— Аластер, — позвала Мэйгрид, но ничего не услышала в ответ.

Люди исчезали… Золотые нити исчезали на глазах, а она ничего не могла с этим поделать. Мэй растворялась в темноте и становилась ею. Вокруг все черное, ни стен, ни окон. Чувств тоже нет.

Блаженная пустота.

— Аластер, — прошептала она, но никто не отозвался.

Тихо.

Пусто…

Холодно…

— Мэйгрид, — откуда-то раздалось отчаянным звоном.

— Она не слышит тебя! — примешался слабый чужой голос. — Это больше не она… Магия поглотила.

Снова тишина.

Липкая, густая, она покрыла ее с головой, и тащила за собой вниз или вверх, Мэйгрид не понимала. Страх вытесняло чувство невесомости, легкости. Ей начинало нравиться. Страх уходил… Теперь все хорошо. А как же?

Она не могла вспомнить имени и даже лица.

Только какие на вкус его губы, но когда это было? В прошлой жизни?

— Мэй!

Она резко села.

Ее выбросило из-под толщи воды на берег. Ладонь впилась в ее ладонь и продолжала тянуть. Тепло начало расходиться по телу, и она вроде бы вновь услышала свое имя.

— Не уходи, Мэй, пожалуйста.

Она почувствовала, что у нее есть ресницы, которые дрожат, и плечи, которые дрожат, ее тело все дрожит, а может это и не ее дрожь?

Золотые нити опоясали руку, они вновь застремились, ища пристанище и на этот раз им ответили.

Она услышала звук сердца, его стук. Такой знакомый и родной, она шла на его тихий огонь, который столько раз согревал ее. Она вспомнила лицо. Красивое, даже слишком на ее вкус. Серые глаза, теплые руки, всегда горячие в любую погоду. Она вспомнила его улыбку и имя.

Нити заструились вперед.

Они отпускали Мэй, устремились извилистыми змейками к Аластеру, опутали его и мир стал вновь черным…

***

Ватное тело, словно чужое.

Мэйгрид с трудом поднялась на кровати, обнаружив, что она все же не умерла. В комнате стояла тишина. На маленьком столике, что стоял у самого окна, еще дымилась кружка с чаем, словно ее только что оставил посетитель и вышел прочь. Светлые занавески на окнах трепал свежий ветер, что ворвался внутрь, принеся с собой чувство озноба и тяжести в голове.

Она откинула одеяло и попыталась опустить ноги на пол, а еще кого-нибудь позвать. Сколько она провела без сознания? Мэй не понимала где она, но знала, что нужно идти и помещать Аластеру вляпаться в еще большие неприятности.

За дверьми раздались голоса, а затем дверь распахнулась, и в комнату вошел дракон, как раз когда она свесила ноги и ощутила прохладу пола. Темные волосы блестели в лучах полуденного света. Он не изменял любимому черному цвету: брюки, великолепно начищенные ботинки, рубашка, что расстегнута на верхние пуговицы и набивной жилет в тон, он фривольно расстегнут полностью. Аластер распахнул глаза, и в них заплясали золотые языки пламени.

Мэй встала с кровати, она сделала шаг вперед и тут же оступилась, полетев на колени, если бы он ее не поймал.

Теперь они стояли, смотря друг другу в лицо и напряженно молчали, пока она не облизнула пересохшие губы и вцепилась пальцами в плечи Аластера:

— Я не позволю.

Ладони дракона жадно скользнули по телу, придерживая за талию, он держал ее и в то же время обнимал, прижимая к себе, а затем просто уткнулся носом в шею, и Мэй тут же замолчала, но лишь для того, чтобы спросить:

— Ты ведь не бросишь меня?

Он покачал головой и сильнее прижался к ней.

Затем помог вернуться в постель, чтобы внимательнее изучить ее лицо.

— Все хорошо, Мэй, мне больше не нужно ни с кем сражаться.

— Поединок уже был? — выдохнула она с ужасом, попытавшись подняться на локтях. Хотела разглядеть все ли с ним в порядке.

Аластер опять покачал головой.

— Ты проспала два дня, за это время кое-что произошло, но для начала тебе стоит отдохнуть…

— Я в порядке…

— Я думал, что потерял тебя.

Мэй умолкла, она растеряла все слова от этого признания и просто позволила поправить одеяло и подушку, подставила лоб для легкого поцелуя и безропотно приняла из его рук дурно пахнущую микстуру, и лишь после пальцами сжала рукав черной рубашки, заставив ее владельца бросить на нее вопросительный взгляд.

— Спасибо, что позвал меня. Я слышала твой голос там, в темноте… Я пришла, потому что ты позвал…

Он кивнул, слабо улыбнулся и уселся за столик, обхватив кружку чая ладонями.

— Поспи Мэй.

Дальше пришел сон. Нежданно навалился свинцовой тяжестью на веки, а когда Мэйгрид очнулась, она уже была одна.

Окно закрыли и зашторили, по улице рассыпался вечер, а в комнате зажгли лампы. Кружки на столике не было, а неприятная по запаху микстура осталась. Конечно, она испугалась, что ей все приснилось. Что если она просто упала в обморок, лишившись чувств из-за страха, а Аластер теперь он где-то…

Мэйгрид поднялась с кровати, на этот раз получилось, нашла обувь, которую заботливо поставили сбоку, а также платье. Чистое, выглаженное и совершенно не то, в котором она была до этого. Спешно оделась, и пока никого нет рядом, выскользнула за дверь, обнаружив, что она все еще во дворце.

За дверьми никого не было, стражи или слуг, а коридор пустовал. Мэй отправилась наугад, она не знала, где искать Аластера, нужно было найти кого-нибудь из слуг и расспросить в курсе ли они подробностей. Стоило ей сделать несколько шагов, как тут же появилась молоденькая служка в белом чепчике, она заохала и попыталась вернуть ее в комнату.

— Ну, что же вы, госпожа… — заворковала она.

— Мне нужен корри Аластер, вы знаете, что с ним?

— Мисир Аластер в Восточной башне.

— Отведете меня?

Служка растерянно посмотрела по сторонам, она явно не считала это хорошей идей, но возражать не стала, лишь позволила Мэй опереться на нее и отправилась с ней по коридорам замка.

Плеяда ступеней развернулась перед ней очередным испытанием, но Мэй решительно начала взбираться по ним под вздохи служки. Она просила быть осторожной, говорила, что здесь только что все перемыли, на одной из ступеней, действительно, обнаружилось ведро, полное воды и тряпка со шваброй.

Они поднимались по ступеням все выше и выше, пока, наконец, не оказались перед дверью, которую Мэй не сомневаясь, толкнула.

Аластер стоял к ней спиной и лицом к окну. Помещение, в котором она оказалась, больше напоминало классную комнату, сдвинутые столы и доска, которую тщательно отчистили от мела. Не хватало только стопки тетрадей и гомона детских голосов.