— Разве римляне не пытались уничтожить другие конкурирующие религии?

— Как правило, нет. В этом и состоит смысл политеизма. Как в политике. Если уже и так больше одного бога, несложно смириться еще с несколькими. По крайней мере проще, чем избавляться от них. Принятие иностранных богов лишь усиливало превосходство римских. Такой процесс как раз происходил в римской Британии. Кельтский бог войны превратился в Марса — римского бога войны, который, в свою очередь, возник на основе поклонения греческому богу Аресу. Кельтская богиня Андрасте по описанию очень напоминает Диану и Артемиду. Да что там говорить! Само христианство переняло языческие обряды поклонения. Я говорю о храмах и священниках. Почти все, что ты сейчас видишь в этой церкви, поставило бы первых христиан в тупик. Даже идея организованной религии с прописанными ритуалами поклонения. Для многих такое представление было равносильно анафеме.

— Возможно, и для самого Мессии тоже? — предположил Костас.

— Провокационная мысль!

— Неужели ты забыл, что меня воспитали в духе греческого православия? Мне дозволено говорить такое. В иерусалимском храме Гроба Господня греки считают себя наиболее приближенными к Иисусу смотрителями гробницы. И так же думают представители других религиозных конфессий: армяне, римские католики. Да кто угодно! Каждый настаивает на своем. Забавно, но так и есть. Не видят главного из-за мелочей.

Джек повел Костаса через дорогу, мимо церкви во двор Гилдхолла. В нескольких метрах позади оказалась западная церковная стена, а прямо перед глазами — широкая арка из темных камней на тротуарных плитах двора, будто часть огромных солнечных часов, лежащих под соседними зданиями. Зазвонил сотовый. Джек ответил, продолжая быстро шагать к художественной галерее ратуши, расположенной на западной стороне двора прямо за аркой.

— Джереми уже здесь, — сообщил он Костасу. — Запомни эту арку во дворе. Она Объясняет то, что мы скоро увидим.

Через десять минут Джек с Костасом стояли почти в том же месте, что и во дворе, только восемью метрами ниже — под землей. Они очутились в просторном подземном зале, освещенном по краям. Посередине громоздились руины кирпичной и каменной кладки. Сняв куртку, Костас прочитал табличку с описанием.

— Римский амфитеатр, — прошептал он. — Фантастика! Кто бы мог подумать…

— Никто. Его случайно обнаружили всего несколько лет назад. Большая часть города во время Второй мировой войны. С тех пор благодаря расчистке и перестройке города проводилось много археологических раскопок. Однако до двора Гилдхолла руки дошли только в конце восьмидесятых годов XX века. И в результате вот такая потрясающая находка!

— Теперь понятно, зачем эллиптическая арка наверху, — еле слышно проговорил Костас.

— Арка обозначает границы арены — центрального углубления амфитеатра, — пояснил Джек.

— О каком периоде идет речь?

— Помнишь восстание Боудикки? 60 год нашей эры. Примерно тогда же затонул корабль святого Павла. Римский Лондон был основан пятнадцатью годами раньше, вскоре после завоевания Британии Клавдием в 43 году. Боудикка разрушила первое римское поселение, но его очень быстро восстановили, а через несколько лет организовали строительство крупных сооружений. Амфитеатр был деревянным. А стену перед тобой вокруг арены сделали из камня и кирпича, по-видимому, уже в семидесятых годах.

— Во время второго тайного приезда Клавдия.

— В общем, рабочая гипотеза такова: Клавдий прибывает сюда с секретной миссией на неопределенное время незадолго до наступления семьдесят девятого года. — Джек достал перевод замысловатой загадки с вощеного диптиха, найденного в Риме. — «Меж двух холмов», — тихо прочитал он. — Это описание ландшафта Лондона в те времена с рекой Уолбрук[28] посередине. Так, дальше идет клятва гладиаторов. «Жечь, вязать, сечь, казнить мечом». Все сходиться. Это здесь!

— Где Андрасте лежит, — добавил Костас. — Храм? Гробница?

— Святое место, обитель богини.

— Но где конкретно?

— Здесь только в одном месте не проводились раскопки. Между амфитеатром и церковью Сент-Лоренс, — сказал Джек. — За стеной. — Вдруг сзади раздались шаги. Джек испуганно обернулся. — А вот и тот, кто может рассказать больше меня.

Высокий стройный парень в очках, с копной светлых волос, помахав рукой, подошел к Джеку с Костасом и улыбнулся. В намокшей куртке «Барбур»[29] и светлых вельветовых брюках Джереми Хаверсток, если бы не американский акцент, выглядел как типичный английский сквайр.

— Привет, ребята! Я сюда прямо с электрички. Был в Оксфорде. Джек, хорошо, что ты позвонил вчера в институт. Я же собирался уехать на неделю в Херефорд[30], чтобы изучить недавно обнаруженную соборную библиотеку. Мария передала ее в мое ведение! Для меня это настоящий прорыв. Честно говоря, не хотелось отменять поездку. Да и до Марии не удалось дозвониться по мобильнику.

— Она вернулась в Неаполь, — сказал Джек. — Их с Морисом окончательно затянула бюрократическая машина. Не переживай, я замолвлю за тебя словечко.

— Вчера вечером я часа два просидел в библиотеке Бейллиол-колледжа Оксфордского университета, — сообщил Джереми. — Выяснилось, что церковь Сент-Лоренс принадлежала Бейллиолу с XIII по XIX век. У них даже сохранился архив. Я посмотрел, о чем ты просил, Джек. Думаю, информация достаточно, чтобы продолжить исследование. Но мне нужно будет съездить туда еще разок после осмотра церкви. Хотелось бы покумекать над одной очень интересной версией.

— Рад снова встретиться с тобой, Джереми! — воскликнул Костас. — Кто бы мог подумать, что свидимся так скоро!

— Ага, все как во сне, — ответил Джереми. — Наша экспедиция, поиски сокровища иудеев, Харальд Суровый[31], викинги, юкатанские подземные пещеры… Книгу можно написать. Только вряд ли кто-то поверит, что сюжет не вымышлен!

— Так позиционируй как фантастику! — предложил Костас. — И не упоминай наших имен. Мы сейчас стремимся к анонимности во всем. На днях в римском подземелье произошел не очень приятный случай.

— Джек рассказал, — прошептал Джереми. — А вы, ребята, похоже, не можете без опасных приключений! Я сейчас наверху, в художественной галерее, встретил технарей с «Сиквеста II».