать, где спрятан источник речи. Конечно, собрать обратно не сумел. Но саму плюшевую оболочку, хоть она молчала, хранил долго.

– Хомячка? – удивленно взмахнула ресницами Лиза. – Нет, не помню. Скорее всего, бабушка подарок выбирала. Но зато помню, как завидовала твоей пожарной машине! Красная, блестящая, огоньки мигают, сирена воет, лестница выдвигается. Мечта!

– Да! – гордо вскинул голову Антон. – Машина была знатная.

– К сожалению, – прервал поток нелепых воспоминаний профессор, – я должен бежать на лекцию. Но Лиза введет вас в курс дела.

Филин торопливо накинул пальто и скрылся за дверью.

Повисла неловкая пауза. Может быть, они и друзья детства, но в данный момент совершенно незнакомые люди.

– Предлагаю переместиться на кухню, – произнес, наконец, Антон, похвалив себя за то, что предусмотрительно заказал несколько пирогов. Он помог даме снять куртку и честно признался: – Я голоден, как волк. Последний раз обедал сутки назад в отеле Найроби.

Кухня располагалась у дальней стены чердака, по обе стороны от торцевого арочного окна, вдоль которого вытянулся большой стол и несколько высоких табуретов. Пахло свежезаваренным чаем, теплым тестом и грибами.

Угощаясь выпечкой, они поначалу говорили мало и односложно. Короткий вопрос («Вкусно?», «Чай или кофе?») и в таком же духе ответ («Очень», «Лучше кофе»). Но постепенно расслабились и поведали друг другу, что пропустили за те двадцать пять лет, которые не виделись. Сначала по известным «точкам». Бабушка и дедушка Лизы. Частые простуды одолели Савелия, астрофизик умер вскоре после вспышки. Кира пережила супруга ненадолго. Лизе пришлось возвращаться к маме, которая вместе с новым мужем жила в Париже. Но ни с отчимом, ни с матерью отношения не сложились – одно дело общаться с ребенком на расстоянии и навещать его время от времени, и совсем другое ломать сложившийся уклад в угоду дополнительному члену семьи. Лизу определили в частную школу. Удобно: вроде рядом, полчаса на машине, и в то же время не вместе, встречаемся только на время каникул. Получив аттестат и почувствовав себя свободной, девушка заявила, что хочет учиться в России, и перебралась в Москву. Что касается дел на личном фронте – не замужем, как-то не сложилось. На данный момент работает в Институте вирусологии, за десять лет умудрилась скопить денег и недавно купила квартиру в спальном районе. Однокомнатную, далеко от центра, но зато сама, без чьей-либо помощи.

Антон, что логично, в ответ поведал удивительную историю о том, как ему достались апартаменты на чердаке (спартанская обстановка без лишних слов свидетельствовала о холостяцком образе жизни арендатора). Потом рассказал о деде – его имя Лиза помнила. Максим Игнатьевич для своего возраста находится в отличной форме. Плавает в бассейне, занимается в тренажерном зале. После трагедии с родителями Антон с дедом покинули подмосковный поселок и вернулись обратно в город. Парень закончил исторический, в качестве специализации выбрал этнографию. Чтобы подолгу не засиживаться в архивах или за столом, а путешествовать по странам и континентам.

– Твои родители, – как можно мягче, стараясь не бередить старую рану, спросила Лиза, – что с ними случилось?

– Они отправились в очередную экспедицию, – Антон сжал чашку двумя руками, – в Латинскую Америку и там пропали.

– Их искали? – продолжала допытываться гостья.

– Я был маленьким, мало что помню. Даже их лица не могу воспроизвести в голове… По словам деда, официальные поиски продолжались месяц, но никаких результатов не дали, – постарался быстрее проскочить неприятную тему Антон и спросил: – Как тебя занесло в вирусологи?

– Методом от противного, – засмеялась Лиза.

– ???

– Однажды мы с бабушкой зашли к тете Юле, вирусологу. Помнишь, она тоже входила в группу, в которой работали твои родители? – Антон отрицательно сжал губы. – Не важно. Нас пригласили пить чай, а я не хотела мыть руки, заупрямилась, уверяя Киру, что они и так чистые, мол, я их вытерла о подол платья. Тогда тетя Юля взяла стеклянную палочку, поскребла мои ладошки и отвела к микроскопу: муж оборудовал для нее в коттедже маленькую лабораторию. Посмотреть, что за живность водится на грязных руках. Хотела напугать. А я, наоборот, пришла в дикий восторг: симпатичные палочки и червячки! Так и подружилась с микробами…

Антон с немым восхищением смотрел на Лизу. Огромные карие глаза и забавные ямочки, которые появляются, когда девушка смеется. Если ему тридцать, значит подруге детства тридцать один, она старше на год. Тогда разницу в возрасте он, малявка, принимал безоговорочно, подчиняясь девочке во всём и следуя за ней по пятам, восхищаясь её смелостью и любознательностью. Ничего удивительного, что вид микробов произвел на пятилетнего ребенка совершенно не то впечатление, на которое рассчитывали взрослые. Антон даже мысленно представил эту сценку. И в первую очередь, ошеломленную Юлию. Лиза сказала, что Юлия работала вирусологом и что-то еще… что-то важное… что-то…