Как долго и упрямо она сопротивлялась ему! И теперь, когда она победила, самым большим ее желанием было снова ощутить на своих губах его поцелуи. Столько времени потрачено впустую! Почему же она сразу не поняла, что вся эта бесплодная борьба закончится любовью? Но тут ее сердце сжалось, будто от прикосновения чьей-то холодной руки, и Скай вспомнила слова Эль Дьябло: «Терпеть не могу эти слезливые сантименты, которые женщины называют любовью».

Скай нервно закрыла лицо руками. Неужели это правда? Неужели он презирал то чувство, которое сейчас переполняет ее сердце? Неужели теперь он бросит и забудет ее, как и тех женщин, что были в лагередо нее, о которых он постоянно говорил, дразня и мучая ее.

Она в ужасе вскочила на ноги. Нет, не может быть! Это неправда! Однако чуть позже, глядя на Эль Дьябло, Скай поняла, что он не лгал. Он просто не нуждался в любви.

Он видел в женщинах лишь развлечение и успокоение после трудного дня, после бесконечных проблем, которые осаждали его со всех сторон. И от нее ему нужно было только ее красивое тело, способное удовлетворить его желания. У него не было времени терзаться в душевных муках и предаваться блаженству высокой любви.

— Господи! Что же мне делать?

Только теперь Скай поняла, в какую западню угодила. Она интересовала Эль Дьябло лишь потому, что была непохожа на других. Он даже сделал ее своей женой, но она стойко сопротивлялась ему день за днем и сражалась с ним, как только могла. Теперь же она станет как все, все те женщины, которые жаждали его, хотели обладать им и его чувствами.

— Я люблю тебя! — с отчаянием прошептала она, а потом склонилась к Эль Дьябло и быстро поцеловала его руку.

Вернулся Эванс, и Скай вышла из каюты. С нарастающим беспокойством она поднялась на палубу. Хакара уже скрылась из виду. Яхта скользила вдоль берега, и лучи предзакатного солнца расцвечивали яркими красками море, небо и прибрежные скалы.

Но Скай занимали лишь ее собственные чувства, ее раненое сердце и страх потерять любовь. «Почему? — спрашивала она себя. — Почему я считала себя не такой, как все? Почему думала, что любовь меня больше никогда не коснется?» Она знала ответ. Поклявшись в вечной ненависти к мужчинам, она на самом деле подсознательно искала кого-то исключительного, непохожего на других. В светских салонах Лондона и Нью-Йорка ни один мужчина не мог заинтересовать ее. Теперь Скай поняла, что все они были лишь бледной тенью того, каким должен быть настоящий мужчина, каким был Эль Дьябло.

Скай не могла понять, почему сразу не почувствовала его власти над собой, почему возненавидела его с того самого момента, как увидела впервые, такого красивого, сильного, мужественного. Она ненавидела его всем сердцем, когда он женил ее на себе, когда держал в плену, когда ласкал ее.

Но сейчас, глядя на удаляющийся берег Марипозы, Скай поняла, как многому научилась она у Эль Дьябло. Какой глупой и безрассудной приехала она в Хакару совсем недавно! Несмышленая девчонка, у которой слишком много денег… Теперь она была женщиной, опытной женщиной, познавшей множество истин и, самое главное, нашедшей свою любовь.

И это была не только любовь к мужчине, к Эль Дьябло, это была любовь к людям вообще: к мужчинам и женщинам в лагере, в гасиендах и на рудниках. Это была любовь к народу Марипозы, за который самоотверженно сражался Эль Дьябло и служа которому едва не лишился жизни.

В лагере Скай научилась любить жизнь. Она поняла, что значит быть частью сообщества людей, помогать, а не просить о помощи, давать, а не брать.

— Я люблю его! — призналась она морю и небесам и в тот же миг спросила себя, что могла она предложить ему вместе со своей любовью. Это был момент откровения и унижения — унижения гораздо худшего, чем то, которое она испытывала прежде. Это было унижение души, ощущение внутренней пустоты и ненужности, чувство того, что ей нечего предложить этому человеку, кроме собственного прелестного личика и стройного тела.

— Неудивительно, что для него все женщины одинаковы, — прошептала Скай и снова ощутила угрызения совести.

Весь вечер Скай провела либо на палубе, либо подменяя Эванса у постели Эль Дьябло. Она корила себя за впустую потраченные годы, за бесцельность собственной жизни. За деньги она могла купить все, но только не новых друзей и новые жизненные интересы. Она со своими миллионами не сделала ничего — ни доброго, ни злого, и именно это было достойно наибольшего порицания.

Когда совсем стемнело, Эванс уговорил Скай пойти отдохнуть. Он обещал разбудить ее ровно через четыре часа, чтобы она подменила его и он тоже смог бы поспать. Скай трудно было расслабиться и сбросить с себя напряжение последних часов, но вскоре она погрузилась в беспокойную и тяжелую дрему. Ей снились бессвязные сны, в которых ей было холодно, одиноко и страшно.

Скай проснулась от звона будильника: она знала, что Эванс возьмет все бремя забот об Эль Дьябло на себя и не разбудит ее. Она быстро встала, радуясь тому, что освободилась от тягостных снов, надела халат и пошла в каюту, где Эванс сидел у постели Эль Дьябло.

— Мисс, он немного беспокоен, — сказал Эванс. — Пожалуй, мне лучше остаться с ним.

— Ты сейчас спустишься вниз и ляжешь спать. Я справлюсь сама. Если что-нибудь случится, я тебя обязательно позову.

— Обещаете?

— Разумеется, — улыбнулась Скай.

Эванс неохотно ушел, и Скай села на край кровати. Действие снотворного заканчивалось, и Эль Дьябло вел себя довольно беспокойно, как будто ему было неудобно лежать. Возле кровати горел торшер. Он был затемнен, чтобы свет не раздражал Эль Дьябло, но Скай могла видеть его лицо.

Она встала поправить подушку, и в этот момент он открыл глаза. Некоторое время его взгляд был туманен: он постепенно приходил в сознание. Потом низким и хриплым голосом спросил:

— Где я?

— На борту моей яхты, — ответила Скай. — Тебя ранили, и сейчас мы направляемся в Монтевидео, чтобы найти тебе врача.

— Я ранен? — удивился Эль Дьябло и добавил: — Да, теперь припоминаю: они застрелили Маркоса, который хотел предупредить нас.

— Именно так. Наверное, они спрятали своих людей где-то дальше по улице.

— Остальным удалось вырваться?

— Не знаю, — честно сказала Скай, — наши люди ответили огнем на огонь, было много стрельбы. Я была занята тем, что пыталась помочь твоим товарищам вынести тебя из-под пуль. Хуан и еще один гаучо пронесли тебя по переулку, а потом мы довезли тебя до яхты в грузовике.

— Я должен вернуться! Обязан!

Эль Дьябло попытался встать, но боль в плече оказалась сильнее.

— Это смешно, — проговорила Скай. — Ты не можешь вернуться в Хакару в таком состоянии. К тому же в Монтевидео мы непременно найдем тебе хорошего врача.

— Я должен быть со своими людьми! Это мой долг!

— Хуан знает, что делать, — твердо сказала Скай. — Он отведет людей в лагерь, и они будут сдерживать атаки Алехо во что бы то ни стало.