верная своим понятиям, но писец прям святая простота. Тебя не меняет даже безлимитная карта олигарха в кармане. Ты не продаешь и не покупаешь ни свое отношение, ни принципы. И я тебе завидую. Честно. 

– Лен, в чем мне можно завидовать? Скажешь тоже! Ну разве что тому, что меня теперь весь золотой состав секретарш под предводительством Романовой люто ненавидит, но я же временная, – пытаюсь свести все к шутке, так как мне не нравится, как весёлое озорство исчезает из голубых глаз подруги, оставляя место сожалению.

– Так я про что, Катька. Тебе в монашки нужно было идти. То Авдеев, то Кац. И что в тебе есть?!  Таких мужиков склеиваешь не заморачиваясь.

Про Андрея я совсем забыла. Не до него как-то было.

Хмурюсь, но тут Ленка опять становится собой.

– Кать, может, их твои балахоны притягивают? Слушай, а одолжи мне свое тряпье. Авось и на меня миллионер какой захудалый внимание обратит?!

Наш хохот прерывает расторопная девушка. Она приносит несколько моделей, что проходят строгий отбор подруги, которая, сморщив носик, скользит взглядом по вешалкам.

Вот Лене идет роль любовницы олигарха. Все задатки при ней, а главное – умение давить на персонал, подчеркивая собственную значимость.

– Вот это да. Бомба. Это что за ужас?! Не пойдет. И принеси корсаж, вон из тех светленьких. Под цвет кожи.

– Подруга, а ты не сильно разгулялась? – шепчу, как только консультант отбегает, как будто ее кипятком облили.  

– Ничего подобного, для твоего миллиардера по карману пару-тройку комплектов купить. И раз тебе дали безлимит, значит, не скупится, иначе поставил бы сумму.

 – Это корпоративная карта и больше необходимого я не возьму.

– Нужно намотать на ус твои ответы. Когда встречу мешок с баблом, буду дублировать.

– Ну ты и зараза, Ленка. Я не буду его банкротить. Не смогу.

– Два-три комплекта, Елецкая. На смену. Вдруг чрезвычайность случится, месячные там раньше срока придут, ну или, как вариант, твой жеребец разорвет все к чертям, когда ты его оседлаешь.

– Прекрати.

– Все, молчу, святоша.

Поход в торговый центр становится для меня настоящим испытанием. Банковская карта открывает все двери и вызывает улыбку до ушей у продавцов. Лена входит в раж и пристраивает к делу так же Кацевского водителя. 

Крупный  амбал принимает пакеты, в которых лежат деловые костюмы, сорочки, туфли и белье.

Причем такое, которое я в жизни не носила.

Обычно при покупке какой-то одной вещицы я чувствовала радость, нравилось рассматривать себя в редкой обновке, а сейчас…

Мерзко ощущать себя вещью, которую заворачивают в нужные по статусу владельца тряпки.

Правда эти мысли отгоняет моя говорливая и веселая подруга.

– Слушай, Кать, а этот секьюрити у Каца ничего такой. Я бы с ним замутила… – подмигивает, наблюдая за удаляющимся мужчиной, но смотрит она на его зад, конечно.

– Раз уж с боссом не светит, может, взять в обработку этот экземпляр?

– С тобой не соскучишься.

– А то! Я всегда готова поймать удачу за хвост, ну или не за хвост, а за нечто более увесистое.

– Пошлячка.

– Теперь идем за заветным платьем, которое сразит твоего миллиардера! О, боже! И я знаю куда!

Смотрю, как глаза подруги наливаются странным блеском.

 – Лена…

– Да, да, именно, крошка! Идем в святая святых! Только в этом бутике есть лучшие творения знаменитой итальянской гей-пары. Всегда хотела потрогать платье от Дольче.

Лена силком затаскивает меня в дорогущий бутик, и мы встречаемся с секьюрити, который строго окидывает нас взглядом, но стоит за нашей спиной появиться моему водителю, который выглядит гораздо мощнее и респектабельнее парня на постовой бутика, как нам принимаются мило улыбаться.

Чувствую себя совсем не в своей тарелке, а от ценников с бесконечными нулями глаз дергаться начинает.

– Чем могу помочь? – улыбается красотка, по всем данным подходящая под модель.

– Вечернее платье в пол, облегающее и приковывающее взгляд, – отвечаю, как ни странно, спокойно.

А сердце в груди заходится сладким предвкушением, когда взгляд останавливается на чуде, поражающем меня своей красотой.  

– Прекрасно. У нас есть замечательный и широкий выбор, представленный последними коллекциями.  Какой крой вас интересует? Есть предпочтения по тканям?

Особо не слушаю вопросы. Воспринимаю все как бубнеж.

Отрываю взгляд от красоты, которую сразу выцепила, и рассматриваю то, что показывает консультант.

На выбор мне предоставляют несколько платьев в пол, а я зыркаю на этикетки и не верю в количество нулей.

– Елецкая, если ты не окрутишь Димочку, ты будешь просто дурындой. Такие возможности открывает только его карта, – восторженно щебечет Ленка, на ощупь пробуя великолепное платье, расшитое золотыми нитями.

Слишком яркое, броское и тяжеловесное, с обтягивающим грудь лифом и черной драпировкой.

– Дамы, так есть пожелания по цвету и крою платья, которое нужно подобрать?

Этот вопрос немного дезориентирует. Понимаю, что девушкам платят деньги за умение услужить и подобрать нужное, но я ничего не знаю, привыкла одеваться в безразмерную одежду.

Вернее, привыкла цеплять на себя то, что под руку попадается, и, оказывается, выйти из собственной зоны комфорта сложно.

Я приучила себя к броне из одежды, которая стала раковиной для улитки, маленьким спасением от ударов, которые я привыкла получать.

Опять бросаю взгляд на платье, стоящее в углу особняком, и одергиваю себя.

Не мое.

Надеть подобное я не осмелюсь и хоть в груди сердце трепещет птичкой колибри, быстро-быстро выстукивая неравнодушный ритм, я обращаюсь к шатенке:

– Нет, но я бы хотела скромный и лаконичный крой без ярких акцентов, – отвечаю, все так же украдкой разглядывая великолепное платье, на котором подвисла.

– Сейчас все подберем, – улыбается девушка-консультант, на мгновение бросив кокетливый взгляд в сторону застывшего позади нас водителя.

Разворачиваюсь в сторону мужчины. Высокий. Широкий. Мощный. С военной выправкой. 

Не знаю, как это понимаю. Может, по неестественно прямой осанке, может, по крупным плечам, закованным в пиджак, под которым видны странные очертания.

В фильмах так выглядит кобура от пистолета, а в реале?

Я немного напрягаюсь под спокойным взглядом, что достается нам с Леной.

И, наконец, до меня доходит, что приставленный ко мне телохранитель отличается от своей братии. То, как держится, как смотрит.

Проскальзывает мысль, что у Каца и водители непростые совсем.

С этим человеком мы едва перекинулись парой слов, но его взгляд…

Так смотрят люди, в чьих руках есть власть.

Пытаюсь сопоставить вероятность того, что у простого референта на подхвате стоит кто-то