Если некое психическое явление, например экстрасенсорное, получило бы статистическое подтверждение, оно вполне могло бы претендовать на рациональное исследование. Но единственные пока статистические подтверждения существования пси известны нам благодаря выводам, которые в значительной степени зависят от ошибок при расчетах, намеков на сенсорные ощущения и случайных условий. До тех пор пока мы не увидим достоверного статистического подтверждения, пси следует относить к миру магии, где ученые спокойно относятся к совпадениям и прочим приемлемым для мага средствам. Несмотря на то что маги устраивают для своей аудитории поразительные представления, которые, кажется, нарушают известные законы физики – поднимают в воздух тела, прокалывают их острыми саблями или угадывают, какая карта находится в середине колоды, – мы знаем, что это трюки, обман зрения, отвлечение внимания и расчет на доверчивость аудитории.

Нас не просят ставить под сомнение то, каким именно образом информация телепатически передается от одного мозга другому. Если науке дадут слово, она задаст вопросы, каким образом электрохимическая деятельность мозга превращается в сигналы первичных данных, способные перемещаться сквозь пространство, и как эти сигналы преобразуются обратно в электрохимические реакции в нейронах. Американский специалист по популяционной генетике Джордж Прайс, когда описывал, как с помощью феномена пси можно передавать информацию об определенной карте, спрятанной в колоде, насмешливо высказался следующим образом: «Нет другого правдоподобного объяснения этим вещам, кроме существования особых разумных агентов: духов или призраков – кому как нравится их называть. Правильная карта выбирается духом. Дух внедряет информацию в мозг в подходящей электрохимической форме. Данная способность исчезает, когда духу надоедает работать с определенным человеком. Коротко говоря, парапсихология, хоть и маскирующаяся с помощью кое-каких атрибутов науки, все еще изобилует атрибутами магии»{199}.

Всякий раз, когда нас призывают не подвергать сомнению истинность происходящего, нас просят уверовать в магию, чудо или сверхъестественное. Помимо веселых фокусов, демонстрируемых магами, слово магия означает то, что совпадения происходят с помощью сверхъестественных сил и воздействий, которые опровергают известные законы природы. Человек на сцене превращает шарф в белого кролика. Трюки Гудини бросали вызов законам физики, однако он с презрением относился к идее ЭСВ{200}.

В XVI в. люди старались сформулировать универсальные законы, используя физическую максиму Аристотеля, который утверждал, что у всего во Вселенной имеется естественное место, в которое оно, будучи перемещенным, стремится вернуться. До открытия Исааком Ньютоном закона всемирного тяготения судьба человека была неким образом связана с движением небесных светил. От Ньютона мы узнали, что яблоки падают в силу тех же причин, что притягивают планеты друг к другу. Судьба человека и движение звезд уже не были связаны. Когда родился Ньютон, в первом издании Библии короля Якова утверждалось: «Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит. Идет ветер к югу и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги свои. Все реки текут в море, но море не переполняется: к тому месту, откуда реки текут, они возвращаются, чтобы опять течь»{201}.

В «Потерянном рае» Джона Мильтона Бог отправляет архангела Рафаила с небес в Рай, чтобы предостеречь Адама и разоблачить Сатану. Рафаила угощают за столом «приятными напитками», вкуснейшими фруктами и яствами Рая, поданными Евой, тогда как Адам задает вопросы о мире, его происхождении и движении планет. Рафаил объясняет{202}:

Мильтон закончил работу над «Потерянным раем» незадолго до того, как в 1665 г. Лондон поразила «черная смерть», когда Ньютон уехал из Кембриджа и нашел пристанище в доме своего детства в селении Вулсторп, где открыл, помимо прочего, закон всемирного тяготения, описал взаимодействие силы притяжения и инерционного движения, которое и удерживает планеты на орбитах и вызывает падение яблока.

Однако к концу XVIII в. гравитацию начали воспринимать как притяжение материальных систем: два объекта притягиваются, потому что находятся на определенном расстоянии друг от друга и содержат определенное количество материи. Притяжение возникает в силу их «величины». Ньютон рассматривал силу гравитации как явление, зависящее от их отношений с другими телами. Любое тело само по себе не имеет силы тяжести, однако, когда к нему приближается другое тело, оно воздействует с некоторой силой на первое, а то, в свою очередь, также оказывает определенное воздействие на второе.

Господствующая научная точка зрения гласила, что все во Вселенной обусловлено законом, но, в отличие от движения планет, основные законы биологии зависят от гораздо большего числа переменных, и сложно дать исчерпывающее объяснение. Яблоко может падать с дерева и следовать простым законам механики Ньютона, однако яблоко само по себе – это чрезвычайно сложный набор молекул, которые удерживаются вместе огромным количеством внутренних атомных связей.

Мы живем в веке, в котором действие на расстоянии – обычное дело. Прошлый век видел развитие радио и телевидения, где звук и изображение чудесным образом перемещались через практически пустое пространство на тысячи километров верхом на радиоволнах. Мы привыкли к сотовым телефонам и Wi-Fi и не задаемся вопросом о том, как или откуда информация берется и куда уходит. Мы уже не подвергаем сомнению новые формы действия на расстоянии, которые передают изображение и звук из Пекина в Нью-Йорк в мгновение ока. Чтобы представить, как все это работает, рассмотрим, как один человек слышит голос другого.