Сейчас он службу проведет, а уж потом...

Опустились на плечи подризник, поручи, епитрахиль... падре привычно поправлял все, чтобы одежда лежала наилучшим образом.

Он сам, лично, заказывал для себя все предметы. Это дорого, но затраты окупались не единожды.

Люди глупы.

Они всегда, слышите, всегда встречают по одежке! По внешности, по словам, которые им говорят... или которые им дают говорить. И никогда не помнят, что у каждого свои интересы. Вот не вращается мир вокруг них!

Нет, не вращается, тоже еще, центропуп вселенной!

Поэтому надо для начала создавать впечатление. Хорошо создавать, качественно, а потом время от времени его поддерживать. А дальше...

Ты тот, кем ты выглядишь кем ты себя ощущаешь...

Считаешь ты, что ты - презренный и низший? Так о тебя и будут вытирать ноги!

Считаешь ты себя выше других? И люди это чувствуют, и подчиняются... особенно женщины. Тем вообще только властная рука нужна и плеть...

И будут пресмыкаться хуже собак, ноги лизать будут...

- Вина! - распорядился падре.

Служка поднес ему чашу вина с медом и на заедку - пастилки с медом и орехами. Падре сделал несколько глотков, допил до дна, сжевал пастилку, проверил, чтобы между зубами ничего не застряло... мелочь?

Но это неприятно ему, и у него бы испортилось настроение.

А еще это некрасиво смотрится. И женщины такого не одобряют.

Итак... богослужение.

Падре занял привычное место, подал сигнал,, музыка заиграла...

Молитвы лились с губ легко и свободно. Да что там1

За столько-то лет он их и ночью бы прочитал! Хоть спереди назад, хоть сзади наперед... тоже смешно!

Можно подумать, знание молитвенника делает тебя приличным человеком! Но люди-то в это верят... идиоты!

Падре почувствовал горечь во рту.

Мед, что ли, пропал? Или еще что?

Еще отрыжки ему не хватало,, во время богослужения-то... падре усилием воли загнал внутрь комок желчи...

Ага, как же!

Тот снова подкатил к горлу...

И еще раз...

И наконец, жжение стало вовсе уж нестерпимым... и боль... как же больно...

Взвизгнув раненным зверем,, оборвалась музыка. Ахнули и замерли прихожане...

Падре Морелли оборвал молитву на полуслове, схватился за живот - и его начало рвать.

Желчью, кровью (вообще-то вином, но оно же красное, так что выглядело эффектно), потом он схватился за живот и продолжил корчиться у иконостаса, словно полураздавленная ящерица... что-то хрипел сквозь зубы...

Или кричал? Просто сил уже не было на крик?

Никто этого так и не понял. Все в ужасе смотрели, как падре, наконец, затих и скорчился. И лицо у него было воистину жуткое.

Синее, отекшее....

И только тогда толпу пробрало.

Кто-то кричал, кто-то звал на помощь, кто-то рыдал и орал... падре помощь уже не требовалась.

В суматохе Мия преспокойно сложила в углу все облачение, и вышла на улицу. А чего ей тут ждать? Дана Феретти свое дело сделала, дана Феретти идет домой. За деньгами...

И даже за эту сволочь она скидки не сделает, вот еще не хватало! Перебьется дядя, чай, не обеднеет!

Где тут поворот на Грязный квартал? Сейчас Мия переоденется, а потом пойдет домой, как приличная дана.

Что будет в храме?

Переполох, суматоха, а так - ничего особенного. Будут искать убийцу, не найдут, конечно, мальчишка будет вне подозрений, его ж там даже не было....

Даже если его и будут подозревать - Мие это было неважно. Она свое дело сделала, а посторонние люди - это так. Реквизит. Вы же не будете беспокоиться о тазике или колотушке для мяса?

Нет?

Вот и Мия не собиралась...

Хотя, забегая чуточку вперед, Фабио Перроне действительно оказался вне подозрений. Мальчишка же! Сопляк!

Да и...

Фабио ведь не абы у кого спрашивал о замене,, он к падре Морелли и подошел. Тот разрешил.

Но у него-то уже не спросишь!

А остальные...

Забавно, но больше всего меняет человека 'служебная' одежда. Мальчишка одет как Фабио, мальчишка с волосами и глазами того же цвета, да и внешность примерно похожа....

Никто и не заподозрил, что это НЕ Фабио. Глаз просто скользил мимо паренька.

А что на него внимание обращать? На каждого служку? Смешно даже...

Так что для Фабио все проскочило мимо. Кроме приятных пяти лоринов, которые он получил сразу же. А за пять золотых...

Он, конечно, догадывался, что все не так просто, но решил молчать. Золото - преотличный кляп. И страх за свою шкуру тоже.

Падре не вернуть, а его вот и убить могут... нет-нет, нам такого не надо! Обойдемся! Скромно промолчим, пока не спрашивают. А там и забудут...

И забыли.

***

Джакомо ждал племянницу дома. Мия вошла в кабинет,, уже вернувшись к своему нормальному облику, и улыбнулась дяде.

- Все сделано.

- Отлично. Как заказывали?

- Думаю, завтра вся столица гудеть будет!

- Мия,, ты просто сокровище.

- То есть мои деньги уже готовы?

- Корыстное сокровище.

- Где мы, дядюшка, а где тот идеал? На земле живем...

- Тогда - вот деньги.

- Спасибо.

Мия хозяйственно прибрала мешочки.

- Пойду сегодня же, отнесу их в банк.

- Да, конечно. Тебя проводить?

- Спасибо, дядя, я справлюсь...

Джакомо только рукой махнул. Раз взрослая - справляйся. Не жалко.

***

После обедни у Мии действительно была назначена важная встреча. Она собиралась нанять прислугу в свой домик на Приречной.

Так что часа в два пополудни в дверь участка поскреблась пожилая эданна, при виде которой оживились стражники.

- Эданна, рады вас видеть...

Мия тоже поздоровалась, сразу оставила несколько лоринов в копилке - на прошлые и ближайшие праздники, и перешла к делу.

- Ремонт у меня закончен. Так кого посоветуете, ньоры?

Выбора у нее не было.

Конечно, хорошую прислугу так не найдешь, но ей и не прислуга нужна. Ей нужны люди, которые будут там жить, лучше, семейная пара, ну и помалкивать.

Жить будут бесплатно, она им даже приплачивать будет, дом будут держать в чистоте, а ей прислуживать и не надо. Зачем?

Она там жить не собирается...

Мию ждало две семейные пары и одна женщина с двумя детьми. Мальчишки-подростки смотрели настороженно,, явно ничего хорошего не ждали.

Мия кивнула и направилась к самой крайней паре.

- День добрый, ньоры.

- Здравствуйте, эданна...

- Давайте познакомимся. Меня зовут эданна Феретти, и если что, именно я буду приезжать, приходить...

Постепенно, Мия выслушала историю каждого.

Одну пару она забраковала сразу.

Муж и жена приехали из провинции,, они собирались обосноваться в столице, найти здесь работу,