хороший и красивый, стою понимаешь посредине.

— Вот полюбуйтесь товарищи офицеры! — дверь была открыта, и комбат говорил так, что его поди и в курилке на улице слышали. — Опять наш батальон используют как ссылку! Очередное недоразумение нам сослали! Чистим мы чистим батальон от всяких элементов и нате вам, пожалуйста.

— Кто вы такой?

— Сержант Артаньянов.

— Какой такой ахуй сержант?! Вас же уволили из органов! Из вашей школы милиции выпнули! По отрицательным мотивам естественно! И вдруг раз и восстановили и к нам отправили! Нам что своих мало… Нет, я пойду к руководству!

— Пш-пыш-пыш-пш — зашептал Михалыч на ухо разошедшемуся комбату.

— Да я до начальника ГУВД дойду! Поставлена задача превратить эту клоаку в элитное подразделение! И мы с вами вместе товарищи офицеры приложили за это короткое время очень много усилий что бы вычистить эти Авгиевы конюшни.

Майор было потянулся опять шептаться, но командир увернулся.

— Вы товарищ, бывший курсант хоть жулика в глаза видели? Что вы умеете вообще? — ответов тут от меня явно не ждали, да и пауз что бы что-то сказать Марков не оставлял. — А мы тут каждый день жуликов самых настоящих, часто готовых на многое, склонных и к побегу конвоируем! Сколько вам лет вообще?! Вас же всерьез ни один жулик не воспримет! А еще не дай Бог случиться с вами что, кто потом виноват?

— Пш-пш — опять зашептал в ухо майор.

— Вот ведь… Так, нехорошо. Оказывается, вас товарищ, бывший сержант сверху нам навязывают. Снимите лычки со своих погон, пока я вам их не оторвал, нет у вас права их носить. Вы сейчас никто и звать вас никак. В общем так житья вам тут не будет, это я вам обещаю при всех. Лучше просите своих пап, мам, и прочих бабушек, что бы вас отправили куда-нибудь в иное подразделение. В ППС вон идите или в охрану. Здесь серьезное подразделение.

— Идите посидите и подумайте надо ли вам здесь быть. — выпроводил меня из кабинета подпол. — Аркадьев!

— Я!

— В класс его посади, за парту, пусть посидит, подумает. Мы то же подумаем.

* * *

— Мы то же подумаем. Какие предложения что с этим недоразумением делать? Кто там его Михалыч говоришь толкает.

— Отдел кадров, наше начальство непосредственное отдела охраны и о…

— Вспомнил же я где его видел! У него же дядя Шерифыч!

— Ого. — кто-то из офицеров даже присвистнул.

— Так его говорят того. — высказался один.

— Что того?

— Вроде как посадили?

— Да? И куда по твоему его посадили? В ИВС или сразу в СИЗО? Или в отделе может в каком в камере сидит с алкашами суточными?

— Я не знаю…

— Не знает он. А мы знаем, в СИЗО его точно нет. Не надо слухи тут распускать. Что там с его дядей непонятно конечно. Да и сам начальник ГУВД у нас в отпуске по известным причинам. А кто еще за него ходатайствует говоришь Михалыч?

— Так я точно то не знаю, откуда мне бы… — начал юлить и лепетать майор.

— Ну так это же твоя задача все знать. Ладно, видимо от этого нам сложно будет отбояриться.

— А что сильно плохой, этот племянничек? — поинтересовался один комвзвод.

— Михалыч есть характеристика?

— А то! Вот характеристика, так все читать не стану, ага вот. Склонен к теневому лидерству, способен подорвать авторитет руководства.

— Считай, между строк написали, что дедовщину разводил. — пояснил Марков.

— Склонен к принятию импульсивных решений. — продолжил Михалыч.

— Это надо думать руками горазд махать чуть не так.

— Уволен по отрицательным мотивам.

— Ну тут к гадалке не ходи алкаш.

— У меня там дежурный знакомый работает. — уже от себя продолжил майор. — Чего он про этого курсанта только не рассказал, то что здесь написано это цветочки, на самом деле там такие ягодки. И самоволки, и дедовщина, и даже угрожал на полном серьезе, расправой дежурному, а он между прочим майор!

— Теперь все ясно! — заявил немолодой капитан.

— Что ясно?

— Чего Олег так заволновался, он же то же майор.

— Так, отставить шутки.

— Так что же это такое почему к нам? — возмутился один из взводных — В мой взвод не пущу, хватает раздолбаев.

— И мне не надо! — поддержал следующий.

— Вот сейчас коллективное письмо напишем.

— Дай-ка, я почитаю что за зверь такой, — забрал из рук Михалыча листок один из офицеров.

— Отдай. Отдай. — запрыгал Михалыч пытаясь отобрать листок у рослого взводного старлея.

— Да погоди ты… — вчитывался старлей, и не подпускал Михалыча пытающегося отобрать характеристику.

— Так тут написано поощрения, вон, еще… — тут Михалыч умудрился отобрать листок сильно покраснев.

— Конечно поощрения! Дядя говорят вообще звонил начальнику училища и требовал дать сержанта племяннику. Как тут не поощрить?

— Понятно… — пошевелил старлей усами, переваривая явные разночтения характеристики что читал он, и что читал Михалыч. Впрочем, там могли быть и такие слова, дочитать то не дали.

— Ты что хочешь этого блатного к себе? Что бы чуть что тебе полковники звонили и говорили снять с наряда дитятку? — заметил сомнения в подчиненном комбат.

— Нет.

— Пишем тогда рапорт. Что еще можем противопоставить давлению?

— Пш-пыш.

— Да что ты Михалыч, — дернулся от плюющегося в ухо майора комбат. — Шептать опять, говори всем!

— Надо устроить ему зачет знаний обязанностей и заявить о несоответствии.

— Хорошая мысль. Еще по физкультуре устроить зачет!

— Э-м…

— Что?

— Тут он, наверное, сдаст.

— Так сделаем так что бы не сдал! Важно не как ты бегаешь, а у кого в руках секундомер, а?

Офицеры повеселели.

— А стрелять он умеет нет? Хорошо бы не умел.

— А мы дырки в мишени в молоке сами натыкаем — пошутил капитан.

Глава 18

— Эй, ты! Чего новенький? Чего тут сидишь?! — с явным наездом подкатил ко мне какой-то тип.

— Пока неясно, — пожал я плечами.

— Чего неясно? Какой взвод?

— Спокойно Грозный, его и впрямь не взяли еще. — хлопнул того по спине какой-то вошедший возрастной прапор. — Может и не возьмут.

— Ага у нас же теперь элитное подразделение. Будь оно не ладно!

— Да ладно, говорят год за полтора будут считать теперь.

— Врут поди.

— Да уже вроде подписали.

— Ну не знаю, зачитают тогда поверю.

Некоторое количество народу сидело в удлиненном классе, кто-то пялился в работающий телевизор, кто-то что-то обсуждал, кто-то спал, по-курсантски уткнувшись в свою шапку, кто-то растянувшись на лавке, вместо стульев были лавки.

— Ладно, но, если возьмут придешь и доложишь. Так мол и так Иван Степаныч, зачислили в такой-то взвод.

— Обязательно, — кивнул я головой, ухмыляясь.

— Ты думаешь я шутки шучу?! Эй, молодой! С тобой