— Если кто-то в самое ближайшее время не поставит тебя на место, значит, в мире нет справедливости.

— Мое место — на скамейке запасных, и оно мне совсем не нравится.

— Я в этом не сомневаюсь.

— Позволь угостить тебя ленчем, Джейн… Я могу называть тебя Джейн, не так ли? Почему ты ездишь на такой колымаге? Вот уж не думал, что такие машины выпускают на дорогу. Чья она?

Она открыла дверцу «эскорта», положила пакеты на сиденье.

— Моя, и не надо так говорить, ты ее обидишь.

— Не может она быть твоей. Бомбер не позволил бы тебе ездить на такой рухляди. Ладно, пошли в «Горец». Только там можно прилично поесть.

Он схватил ее за руку и потащил за угол, к маленькому аккуратненькому дому с деревянной резной вывеской над крыльцом — клубу, о котором она столько слышала. Пока они шли, Кевин говорил без умолку:

— Ты знаешь, что здесь «сухая» страна? Баров нет. Выпить можно только в «Горце». А чтобы попасть туда, мне пришлось купить клубную карточку. Тебе не кажется, что это дискриминация? Пить можно, но только тем, у кого есть членская карточка. Прямо-таки: пиво — только членам профсоюза.

Он увлек ее на ступени, они пересекли крыльцо, вошли в холл, где увидели молодую женщину в джинсах, стоявшую рядом с возвышением, на котором лежала регистрационная книга.

— Привет, красотка. Нам нужен столик на двоих. Что-нибудь поуютнее. — И Кевин помахал своей членской карточкой.

Хостесса улыбнулась и провела их в небольшой зал, стилизованный под гостиную жилого дома, середину которой занимали полдюжины квадратных деревянных столиков. Все как один пустовали. Две ступени вели к большой нише с выложенным кирпичом полом. Там сверкала красным полированным деревом стойка бара и темнел зев каменного камина, в котором стояла большая проволочная корзина со старыми журналами. Ненавязчиво звучала музыка, несколько местных жителей сидели за круглыми столиками и на высоких стульях у стойки. Хостесса провела их к маленькому столику у камина.

Джейн не жаловала бары, но не могла не признать, что в этом очень уютно. Стены украшали старые рекламные объявления, пожелтевшие газетные вырезки, футбольные атрибуты, включая сине-золотую футболку «Старз» с номером 18. Рядом с футболкой красовались обложки журналов с физиономией ее супруга.

Кевин оглядел их, усаживая Джейн за стол.

— Еда тут хороша, да вот интерьер портит аппетит.

— Если тебе не нравится такой интерьер, чего приезжать в Солвейшен?

Он фыркнул, усаживаясь за стол.

— У целого города один-единственный герой.

— Пора тебе повзрослеть, Кевин.

— Мне следовало догадаться, что ты на его стороне. Обида, проступившая на его лице, заставила Джейн рассмеяться:

— Я его жена. Чего ты ожидал?

— И что? Ты вроде бы гений, не так ли? От кого ждать объективности, как, не от тебя?

От ответа ее спасло появление официантки, которая так и ела Кевина сладострастным взглядом. Тот же углубился в меню и ничего не замечал.

— Нам пару бургеров, жареный картофель, пиво. «Ред дог».

— Хорошо.

— И две порции шинкованной капусты.

От такой самоуверенности Джейн разве что не закатила глаза.

— А мне кукурузный салат, без бекона, сыра поменьше, соус отдельно и стакан снятого молока.

Кевина передернуло.

— Ты серьезно?

— Пища для мозга.

— Как скажешь.

Официантка отбыла. Пока они ждали, Джейн выслушивала монолог Кевина. Когда же принесли еду, перешла к делу:

— А теперь скажи, что ты задумал?

— Ты о чем?

— Почему ты приехал в Солвейшен?

— Красивое место.

— Красивых мест много. — Она сверлила его взглядом школьной учительницы. — Кевин, отвлекись от жареной картошки и скажи мне, что ты тут делаешь. — Неожиданно для себя она осознала, что ей хочется защитить Кэла, уберечь от неприятностей. Это ее удивило, учитывая, что совсем недавно они крепко поцапались.

— Ничего. — Он пожал плечами и вновь принялся за хрустящие параллелепипеды, лежащие в синей пластмассовой миске. — Решил поразвлечься, ничего больше.

— Что ты от него хочешь, помимо места в основном составе?

— Да почему я должен чего-то от него хотеть?

— Иначе ты сюда бы не приехал. — Она провела большим пальцем по стакану с молоком. — Рано или поздно он уйдет из команды, и ты займешь его место. Почему ты не можешь подождать?

— Потому что хочу занять его место сейчас!

— Вероятно, тренеры придерживаются по этому поводу иного мнения.

— Потому что дураки!

— И ты не поленился приехать сюда, чтобы досадить ему? Зачем? Вы — соперники, но это не означает, что вы должны быть врагами.

Он надулся, отчего сразу стал моложе.

— Потому что я его ненавижу.

— Если бы я ненавидела кого-либо так, как ты вроде бы ненавидишь Кэла, то держалась бы от него подальше.

— Ты не понимаешь.

— Так объясни.

— Я… он настоящий говнюк, вот и все. — И…

— Он… ну, не знаю. — Он уткнулся в тарелку. — Он довольно-таки хороший тренер.

— А-а-а.

— Что, а?

— Ничего. Просто а-а-а.

— По интонации чувствуется, за твоим «а-а-а» что-то стоит.

— Неужели?

— Ты действительно думаешь, что я хочу, чтобы он тренировал меня? Кричал, что мою правую руку надо оторвать и выбросить? А заодно и мозги, не способные ухватить нить игры? Поверь мне, это мне совсем ни к чему. И без его помощи я чертовски хороший куортербек.

«Но с помощью Кэла стал бы еще лучше», — мысленно договорила за него Джейн. Вот, значит, почему Кевин объявился в Солвейшене. Ему не просто нужно место Кэла в составе «Старз», он также хотел, чтобы Кэл потренировал его, передал свой опыт. А загвоздка состояла в том, как полагала Джейн, что он понятия не имел, как попросить об этом Кэла и при этом не поступиться гордостью. Она решила, что эти умозаключения пока озвучивать не стоит.

Да и Кевину явно хотелось переменить тему.

— Я хочу извиниться за ту встречу в отеле. Я подумал, ты одна из фанаток. Я же не знал, что у вас так серьезно.

— Ничего страшного.

— Вы, однако, держали все в тайне.

Не впервые она подумала о Джуньере и остальных игроках, которые преподнесли ее в подарок Кэлу. Как они поведут себя теперь? Будут ли держать рот на замке?

Она попыталась прояснить ситуацию:

— Кое-кто знал, что мы встречаемся.