В августе 2004 года он отправился в Россию в город Кемерово завоевывать новые военные высоты. По завершении учебы на краткосрочных курсах младшего офицерского состава ему было присвоено первичное офицерское звание «младший лейтенант». В конце 2005 года Д. Алиев по распределению получил назначение на должность начальника телефонного отделения ЗАС ГРВЗ в батумском гарнизоне. Долго послужить на родине ему не пришлось, и потому грузинская разведка не успела подготовиться к вербовке будущего агента. 12-я российская военная база в Батуми прекратила свое существование, и новым местом службы для Д. Алиева стал город Ростов-на-Дону.

На российской земле она складывалась для него более удачно, чем на исторической родине. Несмотря на сокращение в армии, оно не коснулось Алиева. С 1 января 2007 года он приступил к исполнению обязанностей командира телеграфного взвода ЗАС. Вскоре ему на погон скатилась очередная звезда, а вслед за ней последовало повышение в должности. В личной жизни Алиева также произошли значительные изменения — он женился. Свадебным подарком для молодоженов стала квартира, выделенная командованием части. В те счастливые мгновения молодая семья не подозревала, что вскоре их дом постигнет большая беда, и придет она вместе с той, от кого они меньше всего ее ждали, — матерью Давида!

В Грузии, которая для старшего лейтенанта Алиева и тысяч других военнослужащих оставалась родиной счастливого детства, вокруг его матери и семьи стали происходить загадочные события. После ухода российских войск со своих баз прекратило свою деятельность домоуправление, в котором работала Ирина Алиева. С тех пор она так и не смогла устроиться на работу. С такой же проблемой столкнулся ее старший сын Александр, а потом и невестка Мака. Вокруг семьи Алиевых образовался вакуум, и она начала задыхалась в тисках нужды.

От безысходности Ирине Алиевой не хотелось жить. К мукам духовным добавились физические — сложная операция лишила семью последних средств к существованию. И тут, как ей показалось, в конце беспросветного тоннеля блеснул лучик надежды.

Наступил сентябрь 2008 года. Грузия и ее граждане все еще находились в шоке от войны. В шоке пребывала и Алиева — связь с младшим сыном прервалась. И здесь у нее состоялся разговор, который породил надежду на то, что с Давидом все в порядке. Неизвестный, не называя себя, но, ссылаясь на принадлежность к «одной важной организации», принялся расспрашивать ее о младшем сыне Давиде: где он служит, в качестве кого и т. п., а в заключение намекнул: «Давид может продолжить службу в интересах родины и об этом не пожалеет. Его зарплата будет выше, чем в Российской армии». Алиева задумалась.

Прошло немного время, и на беседу с Алиевой вышел другой представитель «той же важной организации». На этот раз, взывая к ее патриотическим чувствам, он прямо заявил: «Вы и Давид должны помочь своей родине в трудную минуту». О какого рода помощи шла речь, Алиева, будучи не глупым человеком, догадалась и отказалась. Но грузинская спецслужба не оставила ее в покое. Давид, допущенный к сведениям, составляющим государственную тайну, держащий руку на нерве армии — связи, являлся для нее лакомым кусочком. И потому Алиева была обречена стать еще одной жертвой грузинской спецслужбы.

Назойливые визитеры не давали ей прохода и вскоре сбросили с себя маски. Звиади и Коба уже не скрывали своей принадлежности к разведке Грузии и, отбросив в сторону высокие слова о любви к родине, повели жесткий и циничный разговор. Напомнив Алиевой о тяжелом материальном положении семьи, они стали угрожать тем, что оно может стать еще более невыносимым, и в качестве выхода предложили ей выехать в Россию и склонить к сотрудничеству со спецслужбами Грузии сына Давида.

В январе 2009 года во время очередной беседы со Звиади, проходившей на квартире Алиевой, она согласилась на сотрудничество с грузинскими спецслужбами и пообещала склонить к нему Давида. Что двигало в тот момент матерью? Вряд ли любовь к Грузии, а тем более к ее властям, загнавшим семью в нищету и разделившим ее с младшим сыном, ставшим гражданином другого государства — России. Безысходность? Страх перед всесильной спецслужбой? Возможно. Или банальная корысть? Скорее, последнее. Пятьсот долларов, которые ей посулил Звиади, и были той истинной ценой материнской любви.

Спустя месяц Звиади снова появился на квартире Алиевых, вручил ей под расписку пятьсот долларов, авиабилеты до Донецка и обратно, потребовал отправиться в Россию, там встретиться с сыном и склонить его к выезду на Украину или в Грузию.

В выборе места встречи с будущим агентом Звиади не столько руководствовался заботой о его безопасности, сколько о собственной шкуре. Провалы на территории России нелегала-резидента, опытного кадрового сотрудника, заместителя начальника оперативного управления Специальной службы внешней разведки Республики Грузия З. Херкеладзе и его агента М. Богданова, имевшего за спиной не один год разведывательной работы, а также других заставляли грузинскую спецслужбу искать более безопасные пути. Украина, на территории которой в последние годы они чувствовали себя как дома, стала тем самым местом, где они безбоязненно проводили вербовки, а затем явки с агентами из числа российских граждан.

В день вылета Алиевой в Донецк Звиади заехал за ней и отвез ее в аэропорт. Перед посадкой вручил пятьсот долларов на дорожные расходы, сотовый телефон «Нокия» и провел краткий инструктаж: телефоном пользоваться для связи с ним только с территории Украины, в России звонить только с таксофонов, в качестве места будущей встречи с Давидом определил Одессу. Там жили бывшие сослуживцы Алиевых — Сердобольные, и потому, по мнению Звиади, появление гостей — Ирины и Давида — не должно было вызвать каких-либо подозрений ни у них, ни у соседей, ни тем более у украинской и российской контрразведки.

Прилетев в Донецк, Алиева, следуя указаниям Звиади, чтобы не привлекать к себе внимания и меньше оставлять следов, отправилась на автовокзал и автобусом выехала в Ростов. Там ее встретил счастливый сын — после двухлетней разлуки он был рад встрече с матерью. Первые дни пролетели в разговорах о семейных делах и жизни на родине — в Грузии. И когда улеглись эмоции, мать посчитала, что настало время для предметного разговора с сыном. Но, опасаясь «вездесущей ФСБ», которой ее стращал Звиади, она завела его на прогулке.

На центральной площади города Аксай, по которой шершавым языком поземки стелился «дончак», было безлюдно. Лишь Ильич, одиноко застывший на гранитном постаменте, сурово взирал на шпионку-мать. Но ее это не пугало — чужих ушей поблизости не было, и она, снова посетовав на тяжелое положение в семье, многозначительно заметила, что приехала в Ростов не случайно, а по очень важному делу. Дальше Алиева заговорила с голоса своих хозяев: об агрессии Российской армии и варварских бомбардировках мирных городов, поддержке сепаратистских режимов в Абхазии и Южной Осетии. В ответ она слышала вялые возражения и, потеряв терпение, прямо заявила: «Ты — сын Грузии и должен помочь своей родине в трудную минуту». Сын прежде всего своей матери, Давид не мог понять, о какого рода помощи идет речь. И тогда Алиева призналась, что приехала по заданию грузинской спецслужбы — какой, не стала уточнять, чтобы вместе добывать интересующую ее информацию.