– А я поняла, – ответила Ника. – Она хотела сказать, что вы вчера выпустили какого-то волка, который умеет принимать человеческий облик, которому нельзя смотреть в глаза и впускать в дом. Но вот почему именно нельзя впускать, чем он опасен – договорить не смогла.

– А чего тут понимать? – пожал плечами Денис. – Волк есть волк. Впустишь его в дом – загрызет там всех!

– Думаю, с этим волком сложнее. Ведь не загрыз же он вас с Костей в лесу, хотя мог бы.

Костя поежился от воспоминания.

– Но где он теперь? И чего нам от него ждать? – с испугом спросил Славик.

– Он бродит где-то рядом, – повторила Ника слова Маши. И Костя, до последнего момента убеждавший себя, что это нелепый вымысел, игра в страшилки, с ужасом осознал всю реальность опасности.

Дальше в тот день все шло как обычно. Занятия кружков, поход на речку… Маша и Лешка, казалось, вели себя как все нормальные люди. Однако Костя, знавший Машу с первого класса, не мог отделаться от мысли, что перед ним не Маша, а лишь ее внешний облик, не имеющий личности. Она не проявляла абсолютно никаких эмоций, смотрела на всех равнодушно, ее разговоры свелись к диалогам на тему «как дела? – нормально». А уж о происходящем Костя с ней даже не пытался заговаривать, инстинктивно понимая, что делать этого не стоит.

С Лешкой творилось нечто похожее, из веселого общительного паренька он превратился в отстраненного молчуна. И мысль о том, что придется ночевать с ним в одной комнате, отнюдь не приводила Костю в восторг.

Вечером Костя бесцельно бродил по отдаленным аллеям. Он не знал, как ему быть, думал, не лучше ли просто сбежать отсюда – позвонить родителям, попроситься домой… Возникла мысль об Илоне. Легко было самонадеянно пообещать ей во всем разобраться, а вот теперь попробуй разберись! Интересно, как она там? Хотелось позвонить ей, но Костя все не решался, боясь услышать плохие новости.

Ход невеселых мыслей нарушил подошедший Денис:

– Все думаешь, и все без толку?

– Угу.

– А на пляже ничего странного не заметил?

– Нет. Если не считать того, что Лешка с Машкой в этот раз не полезли в воду. Сидели на берегу, как манекены. Ты это имел в виду? – осведомился Костя.

– Да нет! Убейволкова!

– А что с ней? Насколько я помню, она вообще ни разу не купалась нормально. Зайдет в воду по щиколотки, и все.

– Не в том дело! Ты не заметил, как она не отрываясь смотрела на противоположный берег? Словно высматривала там кого-то!

– Да ну ее, она вообще со странностями, – отмахнулся Костя.

– Вот! Именно! Со странностями! А тебе не приходило в голову, что она может быть связана с этим волком?

– Каким образом? – пожал плечами Костя.

– Может, она как-то этим всем управляет. А потом – сама со странностями, и другие странными становятся. Вон Машка совсем на себя не похожа! И кого, хотелось бы знать, Убейволкова там выглядывала? А этот ее взгляд! Помнишь, Машка говорила: не смотреть в глаза. И другие детали…

Внимание отвлекла стайка малышей лет семи, игравших в какую-то подвижную игру. Малыши с веселым смехом пронеслись мимо приятелей и свернули на боковую дорожку, усаженную с обеих сторон густым кустарником. Один из них, самый маленький и светловолосый, остановился возле Кости с Денисом и спросил:

– Скажите, сколько влемени?

– Пять, – ответил Денис. – А как тебя зовут?

– Сележа.

– Ты что же, Сережа, до сих пор не выговариваешь «Р»?

– Я выговаливаю…

– А ну-ка повторяй за мной: бери топор, руби хардкор!

– Бели топол… а что такое хал… хак…

– Эх ты, малявка! – Денис махнул рукой. Ребенок развернулся и побежал к своим приятелям.

– Смотрите, там собачка! – закричала одна девочка, показывая куда-то между кустами. Остальные дети тут же столпились рядом с ней.

– Собачка!

– Куть-куть!

– Надо ей хлебушка вынести.

– Лучше котлету!

– Петька, пошли, попросим в столовой.

Но никто никуда не пошел, дети продолжали толпиться возле кустов, весело галдя.

– Как мало нужно ребенку для счастья, – прокомментировал Денис.

Свернув за поворот одной из аллей, друзья увидели на скамейке Нику и Леру с Кристей и направились к ним.

Тут с другой стороны аллеи вышла Антонина Семеновна, вожатая первоклашек. Она оглянулась по сторонам и громко крикнула:

– Никифорова! Соколов! Петренко! Вы где? Порфирьев!

Ответа не последовало.

– Вы мелюзгу ищете? – осведомился Денис. – Так они вон там играют. – Он указал направление.

– Спасибо! А то спасу нет с этим Порфирьевым! Не по годам самостоятельный ребенок – вечно сам куда-то убегает и других уводит, не уследишь. Небось уже натворили чего-то.

– С собачкой играют, – ответил Костя.

– С какой собачкой, в лагере нет никаких собак, – пробормотала Антонина Семеновна и умчалась.

Костя и Денис не спеша подошли к лавочке, которую оккупировали Ника с подружками, и уселись рядом.

– Что там на вас вожатая наезжала? – лениво поинтересовалась Ника.

– Она не наезжала, она малышей искала, а мы ей подсказали.

– Понятненько. Детишки, наверное, курят за кустами, а вы наябедничали?

– Они не курят, они с собачкой играют, – простодушно ответил Костя.

– С собачкой играют? Да? А вы тут сидите и улыбаетесь? Идиоты!!!

Костя с Денисом переглянулись и без лишних слов все поняли. В следующую секунду вся компания сорвалась с места и ринулась вдогонку за вожатой.

Свернув на аллею, все замедлили шаг. Было тихо. Неестественно тихо для места, где играют дети.

– Где они? – несмелый голос Кристи, казалось, был заглушен этой давящей, ватной тишиной. Внезапно каждый обратил внимание, что не слышно ни птиц, ни кузнечиков, ни даже шума деревьев, а предвечерний солнечный свет словно померк, сделался каким-то искусственным, неживым…

Костя, пытаясь стряхнуть наваждение, сделал несколько шагов вперед, туда, где аллею пересекала усаженная кустами дорожка…

Шестеро малышей и Антонина Семеновна стояли неподвижно и смотрели в одну сторону – туда, где между кустами виднелся широкий проем. Костя медленно повернул голову туда и словно окаменел. На первый взгляд стоявшая в проеме фигура могла принадлежать в равной степени парню и девчонке. Кажется, все же парень – короткие темные волосы, кожанка… нет, какой же это парень, это коротко стриженная девушка, да еще в длинном платье, как он мог не заметить? К тому же блондинка, кудрявые волосы вьются до плеч… ах, нет, не кудрявые, а спутанные седые космы болтаются вдоль тощей шеи – это старуха! И смотрит эта старуха – то есть уже не старуха, а седой бородач – не отрываясь, смотрит на затихших малышей, а сейчас переведет глаза на Костю… Большие темные глаза, без белков и радужки…