Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Свидетель: Я ни в коем случае не хотел наступать вам на пятки — конечно, вы принимаете решение.
Г-н Сампшн: Итак, согласны ли вы, что Швейцарский суд, правильно или неправильно, принял решение, что это были искусственные схемы, у которых не было никакого рационального коммерческого объяснения, кроме как желания перевести средства «Аэрофлота» на компанию «Андава»?
О.: Это было решение Швейцарского суда.
В.: Согласны ли вы, что в глазах Швейцарского суда такая ситуация имела место, и поскольку «Андава» расплачивалась с поставщиками «Аэрофлота», то «Андава» никогда не несла никаких убытков, потому что она расплачивалась средствами самого «Аэрофлота»? Вот что решил Швейцарский суд.
О.: Да, это решил Швейцарский суд, и я на 100 % не согласен с этим решением.
В.: Также постановили в Швейцарии, что, поскольку «Андава» контролировала сроки, когда выставлялись счета «Аэрофлота», она достаточно долго задерживала выставление счетов «Аэрофлота», чтобы получить и проценты, и штрафы, что тоже не соответствовало коммерческим интересам «Аэрофлота», и эта сделка была необоснованной.
О.: Они приняли такое решение, и я совершенно с ним не согласен.
В.: Да, я понимаю. Они также постановили, что в результате этих операций «Андава» заработала 53,4 миллиона швейцарских франков прибыли в ущерб «Аэрофлоту». Вы согласны с этим?
О.: Возможно, но я этого не знаю.
В.: Они также постановили, что прибыль, заработанная «Андавой» за этот период времени, была выплачена ряду компаний. И я хочу с вами просто свериться — кому принадлежат эти компании? Одна компания называлась «Анрос». Было принято решение в суде, что 53,4 миллиона частично были выплачены компании «Анрос». Было принято такое решение?
О.: Возможно, но я не могу прокомментировать это.
В.: Среди владельцев компании «Анрос» вы были акционером 32 %?
О.: Нет, это не так. В июне 1995 года я перевел все свои акции в «Анросе» Борису Березовскому. А в ноябре это было уже записано в документе, подписано.
В.: Значит, 28 % принадлежало Березовскому до того, как вы перевели на него свою долю, а потом ваша доля — 32 % — была прибавлена к этим 28?
О.: Я не знаю, что произошло. Я сделал подарок Борису Березовскому в виде всех моих акций в «Анросе», в «Форусе» и других компаниях.
В.: Еще была компания под названием «Форус». То есть вы утверждаете, что вы передали ваши акции господину Березовскому и в этой компании?
О.: Абсолютно.
В.: В то же самое время? «Руко Трейдинг», еще одна компания, которая была получателем этой прибыли. У вас были акции в этой компании?
О.: Я был бенефициарным акционером в «Руко». И если мы говорим сейчас о решении Швейцарского суда, то 32,46 тысячи долларов США было выплачено фирмой «Руко Трейдинг» компании Laren Trading. И Швейцарский суд это признал. По информации моих швейцарских юристов, судья не удовлетворен тем фактом, что я не был акционером Laren Trading. Она признала, что Laren Trading получила эту сумму, но судья не признала, что я был акционером этой компании, не была уверена. Позже выяснилось, что акционером этой компании является господин Абрамович.
В.: На самом деле правильная сумма, переведенная от «Руко Трейдинг», — это 41,5 миллиона швейцарских франков.
О.: Да-да, это была единственная сумма, которая была признана как сумма, переведенная на мой счет. 41 тысяча швейцарских франков, или 32 тысячи долларов США.
В.: Миллионов швейцарских франков, не так ли?
О.: Нет, тысяч.
В.: Я проверю эту цифру.
О.: Вам придется.
В.: Господин Березовский утверждает, что «Руко Трейдинг» принадлежала ему и господину Патаркацишвили, но по вашим показаниям получается, что вы были бенефициарным владельцем? Также бенефициарным, то есть не вместо них, а в дополнение.
О.: Да, в дополнение.
В.: Вы утверждаете, что казначейские операции, которые привели к этому судебному решению, были добросовестными операциями, полностью коммерчески обоснованными?
О.: Да.
В.: Не согласитесь ли вы, что они были как минимум сделками, транзакциями, по которым уместно и справедливо было бы потребовать от вас, чтобы вы их объяснили?
О.: Кому объяснили?
В.: Ну, например, прокурору.
О.: Ну, безусловно. Я подтверждаю следующее: меня никогда не расспрашивали по этому поводу с того момента, как меня арестовали, и до того момента, как началось слушание дела в 2002 году. Ни одного вопроса мне не задали. Единственное, что я смог передать прокурорам, это мое письменное заявление 7 декабря 2000 года, и все. Ни разу меня не допрашивали по этому вопросу.
В.: Но эти транзакции частично лежали в основе того, в чем вас обвинили и приговорили в Москве?
О.: Да, к сожалению, по политическим обстоятельствам, но учтите, господин Сампшн, что во время судебного разбирательства я давал показания целый месяц, каждый день, восемь часов я давал показания в суде, и я объяснил суду истинную природу всего этого. В том числе правила лорда Cottenham, который определил правила игры для финансовых организаций, и в результате обвинение в мошенничестве было снято. Надо было чем-то его заменить. Судья Шереметьев принял решение, мы опротестовали это решение, и я был абсолютно убежден в том, что я был не виновен в преступлении, мне вменяемом. Мы подали апелляцию. Это было совершенно несправедливое судебное разбирательство. Если Вашу Честь это интересует, я могу рассказать вам все подробности, которые убедили меня, что приговор был несправедлив.
Судья Элизабет Глостер: Да, мне это очень интересно, но мне кажется, неуместно сейчас вам об этом мне рассказывать, потому что у нас очень мало времени.
Г-н Сампшн: Я предлагаю поработать, а потом сделать перерыв, когда я закончу свой допрос. Господин Глушков, посмотрите на ваши свидетельские показания во время слушания дела по вашему политическому убежищу. Вы утверждаете, что узнали от Бориса, что в январе 2001 года господин Березовский встречался во Франции с Романом Абрамовичем, и Борису было сказано, что если он продаст акции… (имеются в виду акции ОРТ) …то меня освободят. Господин Березовский сказал вам, что эта встреча состоялась в январе, да?
О.: Нет, это мне рассказывал господин Боровков, мне ничего Березовский сказать не мог, потому что Березовский был в Англии, а я был в тюрьме в России. Я знал от Березовского про заявление господина Патаркацишвили, которое он сделал в 2001 году, что они приступили к переговорам о моем освобождении 7 декабря.
В.: Я позже вам задам вопрос об этом эпизоде. А сейчас я хочу, чтобы вы подтвердили, что, когда вы приехали в Англию, уже, наверное, вы говорили с Березовским, и он сказал вам, что его встреча с Абрамовичем во Франции была в январе 2001 года.
О.: Господин Сампшн, я освобождаю себя от ваших предположений, потому что они не соответствуют тому, что я говорил ранее, и повторяю это — Боровков рассказал мне, что он знал от Бориса, что в январе 2001 года это состоялось. Но это не прямое знание. Это косвенное знание.