— Мама! Осторожнее. Я сам, сам, сам! Я же упа-ду-у… Я же… тьфу… шерсть в рот попала… А-апчхи! Йотунхеймская плесень, так у меня ещё аллергия-а! Сатрапы вы мохнолапые… ненавижу… А-апчхи! Ставр, я хочу таблетку-у!

Увы, аптечка находилась в замке, в сундуке, а брать с собой в поход на Асгард лекарство от аллергии было последним, что бы мне могло взбрести в голову. Да и мысли были о другом — как самому удержаться на этом бешеном комке мышц и не вылететь носом в сугроб.

Наше путешествие длилось не меньше часа, а то и больше, трудно сказать наверняка. Тяжёлая сумка с едой и флягой тупо била меня по спине. Несмотря на то что на мне почти не было доспеха и меч и кинжал были самыми лёгкими из всего арсенала, Серый Брат подо мной явно начал уставать.

Впрочем, если бы мне пришлось бежать с этим волком на плечах по свежевыпавшему снегу и морозу градусов в двадцать — я бы рухнул на первом же километре. Всё-таки чисто физически животные далеко превосходят нас, людей. Внезапно вожак резко встал, упёршись всеми четырьмя лапами. Я кубарем полетел носом в снег!

Встал, отряхнулся, выматерился, краем глаза заметив самодовольную ухмылку на морде Серого Брата. Ладно, сочтёмся. Пока пусть это будет ему маленькой компенсацией за мой проезд.

— А-апчхи! Штопор мне в ухо и ноги пьяного цверга в суп! Они меня уронили-и! — приглушённо орал Эд, пытаясь по-крабьи выползти из сугроба. Как я понимаю, один волк его подкинул повыше, а другой не поймал. Специально. Потому что так веселее, у волков простой юмор, понятный детям, упал — уже смешно…

— Это Асгард. — Я помог брату моей жены встать на ноги, кивая в сторону чёрной полосы на горизонте. Она была настолько чёрной, что, казалось, снег не падает на древние камни.

— Ага! Так, значит, дальше мы пешком, на своих двоих? — догадался бывший бог.

Волки дружно кивнули. Приближаться к прбклятому городу их не заставишь никакими посулами. Да, собственно, они и так подкинули нас почти к самому порогу…

— Ждите нас до рассвета. Если не придём, то искать нас не надо.

Вожак хмыкнул, сунув нос себе под мышку, типа никто и не собирается. Мы с Эдом переглянулись, подтянули пояса, поправили оружие и плащи, кивнули и пошли вперёд. Некогда прекрасный и величественный Асгард приближался с каждым шагом. Чем ближе к нему, тем тоньше становился слой снега, на подходе под ногами уже можно было разглядеть спёкшийся от страшного жара камень.

Раньше здесь проходила главная дорога, вымощенная огромными гранитными плитами, обработкой и строительством занимались нанятые мастера Йотунхейма. Стены города и ряд зданий возводил знаменитый великан Хримтурс. Сейчас гигантские развалины напоминали кучу битого кирпича. Не уцелело ни одно здание, ни одна улица, ни один мост. Если вы можете представить себе мёртвую поверхность Марса, то, наверное, поймёте мои ощущения. Мне повезло: хоть издалека, но я успел увидеть этот город прекрасным и целым.

Ну а что в данный момент творилось в груди бедняги Эда, подходившего к обугленной памяти собственного дома, не хотелось даже спрашивать. Он спросил меня первым, и не о том…

— Ты их слышишь?

— Не уверен.

— Так возьми кинжал и выковыряй сосульки из ушей! Ставр, я предупреждал, что к старым развалинам нельзя приближаться. Слишком много крови и боли впитала эта земля, слишком много проклятий, ярости, ненависти вознеслось в пылающие небеса. И те, кто выжил, чтобы охотиться здесь, не выпустят нас живыми…

— Ты всегда любил патетику.

— Почему в прошедшем времени? — встревожился он.

— Потому что… — Я выхватил меч прежде, чем начал оборачиваться, и всё равно едва успел поднять на клинок тварь.

Эд побледнел, что, кстати, было хорошим признаком. Значит, приходит в себя. И вторую тварь, скользнувшую к нам в ноги, он просто рассёк кинжалом, упав на одно колено.

— Уверен, что тут их больше двух, — прорычал он, стряхивая с лезвия синие вязкие капли. — Спина к спине, как у мачты драккара!

Твари, низкорослые, абсолютно лысые существа, похожие на чёрных куниц, были страшны скоростью и бритвенно заточенными зубами. Мы встречали их и раньше, иногда они умудрялись прорваться через Грани во внешний мир. Убить их несложно, они боятся стали, тут, главное, успеть ударить первым. И не промазать, естественно.

Я успел зарубить ещё двух, Эд, кажется, шесть или семь. В бою он вообще движется в разы быстрее меня, вековой опыт битв за его плечами — не пустой мешок военных мемуаров. Правда, мне прокусили полу плаща, оставив две маленькие, словно бы вырезанные, дырочки, но это мелочь. Худшее было на подходе…

— Великаны?

— Йотуны, — кивнул бывший бог, чуть раскрасневшийся после короткого боя. — Они мои, сколько бы их ни было.

— С ума сошёл?!

— Сумасшедший я в твоём мире, а сейчас ты в моём. Короче, не нуди, Ставр, вспомни о Хельге и найди танцующую Фрейю. До рассвета два-три часа, если ты сумеешь уговорить её не сразу убивать тебя, то…

— Но как я её уговорю?! Она же богиня!

— Гриль моржовый, а я откуда знаю?! Но мою сестрицу ты же как-то уболтал, — логично парировал Эд, толкая меня в спину. — Иди по кругу, держи развалины города с левой руки. Внутрь не суйся ни при каких условиях. Если что — кричи!

— В смысле ты придёшь мне на помощь?

— Нет, сучок ты иггдрасиловый, я просто пойму, что ты погиб героем!

— Это моя самая заветная мечта, — с чувством признался я и быстрыми шагами поспешил на поиски смерти.

Чёрная земля чуть вздрагивала под тяжёлой поступью инеистых великанов. Эд ненавидит их всей своей неупокоенной душой, и помогать ему в этом бою значило бы просто до икоты обидеть бывшего бога. Выкрутится сам, не первый день замужем…

За моей спиной раздался грозовой рёв северных гигантов и боевой клич дяди Эдика. Я стиснул зубы и побежал, благо снега под ногами почти не было. Крики сзади постепенно стихали: либо Эд их всех перебил, либо… ещё не всех, но перебьёт.

— Он в хорошей форме, и он к ним неровно дышит, — бормотал я себе под нос, следя за темпом и стараясь не сбиться с шага. — А мне что? Меня всего лишь отправили искать ту, что мчалась по полям битв во главе отряда валькирий и собирала лучших воинов для себя и Одина. Ему там весело с трёхметровыми Санта-Клаусами, а я, значит, должен лапать талию безумной Фрейи, уговаривая её добровольно расстаться с золотым Брисингаменом. Это пояс. Название такое, язык сломаешь и с морозу не выговоришь. Я сам битый час заучивал. Может, у неё этих поясов, ремешков или всяких там дамских держателей штук сто, но мне нужен именно Бри-син-гамен. Повторю ещё раз и точно запомню!

Я встал отдышаться и перевести дух. Спина взмокла под тяжёлым плащом, ноги словно налились свинцом, а в ушах навязчиво звенела какая-то тягучая мелодия.

И асы, и ваны в единой могиле.

В ночи кораблей караваны уплыли.