– Угу. – Финрой покачал головой. – А сейчас?

– Что сейчас? – почтительно спросил шефанго.

– Сейчас представляешь? – мягко поинтересовался Финрой.

Эльрик покачал головой:

– Все равно не представляю. К тому же вы описанию не соответствуете.

– А ты молчал, потому что сравнивал?

– Ну да.

– Ладно. Рассказывай. – Финрой сел на ковер, привычно подогнув ноги. – Насчет обезьяны и птицы я уже понял. Это мой, так сказать, рабочий облик. Рассказывай остальное. Зачем ты здесь?

– Вообще-то нас здесь двое. – Эльрик уселся напротив. – А пришли мы из джунглей Сорхе, чтобы позвать вас на войну.

– Здесь все джунгли – Сорхе. Куришь? – Финрой покосился на кальян, но достал маленькую каменную трубку. – Траву куришь?

Шефанго поморщился:

– Толку-то с нее? Нет.

– Устойчив к наркоте, – кивнул Финрой. – А я вот курю. Хотя тоже устойчив. Как добирались?

– Снизу вверх.

– Понятненько. – Гость (или хозяин?) колдовал с трубочкой. Потом удовлетворенно вздохнул, затянулся и надолго задержал дыхание. Когда он выдохнул и клуб дыма поднялся к потолку, медленно рассеиваясь, даже Эльрик почувствовал легкое головокружение.

– Хорошая травка, – кивнул Финрой. – А ты расслабься, шефанго. Я тебе не враг. И если веду себя нагло, так исключительно оттого, что положение обязывает. Как вы добирались? Как через джунгли прошли?

– Пробежали. – Эльрик поморщился. – Действительно, пробежали. Часть пути по болотам сделали, а дальше уж… Уходило нас десятеро. А добрались мы двое.

– Вэйше сказала, ты с женщиной пришел. Зачем же вы ее с собой потащили?

– Свои сложности. – Де Фокс тоже достал трубку.

– Меня не касаются, да?

– Вам они незачем.

– А это уж предоставь мне самому решать. – Финрой снова затянулся. И прикрыл глаза, задерживая выдох. – Ну, рассказывай. Все рассказывай. По порядку. Я пойду с тобой, поскольку обещал, но я должен знать, как там и что. – Он растянулся на подушках, и валуны мускулов прокатились под одеждой. Эльрику показалось даже, что он слышит едва различимый рокот, словно где-то далеко, сталкиваясь друг с другом, рушатся скалы. – Рассказывай-рассказывай, – ободрил его Финрой. – А потом я тебе расскажу то, что тебе интересно. Я не все знаю, но чем смогу, поделюсь. Итак, Сорхе решила, что ты Предсказанный?

И Эльрик начал рассказывать.

Это заняло на удивление много времени. Казалось бы, случилось всего ничего, но приходилось делать остановки, возвращаться, объяснять то, что самому было понятно без всяких слов. Особенно много путаницы получилось из его отношений с Йориком. Финрой хмыкал, хрюкал, тер переносицу. Качал изумленно головой.

– Слышал я, что вы можете пол менять, но одно дело слышать, а совсем другое… м-да, слышать. Вы ведь мне не подотчетны, вы вообще никому не подотчетны. Неприкаянные такие. Творец ваш, если и был, сгинул давно. Вэйше одна лишь с твоим народом дело имеет. А она тоже, знаешь, если чего объяснить берется, так только больше запутывает.

С этим трудно было не согласиться».

Однако мало-помалу, отступая и спотыкаясь, рассказ о давних и недавних событиях подошел к концу. Опустели к тому времени четыре кувшина с вином. И не одну трубку выкурил Финрой, придя в состояние легкой эйфории. Да и Эльрик, удивляясь, что же за зелье курит собеседник, чувствовал себя странно, надышавшись пахучим дымом. Захотелось есть. И они прервались, чтобы слегка подкрепиться. Когда за стенами уже сгущались сумерки, Финрой отодвинул дастархан и сыто буркнул:

– Ладно. Не скажу, чтобы все было ясно, но кое-что понятно. Теперь спрашивай.

– Что это за меч? – тут же выпалил шефанго.

– Этот-то? – Короткий взгляд в сторону ложа. – Не знаю. Знаю только, что он твой, раз ты сумел увидеть его и удержать в руках. Сила в нем. Почуял ты, нет?

– Почуял. Но не понял.

– Я тоже. Но для нас, богов, эта сила смертельна. Атак, по мелочи… славный клинок. Щит бы к нему еще, и совсем хорошо. Не ломается. Заточки не просит. Камень режет, как масло. А может не резать, ежели тебе не надо. Вот и все.

– Негусто.

– Да уж. Но с клинком своим, воин, ты сам разобраться должен. Тут никто тебе не советчик. Что еще?

– Из-за чего схлестнулись боги и оборотни?

– Из-за Кристалла. О том, что он дает могущество, ты и так знаешь. А вот о том, что Кристалл не принадлежит ни тем, ни другим, – об этом вы все только догадывались. Ну так правильно догадывались. Понимаешь, боги – душа этого крохотного мирка. А оборотни – его тело. Вроде как в Злом Лесу. Только там сотто и деревья. Две части одного целого. А Кристалл раньше принадлежал Хранителю. Это великая милость для мира – получить Кристалл. Он появляется лишь там, где Свет и Тьма или вот, как здесь, Тело и Дух существуют в относительном мире. Мир поколебался, Хранитель был уничтожен, и Кристалл оказался потерян для обеих сторон. У богов его нет. А оборотни не в состоянии им воспользоваться.

– Если боги победят?..

– Не знаю, Эльрик. – Финрой покачал головой. – Не знаю. Если они уничтожат оборотней, может статься, у них и получится подчинить Кристалл. Одна сторона вместо двух – это тоже относительное спокойствие и мир. Но может статься, что, погубив оборотней, боги погубят и себя тоже. Одна сторона – это нарушение Закона.

– Какого?

– Просто Закона. Общего для всех. Нет ничего в мире, что имело бы только одну плоскость. Не вспоминай, пожалуйста, про геометрию. Я говорю о жизни, а не о математических теориях, понимаешь?

– То есть, став этой самой «одной плоскостью», боги могут погибнуть?

– Их могут уничтожить.

– Кто?

Финрой хмуро глянул на небо сквозь прозрачный потолок:

– Не знаю, парень. Не знаю. Минимальные шансы, которые ты признаешь, это пятьдесят на пятьдесят, верно? Ну так твои полсотни у тебя есть.

– М-да. – Эльрик вздохнул. И тоже уставился в небо. – А вы как же?

– Кто?

– Ну, вы и Вэйше.

– А нас это не коснется. – Финрой улыбнулся. – Мы ведь нездешние. Мы вообще нигдешние. Или всехние. Это уж как угодно. В твоем мире меня знают под разными именами, так же как Вэйше, которую вы зовете Дэйлэ, эльфы – Двуликой, а люди еще сотней имен.

– Что здесь за мир такой непонятный? – нахмурился Эльрик. – Мне кажется иногда, что он весь состоит из одного острова.

– А он такой и есть. Не мир это, в сущности, а так, карман, пришитый к тому, большому, миру, из которого вас сюда выдергивали. Стакан с водой, но в стакане том разыгрывается буря. И не исключено, что буря прокатится и по большому миру тоже. Не знаю. Я не предсказатель. Вэйше может будущее видеть, но недалеко, и только отдельные моменты. Она уже сказала тебе, чтобы ты избегал женщин?