тем более океанами явление редкое и слабо выраженное.

Однако, Настя убедила меня в обратном. Правда, если над сушей знающий парапланерист может определить где именно имеются поток по некоторым признакам, как то, пашня или даже облака, то над водой остаётся только гадать. Но это обычному человеку. Одарённый же чувствует их, видит направление, границы и силу потока.

— Что такое не везёт и как с ним бороться, — скрежетнул я зубами. — Настя, правим на дирижабль.

— Ты хочешь сесть на его верхнюю палубу?

— Не вижу другого выхода. И хорошо как мы успеем пройти над ним, скорость у нас поменьше будет.

Подруга помолчала какое-то время, как видно прислушиваясь к своим ощущениям и поведению Эфира.

— Должно получиться, наконец произнесла она.

— Только не забудь активировать «Лист» и прямо над палубой отстегнуть стропы, а то сдует к бениной маме.

— Я помню, — заверила подруга.

Ну что сказать, с посадкой нам повезло, вышли точно на верхнюю палубу. Буквально в метре от него я отстегнул стропы, и параплан улетел куда-то вверх, где быстро скукожился и бесформенной тряпкой устремился к морю.

Увы, но снаряжены мы были не для абордажа, а потому никаких тебе ботинок, налокотников, наколенников и уж тем более перчаток подбитых акульей кожей. Уцепиться буквально нечем, даже несмотря на отсутствие оледенения и влаги. Меня просто сдуло и я едва успел ухватиться за стойку лееров, да ещё и подхватить катящуюся кубарем Настю.

— Ты как, подруга? — поинтересовался я, прижимая её к себе.

— Н-нормально. Федя, ты не прижимайся так, а то люди бог весть, что подумают.

Ага. Язвит, значит нервничает. Впрочем, кто тут не будет нервничать, когда тебя несёт кубарем, с перспективой отправиться в долгий полёт к бушующим волнам. Шквал пронёсся и ушёл дальше, но море и не думало успокаиваться. Впрочем, хорошо всё то, что хорошо кончается.

Я подмигнул Насте и ухватившись за леера поднялся на ноги, после чего помог ей. Ветер в лицо, но это не страшно, главное, что глаза прикрыты очками, хотя конечно не сечёт лицо дождём и на том спасибо. Осмотрелся, определяясь куда именно направиться.

Палуба не артиллерийская, а всего лишь верхняя. Но конструктивно всё исполнено так, что устроить огневые точки не составит труда. Шагах в тридцати прозрачный фонарь люка ведущего на трап. Сквозь на нас взирали сразу два молодых паренька в форме офицеров гражданского флота. По всей видимости их привлекли необычные парашюты с квадратными куполами, и то, как мы на них планировали.

— Ну что, может всё же пойдём в тепло? — предложил я.

— Пожалуй, — согласилась Настя.

Признаться, пришлось немного постараться, чтобы не проехаться и не упасть. Только при отсутствии акульей кожи, понимаешь насколько она упрощает жизнь.

— Господа, позвольте представиться, потомственный дворянин Русского царства, Горин Фёдор Максимович, и дворянка Русского царства Бирюкова Анастасия Ильинична, — когда мы наконец оказались под фонарём, произнёс я.

— Младший механик грузопассажирского лайнера «Милагрес», Габриэль Лопес, — представился первый из офицеров.

— Пилот-разведчик грузопассажирского лайнера «Милагрес», Эктор Карраско, — последовал его примеру второй.

На матроса-наблюдателя, стоявшего на самом краю площадки, я обращать внимания не стал. Если бы не было кого постарше, тогда другое дело, а так, пусть несёт службу.

— На нас обрушился шквал, самолёт потерпел крушение и мы были вынуждены выпрыгнуть с парашютами, — пояснил я наше столь необычное появление на борту дирижабля.

— Странные какие-то парашюты. Никогда не видел ничего подобного, — с сожалением произнёс пилот.

И понять его не сложно, любого кто наблюдал параплан в деле охватывало не просто любопытство, но удивление, восторг, зависть и желание попробовать лично. А если ты имеешь отношение к небу, так и подавно. А тут, заветную игрушку унесло чёрт его знает куда и остаётся только вспоминать увиденное.

Я пока придержал его конструкцию. Единственно снарядил и обучил пользоваться свою авиагруппу, на чем пока решил остановиться. Ни к чему отдавать прибыль кому-то другому, если с этого можно поиметь пользу и самому. Я помнил о том, что в моих будущих владениях будут не только мужчины, но и женщины, которых так же не мешало бы обеспечить работой. Вот и будут шить парапланы. Жаль только тутовые деревья в тех широтах не развести, а то можно было замкнуть на себя полный цикл.

— Такие парашюты вскоре появятся в продаже. Так что, следите за новинками, — подмигнул я пилоту.

— Прошу прощения, а вы случайно не тот приватир Горин, что захватил четыре пиратских корабля? — поинтересовался механик Лопес.

— Да, это я, — вот не вижу причин для скромности.

Судно испанское, да ещё и не вооружённое, так что, никаких сомнений, что меня здесь примут с распростёртыми объятиями, а не потянут в камеру.

— Рад знакомству, — тут же загорелся Лопес хватая и тряся мою руку.

— Но тогда, вы сеньорита, целительница из команды «Носорога»? — прикладываясь к ручке Насти, произнёс Карраско.

Настоящий идальго и знойный южный мужчина конечно же отдал предпочтение девушке. Почувствовав его игривое настроение, моя подруга повела себя сдержанно, одарив учтивой улыбкой, всем своим видом давая понять, что её подобное не интересует.

— Господин Горин, я прошу прощения, но на время полёта вы должны сдать оружие, — произнёс механик.

— Я не стану этого делать, — покачав головой возразил я.

— Но…

— Ведите нас к капитану, сеньор Лопес. Думаю, данный вопрос в его компетенции.

Вообще-то, я ожидал, что разговор с капитаном будет трудным. Что ни говори, но он тут первый после бога и мириться с выкидонами случайного пассажира не станет. Однако, я оказался достаточно популярным среди испанцев, чтобы он просто махнул рукой на данное обстоятельство.

Только в Испании и её колониях не нужно было приплачивать владельцам изданий, чтобы они писали о «Носороге» сдержанные статьи. Не сказать, что там все газеты и журналы подконтрольны короне, вовсе нет, но ни один испанец не станет ругать того, кто даёт пинка этим английским собакам. Ну вот нет у них повода любить бритов. Ни одного.

Капитан любезно предложил нам каюту третьего класса. Вообще-то мы при деньгах и могли позволить себе хоть первого, но других мест нет. Впрочем, мы и от этой отказались. Смысла нет, занимать, всё одно скоро сходить. А вот умыться и выпить горячего кофе, совсем не помешает. Совсем продрогли пока болтались на изрядной высоте.

— Топор, — вызвал я по