Он отвернулся и пошел прочь.

— Постой! — крикнула Джоди. — Это ты меня в подвал через окно втащил?

— Нет, — не оборачиваясь ответил вампир. — Мне неинтересно тебя спасать. А если пойдешь за мной и дальше — обнаружишь, как именно можно убить вампира.

Попался, мудила, подумала Джоди. Он и впрямь меня спас.

Полчаса после полуночи. Он стоял на вершине юго-западной опоры Оклендского моста, этажах в пятидесяти от пушечно-холодного залива и думал: «Прыгнуть или нырнуть?» На нем был черный шелковый костюм, и он помедлил еще мгновенье, жалея, что костюм будет испорчен. Ему нравилось, как шелк обтекает его кожу. Ну ладно.

В двух милях оттуда Джоди шла по Маркет-стрит, жалея, что не может просто напиться и отключиться. «Интересно, — думала она, — вот найди я кого-нибудь очень пьяного и попей из него кровушки? Нет, этот мой чертов организм, вероятно, определит содержание спиртов, расценит их как яд и одолеет. Столько вопросов. Если б я только не забыла их задать».

Она остановилась у телефонной будки и позвонила Томми в магазин.

— «Безопасный способ» в Марине.

— Томми, это я.

— Ты еще злишься?

— Наверное, недостаточно сильно. Просто хотела сказать тебе — сиди в магазине, пока совсем не рассветет. Наружу ни за чем не выходи. И если можно, не отбивайся от остальных парней.

— Почему? Что случилось?

— Сделай, как я говорю, и все, Томми.

— Я прибрался в студии. По большей части.

— Завтра вечером поговорим. Будь дома, пока я не проснусь, ладно?

— А ты еще будешь сердиться?

— Вероятно. До встречи. Пока. — Она повесила трубку. Как у него получается иногда быть таким умным, а иногда — таким бестолковым? Может, вампир был прав — человеку ни за что не понять ее. Джоди вдруг стало очень одиноко.

Она нырнула в ночную забегаловку и заказала чашку кофе как гарантию аренды кабинки. Запах кофе ей по-прежнему нравился, хоть напиток и не держался у нее в желудке.

Джоди раскрыла газету, купленную у бомжа за сумку косметики, и стала читать рекламные объявления. «Мужчинам требуются женщины», «Женщинам требуются мужчины», «Мужчинам требуются мужчины», «Женщинам требуются женщины», «Мужчинам требуются пушистые зверюшки» — широкий ассортимент категорий. Джоди пробежала взглядом банальную рекламу, пока глаз не уперся в одно объявление под заголовком «Группы поддержки». «Вы вампир? Необязательно решать свою проблему в одиночку. Анонимные Кровопийцы вам помогут. Пн. — Пт. Полночь. Азиатский культурный центр, каб. 212. Некурящим».

Сегодня пятница. Сейчас полночь. До Азиатского культурного центра ей минут десять. Неужто все так просто?

Зайдя в комнату 212 Азиатского культурного центра, Джоди первым делом заметила, что все двадцать человек, сидящие кругом на штампованных пластмассовых стульях, испускают тепло. Все они были людьми.

Она попятилась было в коридор, но тут ее перехватила грушевидная женщина в лосинах и черной накидке.

— Добро пожаловать, — произнесла она, беря Джоди за руку. Во рту у нее виднелся комплект довольно опасных на вид клыков, от которого она пришепетывала. — Я Табита. Мы почти готовы начинать. Заходите. Там кофе и печенье.

Она подвела Джоди к оранжевому стулу и усадила.

— Первый раз трудно, но все здесь уже побывали там, где вы сейчас.

— Мало-блин-вероятно, — ответила Джоди, стирая со щеки брызги Табитиной слюны.

Табита показала на пластмассовый медальон, висевший у нее на шее на тяжелой серебряной цепи.

— Видите эту фишку? Она чиста и бескровна уже полгода. Если я могу, сможете и вы. По ночи за раз.

Табита пожала ей плечо, накинула полу накидки себе на плечо, театрально развернулась и пошагала через всю комнату к столу с печеньем. Накидка трепетала ей вослед.

Джоди посмотрела на остальных. Все разговаривали между собой, кое-кто посматривал на нее, прихлебывая кофе. Все мужчины были высоки и худы, у них торчали кадыки и была скверная кожа. Наряды варьировались от деловых костюмов до джинсов и фланелевых рубашек. С таким же успехом они могли быть шахматным клубом на вечернем расслабоне — если б не эти накидки. Их здесь носили все до единого. У четверых из семи также имелись пластмассовые клыки. Два комплекта из четырех светились в темноте.

Джоди сосредоточилась на парочке, шептавшейся в углу.

— Я тебе говорил, это цветник девок. Рыжую видишь? — Он глянул украдкой. Его партнер сказал:

— По-моему, я видел ее у Навязчивых Уборщиков на той неделе.

— Навязчивые Уборщики, я к ним хотел сходить. Как шансы?

— Полно голубых, но и девки попадаются. В основном воняют хвойным очистителем, но вштыривает, если тебе нравятся латексные перчатки.

— Четко, схожу проверю. Я, наверно, брошу ходить к Анонимным Детям Алкоголиков — там все только виноватых ищут, а не потрахаться.

Джоди подумала: «Не уверена, что хочу так отчетливо слышать все это тихое отчаяние». И сосредоточилась на женщинах.

Шести-с-лишним-футовая брюнетка в черной мантии церковного хора и гриме из театра кабуки жаловалась изможденной блондинке в драном подвенечном платье:

— Хотят, чтоб связали, — я их связываю. Хотят, чтоб отшлепали, — шлепаю. Хотят, чтоб обзывали, — обзываю. А попробуй только крови у них попить немного — вопят, как младенцы. У меня ж есть потребности, нет?

— Понимаю, — отвечала блондинка. — А я как-то попросила Роберта переночевать разок в гробу, так он от меня ушел.

— У тебя есть гроб? Я тоже хочу себе гроб.

«Господи, — подумала Джоди, — надо валить отсюда».

Табита хлопнула в ладоши.

— Давайте начнем собрание.

Стоявшие нашли себе стулья. Несколько мужчин попытались пропихнуть свои поближе к Джоди. Щуплый ботан, от которого пахло арахисовым маслом, нагнулся к ней и сказал:

— Я на День Всех Святых был у Опры. «Мужчины, пьющие кровь, и женщины, считающие, что это омерзительно». Если хотите, можете ко мне заглянуть после собрания, посмотрим запись.

— Пошла-ка я отсюда. — Джоди вскочила и направилась к дверям.

У нее за спиной раздался голос Табиты:

— Привет, я Табита, и я изверг-кровосос.

— Привет, Табита, — хором ответила ей группа.

Снаружи Джоди оглядела улицу — куда идти, что делать? Приостановившись у телефонной будки, осознала — звонить-то ей и некому. В глазах набухли слезы. К чему надежды? Лишь одно существо имеет хоть какое-то представление о том, каково ей сейчас, — тот вампир, что ее породил. А он недвусмысленно дал понять, что помогать ей не намерен. Ебучка злобная.