Север едва успел закончить приготовления, как ему доложили, что царица готова к отбытию, и она действительно скоро появилась в сопровождении самого императора и почетной охраны. Хотя Беренике к тому времени было уже чуть больше пятидесяти лет, она выглядела так же безупречно, как и несколько лет назад, словно не покидала Рим, с которым ее связывало столько несбывшихся надежд.

Улыбаясь угрюмо молчавшим зевакам, она произнесла мелодичным голосом несколько дежурных фраз о том, что была счастлива посетить прекрасный город и увидеть его граждан, села в ожидавшую ее повозку и приказала трогаться.

Север, которому Ферокс подвел коня, прыгнул в седло и переглянулся с встревоженным Титом. Император чуть заметно прошептал одними губами: «Береги ее!» – и префект опустил ресницы, давая понять, что сделает все возможное.

Словно из-под земли вырос вызванный Севером отряд преторианцев. Команда центуриона – и они плотным кольцом окружили повозку, создав вокруг нее кольцо из сияющих на солнце доспехов. Префект здраво рассудил, что не стоит пускать пыль в глаза в ущерб безопасности, и солдаты явились не в парадных тогах, в которых несли службу во дворце, а в боевой экипировке. Толпа недовольно заурчала, но расступилась, пропуская вооруженных людей, сопровождавших экипаж с прекрасной женщиной, любовью которой Тит вторично пожертвовал во имя великого Рима.

Слава богам, это был единственный инцидент на пути до виллы Гая Кунктатора – небольшого поместья, расположившегося на пологом пригорке среди оливковой рощи.

Отъехав от Рима и убедившись, что желающих увязаться за ними не оказалось, Север отпустил половину эскорта, оставив дюжину преторианцев, в чьей силе, смелости и преданности не сомневался ни на секунду. Кроме того, с ним были Марк и Ферокс, да и отряд иудейских воинов, сопровождавших царицу, не стоило сбрасывать со счетов, так что нападения разбойников, о которых в Риме рассказывали страшные истории, можно было не опасаться.

Солнце уже клонилось к закату, когда растянувшаяся по дороге процессия достигла места ночлега. Север проследил, чтобы Беренику с ее многочисленной прислугой встретили и разместили со всеми возможными для относительно скромной виллы удобствами, потом поставил на постой гвардейцев и, наконец, смог немного расслабиться, выпить воды, ополоснуться после дороги и перекусить.

Но только он вытянулся на кушетке и блаженно закрыл глаза, как явился слуга с приглашением от высокородной гостьи разделить с ней трапезу. Пришлось подняться, хоть немного привести себя в порядок и отправиться в освещенный десятками масляных светильников триклиний, где его ждала Береника в окружении целой толпы рабынь и евнухов, подобострастно кидавшихся исполнять каждое желание госпожи. Перед царицей на столе громоздились блюда со всеми деликатесами, какие сумел найти и приготовить местный повар, и заморские яства, привезенные из Иудеи.

– Добро пожаловать, Север! – улыбнулась неординарная женщина, указывая префекту на соседнее ложе. – Мы еще не успели толком поздороваться. Ты сильно изменился за время, что мы не виделись. А ведь я помню тебя совсем мальчишкой. Ты все еще мечтаешь о подвигах?

– Вы помните мои детские мечты, царица? Увы, все получилось совсем не так, как виделось в юношеских грезах, хотя жаловаться не на что. У меня отличная должность, прекрасные отношения с императором…

– Ты помирился с отцом? Когда-то ты не хотел о нем слышать.

– У нас сейчас все хорошо. Он сильно изменился за это время.

– А как дела у тебя? Расскажи о своей семье.

– Я не женат, царица, если вы спрашиваете об этом.

– Хм-м-м… Ты умен, красив, богат. Любая римлянка будет рада выйти за тебя замуж. Почему же ты до сих пор один?

Мужчина пожал плечами. Можно подумать, что на его женитьбе свет клином сошелся!

– Потому что хочу сначала чего-то добиться в жизни, повидать мир, понять, чего стою, наконец.

– Но тебе уже исполнилось тридцать лет. Неужели за это время ты не утолил свою страсть к приключениям?

Вопрос задел больную тему, и у Севера сразу испортилось настроение.

– Видите ли, царица, я веду тихую и размеренную жизнь. В мои обязанности входят проверка караулов и сопровождение принцепса в поездках по Риму и его окрестностям, которые никак опасными не назовешь.

– Мне кажется, ты умаляешь свои заслуги. Даже до нашей провинции докатились рассказы о самоотверженности, с которой некий префект претория помогал ликвидировать последствия извержения Везувия. Как видишь, у нас не такой уж глухой угол, как может показаться на первый взгляд… Так тебе, значит, все еще хочется повидать свет? А что же Цезарь?

– Боюсь его обидеть, попросившись в армию, хотя и там сейчас затишье.

Он хотел добавить что-то еще, но в это время в зал, чеканя шаг, торжественно вошел Марк и громко объявил, тараща глаза в потолок:

– Император Тит просит разрешения присоединиться к вашей трапезе!

От изумления Север чуть не поперхнулся мульсом, танцовщицы с визгом бросились кто куда, остальные слуги тоже заметались, не зная, что делать. Среди этого хаоса только Береника сохранила хладнокровие. Поднявшись с триклиния, она гордо выпрямилась, глядя горящими глазами на арку, под которой появился мужчина во всаднической тоге. Север тоже вскочил с кушетки, плохо ориентируясь в происходящем.

Довольный произведенным впечатлением, император подошел к обедающим и поцеловал женщину, ради которой под покровом ночи сбежал из дворца.

– Еще раз здравствуй, дорогая! Север, перестань на меня таращиться, словно Одиссей, увидевший призрак Ахилла!

– Но… Как вы здесь оказались? Где ваш конвой?

– Все очень просто. Раз мои сограждане не желают счастья своему принцепсу, то я решил, что могу позволить себе малую его толику вне стен Вечного города, и потихоньку отправился погулять. А чтоб ты не ругался, по совету Каризиана, прихватил с собой охрану во главе с Камиллом. Знаешь такого?

Север не верил своим ушам: Тита сопровождал сюда его Камилл! Ничего себе, поворот событий! Конечно, если Цезарь не хотел, чтобы кто-то знал о его бегстве, поступок разумный. Но что будет завтра во дворце! Префект претория поморщился, представляя себе, какая паника поднимется, когда обнаружится пропажа принцепса. Глядевший с улыбкой на своего начальника охраны, Тит погрозил ему пальцем, точно мальчишке:

– Нечего прикидываться Катоном! Не тебе изображать из себя поборника высокой морали. Представляешь, дорогая, твой бедный мальчик, как ты некогда называла моего префекта претория, теперь гроза всех мужей и отцов Рима. Если б ты знала, сколько на него приходит жалоб от почтенных отцов семейств! Похоже, что он со своим приятелем Каризианом здорово улучшит породу наших патрициев.

– Ах, проказник! – нахмурилась Береника, укоризненно качая головой, что совершенно не вязалось с ее смеющимися глазами. – А я-то расспрашиваю его о семье и детях!

– О-о! Ходят слухи, что наш герой-любовник все-таки попал в сети, но я расскажу тебе об этом позднее, а сейчас вы не возражаете, если я немного перекушу? Север, ау, очнись, пожалуйста! Посмотри, дорогая, похоже, твой любимчик превратился в статую!