Подъезжаю к бару и выхожу из машины. Толкаю двери и прохожу в помещение, поднимаю над головой два пальца, чтобы нам принесли безалкогольное пиво. Вот так совпадение, не только я его пью, но и вся мужская половина семьи Саттон. А вот и один из них.

Трой сидит за дальним столиком, подпирает голову ладонью и задумчиво следит за тем, как пена в его бокале постепенно тает.

– Ну, привет, м*дак, – привычно бью его по плечу, он тут же садится ровно.

– Да мы с тобой уже здоровались вроде, пока переписывались. Ты кстати в курсе, что я не могу этим заниматься в рабочее время. Один из нас является трудоголиком, ты, придурок, – говорит мужчина и отпивает напиток.

– Вот как раз я трудоголик, а ты мошенник и игрок. Рассказывай, что опять случилось? – мне приносят пиво, я протягиваю девчонке чаевые, отсылая её подальше отсюда.

– Я заложил документы на дом родителей и не смог отыграться, – он поправляет очки и недовольно отшвыривает солонку, которую ему принесли. – Не представляю, что скажу семье.

– Так и скажешь: я муд*ло, который постоянно все поигрывает. Кстати, ваше имущество тоже. Ты вообще в курсе, что, по сути, ты снова смошенничал? У тебя нет никаких юридических прав на имущество твоих родителей, – потираю подбородок. – Тебе нужна моя помощь снова? – я морщусь и начинаю вертеть в руках ключи. – Слушай, ты знаешь, что у нас с Эмерсон все очень серьёзно. И я бы очень не хотел, чтобы она однажды узнала, каким образом мы с ней встретились и кто поспособствовал. Ты понимаешь, о чем я?

– А я похож на самоубийцу? Если она узнает, что ваша встреча была чётко продуманным планом и я перед этим чуть не оставил её без крыши над головой, и таким образом нашёл спермодонора… – я кулаком бью его по плечу. – Окей, я не прав. Так сложились карты, – он начинает ржать.

– Твои карты всегда были дерьмовыми. А по поводу судьбы, согласен, отличное стечение обстоятельств. Ведь никто из нас не знал, что придурок, проигравший мне дом сестры, работает в той же больнице, что и девчонка, спасающая моего ребёнка и понравившаяся его отцу, – усмехаюсь я.

Я помню день, когда впервые её увидел, она была безумно красивой. Её волосы были собраны на затылке, очки в черной оправе делали из неё порнозвезду, на которую обычно слюнявые подростки задрачивают свой член. Если добавить её медицинский костюм и то, как она собрана, все что тебе остаётся – держать свои руки при себе. Но дело было даже не в её внешности, а в том, как она схватила Трентона и начала приводить его в чувства. Среди беспредельной неразберихи я видел только её работу.

Она повернулась в мою сторону и посмотрела на одного из докторов, тихим голосом позвала его и начала раздавать указания. Я в тот день пропал, может это так повлиял стресс, перенесённый от болезни ребёнка, или ещё какая хрень, я не знаю. Но я чувствовал себя поражённым молнией в жопу, болезненно, но незабываемо. После этого я следил за ней, то, как она работала, жила в больнице, спала с моим ребёнком. Причём метод у неё был странный, ночью она снимала верхнюю часть одежды, оставаясь только в лифчике, укладывала моего сына на свой голый живот и нежно пела песню. Я заходил, когда она отлучалась на обходы, и выходил точно так же.

Усмехаюсь, мой долбаный контроль и система преследования в тот момент дали сбой, и как же я был чертовски рад, увидев моего должника и по совпадению – её брата Троя Саттона. Это было небывалое везение, фортуна, которая, наконец, была у меня в руках, и я ухватился. Все было продумано от первой встречи в клубе до столкновения на парковке. Я точно знал, где и во сколько она окажется, потому что её брат сообщал мне каждый её шаг, в обмен на то, чтобы я отдал документы, на которые он не имел никаких прав.

Единственное, этот идиот не сообщил мне, что она ищет парня, чтобы забеременеть, именно поэтому я повёл себя с ней как Хоук Карпентер, привычный для всех – урод и придурок. Позже, выяснив подробности, я боялся выдать себя и показать ей, что меня ни черта не удивляет новость о беременности, и я даже рад. Ведь сам изначально попал в паутину собственной лжи, привычно практически выдав своё знание о её профессионализме в докторской сфере. И далее запутывался ещё сильней, доведя отношения с Эмерсон почти до краха, потому что потерялся в своём вранье. Ведь я знал о ней абсолютно все. Но каждый день эта женщина меня очаровывала с новой силой, пленила так, что я хотел измениться ради неё. Потому что все уже давно знал о ней. Абсолютно все.

– Мне кажется, если она узнает, ты можешь забыть о ней, – говорит Трой, отвлекая меня от мыслей.

– Если я тебя отправлю в клинику, чтобы ты, наконец, перестал страдать игроманией, бояться будет нечего. Когда там у тебя отпуск? – произношу ровным голосом.

– Я не верю во все эти вещи, – он подзывает официантку и заказывает луковые кольца.

– Зато я верю, рехаб – отличное место для таких как мы, – беру из его тарелки еду и закидываю себе в рот.

– Что на счёт Рея? С одной стороны его немного жалко, – я перевожу на него взгляд и засовываю луковое кольцо ему в рот.

– Когда он бил твою сестру, ты тоже был счастлив? Ты же сам рассказал мне про этого пи*дюка, не так ли? Я бы его грохнул, да мараться об это дерьмо не хочу. Он прекрасно сидит, у него, по-моему, даже есть особые отношения с сокамерником, думаю никто не в обиде. А ты если не прекратишь, тебя ждёт такая же судьба, – Трой начинает ржать, потом сразу замолкает. – Да я пошутил. Заявление не заберу, пусть с*ка сидит.

– Ты больной какой-то, шуточки у тебя плоские, – он качает головой.

– Твоя сестра тоже так говорит, – отпиваю последний глоток пива. – Так что на счёт рихаба? Я выкуплю документы, которые ты заложил. Оплачу твоё лечение, ведь очень скоро мне понадобится шафер.

Хоук удерживает меня за бёдра, пока я держусь за его плечи, прижатая к книжным полкам в библиотеке дома. Мои стоны становятся все громче от каждого его мощного толчка. Нежные поцелуи на моей шее отправляют меня за край. Моё тело последний раз содрогается, и я расслабляюсь в его сильных руках. Он снова и снова прикусывает мочку моего уха и бурно кончает в меня.

Рваное дыхание, украденные поцелуи, влажные тела, сплетённые воедино, кажется, схожу от него с ума. Я хватаю воздух ртом и чувствую, как он выходит из меня. Нет никаких сил, чтобы удержать своё тело вертикально, поэтому Хоук подхватывает меня на руки под ноги и несёт к дивану, прямо в середине зала. Кладёт на поверхность и поправляет задравшуюся ткань.

– Я чувствую, как вибрирует твоё удовлетворённое тело, – дерзкие пальцы исследуют меня, поглаживают живот.

– Это ребёнок шевелится. Поздравляет тебя с днём рождения, – рука замирает, я не открываю глаза, чувствую давление в области пупка. – Что ты делаешь?

– Я хочу услышать его, – открываю глаза и вижу, как Хоук прислонился ухом к моему животу и упорно ждёт движений ребёнка.

Беру его за руку, показываю, как надо двигать пальцами, чтобы малыш откликнулся на знакомство. Зрачки расширяются, взлохмаченные черные волосы, влажные после страстного секса, смешно торчат в разные стороны, и лицо озаряет счастливая улыбка, Хоук в диком восторге.