Стены столовой были увешаны гобеленами, а над ними тянулся длинный ряд портретов и картин. Белый потолок украшали лепные узоры и гирлянды. Темно-красный ковер придавал комнате элегантный вид.

Белые скатерти, салфетки и огромные вазы с желтыми и розовыми розами завершали убранство столов, а хрустальные бокалы и начищенное серебро сверкали в свете горящих свечей.

Маргерит тоскливо вздохнула, обнаружив, что ее сосед по столу обладает мрачным юмором и необычайной говорливостью. Она вежливо поддерживала разговор, одновременно наблюдая в бессильной ярости, как Чарлз усаживается за стол напротив нее. Франческа Маклендон с улыбкой поздоровалась с ней и села рядом с Чарлзом.

— Как я рада, что ты начала выезжать, Маргерит! Я не видела тебя на вечерах в Лондоне, — прошептала она.

Маргерит не собиралась посвящать подругу в свои финансовые трудности и объяснять, что у нее нет приличных платьев, необходимых для посещения светских раутов, которые Франческа никогда не пропускала.

— Я была занята устройством домашних дел, — уклончиво ответила она. — Многое надо привести в порядок.

— Да, она была занята — ссорилась со всеми, кто хотел ей помочь, — небрежно бросил Чарлз, но в его голосе слышалось раздражение.

Франческа с удивлением посмотрела на Чарлза, а Маргерит покраснела.

— Не надо меня оскорблять, — нахмурилась она, и Чарлз наклонил голову, принося извинения. Но его лицо не выражало ни малейшего раскаяния. — Я слышала, скоро выйдет новая книга стихов Б.К. Роуза, — обратилась Маргерит к своему соседу слева, страдавшему астмой лорду Уилтерну. — Я нахожу его поэзию очень трогательной, — продолжала она. — Я подбирала на лютне музыку к стихам — для собственного удовольствия, конечно, — поскольку Бог не дал мне хорошего голоса.

— Но наградил другими достоинствами, — сказал Чарлз, поднимая бокал и глядя на нее.

Она не смогла понять, что таилось в глубине его заблестевших глаз.

Ее щеки вспыхнули от обиды — слишком двусмысленны были его слова. Сосед Маргерит справа, толстый джентльмен, кашлянул и потребовал, чтобы Чарлз объяснил, что он имел в виду.

Чарлз улыбнулся, в его глазах блеснул озорной огонек.

— Она неплохо шьет, читает, пишет и знает арифметику не хуже мужчины.

— Это похвально, — кивнул лорд Уилтерн с хриплым смешком. — Большинство женщин, которых я знаю, не умеют считать и до ста.

— Конечно, это преувеличение, — холодно проговорила Маргерит. — Мои знакомые дамы великолепно умеют считать.

— Похоже, просвещение коснулось и прекрасной половины человечества, — презрительно процедил Чарлз.

Маргерит пожалела, что стол слишком широкий и она не может ударить Чарлза по ноге. «Можно бы плеснуть вином ему в лицо», — размышляла она, сердито поглядывая на него. Но Маргерит была не из тех, кто устраивает скандалы. Она ненавидела скандалы. Кроме того, ей не хотелось ставить в неловкое положение Луизу, смотревшую на нее с другого конца стола. Она улыбалась Маргерит и одновременно болтала с герцогом, сидевшим справа от нее.

— Просвещение пришло к дамам очень давно, я бы сказала, еще до Эдема. Джентльмены никогда не признавали, эту истину. Я объясняю это недостатком воображения. Джентльменам, к сожалению, не хватает проницательности.

Лорд Уилтерн, сидевший рядом с Маргерит, открыл рот и выпучил глаза. Сосед справа застыл, не донеся вилку до рта.

Чарлз вытер губы салфеткой и спокойно посмотрел на нее. Ей захотелось выглядеть такой же невозмутимой, как и он.

— Змей пропитал яблоко своим ядом, — изрек Чарлз, — и змеиная натура передалась Еве. Женщины всегда будут говорить раздвоенным языком.

— Лучше говорить раздвоенным языком, чем ходить на раздвоенных копытах, как вы, — парировала Маргерит, и все сидевшие за столом расхохотались. Она не заметила, что их разговор привлек общее внимание. Покраснев, она опустила глаза и уставилась на лежавшую на коленях салфетку.

Луиза кашлянула и перевела разговор на другую тему:

— Я слышала, что по всему Суссексу ищут шпиона. Ему, по-видимому, удалось незаметно пробраться через Суррей. Эти якобиты просто неисправимы! Меня бросает в дрожь, когда я думаю, что он мог спрятаться и в нашем имении.

— Его поймают в конце концов. Капитан Эмерсон со своими людьми раскинули на побережье настоящую сеть. Шпиону не удастся сбежать из Англии, можете не сомневаться! — заявил герцог, сидевший рядом с Луизой.

В голове Маргерит промелькнула вереница шпионов, которых Литгоу укрывал в своем доме после неудачного восстания Стюарта в 1746 году. Не захочет ли этот шпион спрятаться в Леннокс-Хаусе? При этой мысли Маргерит чуть не подавилась форелью. Чтобы не задохнуться, она поспешила выпить вина.

— К тому же капитану помогают таможенники, — заметил герцог. — Контрабандистов заставят заговорить, можете не сомневаться.

Маргерит подняла глаза и увидела, что Чарлз, чуть заметно вопросительно подняв бровь, смотрит на нее. Неожиданно она догадалась, что он знает ее тайну, и побледнела.

Она отвела глаза, ее сердце застучало так громко, что казалось, его удары заглушают голоса гостей. К счастью, лакей, стоявший за ее стулом, переменил ее тарелку и предложил блюдо с семгой в лимонном соусе, маринованной щукой с креветками и запеченным омаром. Она взяла всего понемногу и добавила маринованных грецких орехов и растопленного масла из блюд, стоявших на столе.

Не проступила ли ее вина черным крестом у нее на лбу, и все ли этот крест видят?

— Если только их поймают — я имею в виду контрабандистов, — поднося ко рту вилку, произнес Чарлз. — В чем я сомневаюсь. Люди в деревнях не болтливы.

— Я совершенно уверен, что Эмерсон решит эту задачу. Когда все укромные заливы и бухты будут очищены от контрабандистов, он направит все силы на поимку Полуночного разбойника, который, по моему мнению, слишком долго играет с законом, — проговорил герцог, и все поддержали его:

— Слушайте, слушайте! Герцог продолжал:

— Насколько мне известно, Эмерсон обнаружил улики, и теперь это лишь дело времени. Разбойника вздернут на самом высоком дереве у большой дороги для устрашения других преступников.

«Боже, помоги мне продать Леннокс-Хаус до того, как Эмерсон доберется до контрабандистов», — в страхе взмолилась Маргерит. Если Эмерсон узнает о подвалах, где прятались беглецы якобиты, ее закуют в цепи. А если контрабандисты расскажут всю правду, она погибнет. Маргерит молила Бога, чтобы Эмерсон их не поймал.

— Может быть, не стоит так громко обсуждать планы Эмерсона, — покачал головой Чарлз. — Откуда вы знаете, кто сторонник Стюарта, а кто нет? Ваш сосед может вести добропорядочный образ жизни и в то же время втайне заниматься противозаконными делами.

Герцог обвел присутствующих взглядом выцветших голубых глаз, словно пытаясь проникнуть в их мысли. Гости смущенно переглядывались.