Он красноречиво взглянул на меня, и мое сердце дрогнуло. Семья… Не было сомнений, что в это слово он включает и меня тоже.

— Ты будешь с семьей все остальное время! — Тулс не унимался, — а сегодня прощание с холостяцкой жизнью! Одна ночь, Тим. Мы должны оттянуться!

Он вдруг как-то странно посмотрел мне в глаза, и — ничего себе! — подмигнул. Оборотень что, просит у меня помощи уговорить Тима идти на мальчишник?! Еще чего!

Мне тут же стало стыдно за свои мысли. Действительно, Тим итак все свободное время проводит со мной. Я и не помню, когда он последний раз проводил время с друзьями и без меня, а скоро мы поженимся, и парень вступит в роль Альфы. Времени вовсе не останется. Я заворочалась в руках Тима, и он перевел на меня свой взгляд.

— Ты должен сходить, — стараясь как можно шире улыбнуться, заверила его я, — ты развеешься, а у меня все равно куча дел перед свадьбой. Еще и маме нужно позвонить.

Я опустила голову, понимая, что говорить о маме пока не стоит. Тим не был против ее присутствия у нас на свадьбе — но до конца еще не простил свою будущую родственницу. Он так и не смог понять, как можно было продать родную дочь, и не видеть, что она подвергается побоям. Эх, эта тема для нас пока была слишком щекотливой, а потому мы старались ее не касаться.

Тим ухватил меня за подбородок, и поднял лицо к себе, мягко заглядывая в глаза. Я улыбнулась, стараясь дать понять оборотню — со мной все в порядке, ты можешь смело отдохнуть!

Парень, вздохнув, посмотрел куда-то поверх моей головы, легко поведя бровью. Друзья тут же потянулись к выходу, и большая, уютная кухня опустела. Мы остались вдвоем, а я была сразу пересажена на колени оборотня.

— Ну-с, моя хорошая, — он хитро прищурился, проводя рукой по моей шее, — разреши спросить, почему я сгораю от нетерпения подняться с тобой в спальню, а ты гонишь меня на дурацкий мальчишник?

Я по-глупому расплылась в улыбке, думая о его словах. Ну вот как привыкнуть, что он постоянно хочет быть рядом?! И как перестать счастливо вздрагивать каждый раз, когда осознаешь, насколько взаимны эти желания.

— Ада, — Тим укоризненно щелкнул меня по носу, — не отвлекайся, отвечай на вопрос.

— Я тоже хочу провести время вместе, — не стала отпираться, вздохнула я, — но тебе действительно нужно развеяться. Ты нужен не только мне, Тим. А еще друзьям.

Парень хмыкнул, а затем поудобнее устроил меня, да так, что я покраснела, осознавая наши недвусмысленные прикосновения. А вместе с тем волна желания прокатилась по позвоночнику, и я, не сдержавшись, еще крепче прижалась к оборотню.

— А если сюда войдут? — тихо шепнула в раскрытые мне навстречу губы.

— То мне придется на вас жениться, — усмехнулся Тим, и крепко поцеловал, проводя рукой по напрягшейся груди.

Я тихо охнула в его рот, а затем сама подалась навстречу, раскрываясь, трогая скулы, закрытые глаза, волосы… Когда я легко и быстро потянула пряди, раздался мой любимый звук — рык голодного, нетерпеливого оборотня, а затем меня резко подняли на руки, перекинув через плечо, и по-звериному быстро понесли в наш домик.

Смеясь и дурачась, мы повалились на кровать, и я затихла, натыкаясь на серьезный и изучающий взгляд. Он иногда смотрела так — будто с вопросом, который висел невысказанный, и каждый раз незаданный. И сейчас было так же — чуть помедлив, Тим склонился, и зубами прикусил мне мочку уха, посылая рой мурашек вниз по телу.

— Так что там на счет мальчишника? — чуть задыхаясь от движений его губ, спросила я.

Тим спустился низ, по шее, скользнул носом к ключице и глубоко вздохнул. Это чисто звериный инстинкт — смаковать запах, наслаждаться, пытаться насытиться и запомнить, но безуспешно — и поэтому вновь и вновь Тим вдыхал, царапал зубами, и делал какие то замысловатые узоры по моей шее языком, заставляя меня тихо постанывать и желать большего. Намного большего.

— Ммм, — промурлыкал Тим, задирая мою тунику и зубами утягивая бюстгальтер вверх, — если смогу насытиться тобой до вечера — пожалуй, схожу.

Я тихо ахнула, когда нежные губы сомкнулись вокруг соска. Ну что за. Я зажигалась рядом с ним мгновенно, и теперь в нетерпении двигала бедрами, пытаясь сказать о том, что мне хочется.

Его тела. Страсти. Полного единения и искр из глаз, когда, забыв обо всем, мы достигаем вместе вершины. Черт, почему так медленно тянется ласка.

— Какая ты нетерпеливая! — в который раз ворчит Тим, освобождая меня от остатков одежды,

— хочу наслаждаться тобой неспешно.

— Потом, — я нетерпеливо задрала его толстовку, и скользнула ладонями по тугим мышцам живота, — хочу тебя!

Тим засмеялся сквозь зубы, и все так же неспешно продолжил целовать мои губы. Но я теперь не возражала — мне освободили руки, и теперь я водила ими по любимому телу, царапая ноготками широкую спину, стягивая его штаны, и высвобождая его всего наружу. Я аж замурчала, когда Тим помог мне со штанами — и вот мы оба обнажены, тяжело дышим, и прижимаемся друг другу так, как хотелось всегда.

— Детка, — его губы опять оказались в районе моей груди, — я говорил, что ты восхитительна?

— Нет, — улыбаясь, простонала я, хотя слышала это каждый раз, когда оказывалась перед ним без одежды.

— Ммм. Ты восхитительна. Сексуальна. Чертовски притягательна.

Его пальцы скользнули в меня, и я выгнулась, постанывая. Тим прикусил низ живота, тут же целуя сверху укуса, и меня пронзили первые нотки удовольствия — предвестники тех фейверков, что каждый раз возникали внутри при нашей близости.

— Это немыслимо, — прошептали мне в губы, нависая и пристраиваясь ко мне, — я и не думал, что смогу чувствовать… Такое.

Что «такое» мне спросить так и не удалось, потому как в следующую секунду Тим двинул бедрами, и я потерялась. Его сегодня быстрые, глубокие толчки отзывались в теле всеми оттенками удовольствия, наполняя меня им, взрываясь и делая нашу близость каждый раз по-новому чувственной.

Спустя пятнадцать минут, растянувшись на двуспальной кровати в руках своего горячего оборотня, я лежала и думала, как так получилось.

Еще две недели назад я верила, что жизнь кончена. А потом все так быстро завертелось. сорванная свадьба, Ленни, которому так и не дали поговорить со мной, хотя тот и очень рвался. Мне сказали, что весь клан Тима взял меня под свою защиту, и у семейства Таос просто оказались связаны руки — по законам, они не могли привлечь мою персону к даже просто разговору без моего на то согласия. А мне, после почти пяти лет общения с ними, не хотелось больше общения. Чему Тим, как я видела, был несказанно рад.

Он вообще последнее время выглядел до неприличия счастливым. На каждодневных тренировках, выбирая оборотней для состязания, с улыбкой и сосредоточенно укладывал одного за другим, и после каждой победы неизменно находил глазами меня. Я всегда старалась сидеть где-нибудь в уголочке, наблюдая и в душе испытывая гордость. Этот мужчина — мой! Теперь мой, а его большая семья приняла меня, как родную.