– Очень красиво! – похвалила я.

– О господи! – Подскочив от неожиданности, Кэм едва не сшиб меня с ног. Я пошатнулась, и он вынужден был подхватить меня.

– Прости, – выдохнула я, еле удержав равновесие. – Не хотела тебя пугать.

– Нет, нет. – Кэм стиснул мои плечи. – Я сам виноват. Теряю сноровку.

Его глаза затуманились печалью. Я заметила, что он тяжело дышит и слегка дрожит.

Ривер, вскочив, толкнул Кэма лапами и заскулил.

– Сноровку? – недоуменно переспросила я.

– Когда-то меня учили всегда быть начеку, чтобы никто не смог подкрасться незаметно. – Кэм наконец разжал хватку и, словно извиняясь, похлопал меня по плечам.

– Боже мой, Кэм, мне так жаль… Я не подумала… – При мысли о том, что ему пришлось вынести на военной службе, сердце заныло.

– Все в порядке, Натали. Просто сложно избавляться от старых привычек.

– У тебя правда все хорошо?

Глаза Кэма постепенно прояснились, и Ривер снова лег, положив голову на лапы.

– Правда. А у тебя?

– Нормально. Накатывает иногда, но быстро проходит, – честно призналась я.

– Понял. – Кэм вытащил еще одну фотографию в раме. – Подбросить тебя сегодня в Форт-Пейн?

– Спасибо, папа обещал одолжить мне свою машину, – с сожалением отказалась я.

Кэм повесил фотографию на приклеенный к стене крючок.

– Обязательно проверь, нет ли под капотом гнезда.

– Проверю, – улыбнулась я, рассматривая фото.

На нем был запечатлен олень, пьющий воду из озера, куда стекал небольшой водопад. Обычно водоемы меня пугают, но этот снимок, наоборот, действовал умиротворяюще.

– Это где?

– В горах, рядом с моим домом. Вдали от цивилизации.

– Неудивительно, что тебе там нравится. Очень спокойное и уютное место.

– Ты даже не представляешь насколько. Если хочешь, мы с Ривером с удовольствием покажем наши края тебе и Олли, – предложил Кэм. Услышав свое имя, пес завертел хвостом. – Только никому не говори, как туда добраться. Иначе приезжие всем скопом нагрянут к водопаду и заблудятся в лесу.

Неожиданно я ощутила непреодолимое желание побывать в этом уголке, у озера. Почувствовать, каково это – жить там. С другой стороны, идти в поход в горы с маленьким ребенком, должно быть, очень тяжело. К тому же я боюсь воды…

– Возможно, как-нибудь потом. – Я взглянула на часы. – Мне пора. Перерыв вот-вот кончится.

– Рад был тебя видеть, Натали. Может… – Оборвав себя на полуслове, Кэм отвернулся.

– Что?

– Ничего, ерунда.

– Точно?

Кэм кивнул.

– Ну тогда до скорого. Пока, Ривер. – Я потрепала пса по голове, и тот лизнул мою руку. Наверное, снова учуял бекон.

Повернувшись к прилавку, я вдруг заметила двух женщин в дальнем углу магазина и засомневалась, нет ли у меня галлюцинаций. Неужели мама действительно стоит здесь и болтает с Фейлин Уиггинс? Точнее, болтает Фейлин. А мама внимательно слушает.

Я огляделась в поисках Олли, за которой Фейлин обещала сегодня присмотреть, но дочки нигде не было. Забеспокоившись, я поспешила к ним, лавируя между витринами, словно профессиональный барьерист.

– Натали! – Фейлин расплылась в улыбке. – Не ожидала тебя здесь повстречать.

Около нее стояла двухместная коляска, а в ней, держась за ручки, посапывали Олли и Линди-Лу. Я облегченно улыбнулась.

– Правда, они ангелочки? – Фейлин кивнула на девочек.

– Безусловно. – В уголках маминых глаз лучились морщинки. Она осторожно убрала с личика безмятежно спящей Олли прядь волос и повернулась ко мне. – Доброе утро, Натали. А почему ты не на работе?

Кто эта женщина, которая так мило улыбается, и что она сделала с Сили Эрл Линден? Всего неделю назад она вообще со мной не разговаривала из-за того, что я доверила дочку не ей, а Фейлин. А сегодня, столкнувшись с ней лицом к лицу, ведет себя как ни в чем не бывало.

– Решила в перерыве занести во «Всякую всячину» шитье.

– Марси уже распродала все вещицы, которые ты приносила в понедельник. Они вообще не задерживаются на полках. Расходятся как горячие пирожки: раз – и нет! Поди, можно уже добавлять в ассортимент одежду для взрослых и одеяла! – Фейлин рассмеялась. – Да что там, тебе впору открывать собственный магазин. Только Марси – ни слова, что это я посоветовала. Кстати, я видела, как вы с Кэмом беседуете. Оба такие серьезные… Все хорошо?

Уследить за ходом ее мыслей было непросто: Фейлин так шустро перепрыгивала с темы на тему, что у меня голова шла кругом.

– Да, нормально. Я подошла полюбоваться фотографиями.

– Кэм? Тот, который живет в горах? – Мама вытянула шею, пытаясь получше рассмотреть его.

– Да, мама. У него там домик.

– Вы же с ним не… – Она запнулась.

Фейлин, выгнув бровь, подхватила:

– Я слышала, недавно вы сидели в обнимку на скамейке, а в пятницу так мило ворковали перед кинопоказом…

Мама пораженно уставилась на меня. Я почувствовала, что краснею.

– Мы не сидели в обнимку. У меня случилась паническая атака, и Кэм мне помог.

– Помоги тебе господь! Хорошо, что Кэм оказался рядом. Он славный. Один из лучших! – Фейлин понизила голос. – Его жена сбежала с мастером-телевизионщиком, пока Кэм служил за границей. Разбила ему сердце. Сдается мне, тронулась умом: пусть мужа часто не было дома, от таких, как он, не уходят. Мужчины, как Кэм и Джош, на дороге не валяются. – Она прицокнула языком.

Я с состраданием обернулась на Кэма. В груди заныло. Я слышала, что его брак не удался, но подробностей не знала.

Мама окинула Кэма скептическим взглядом, однако не стала озвучивать своего мнения о нем, за что я ей была благодарна.

– Как по мне, Натали, вы с ним – прекрасная пара, – заявила Фейлин, изучая собственный маникюр. – Ты бы поразмыслила над моими словами… Хорошенько поразмыслила.

– Спасибо, Фейлин, но я пока не готова к новым отношениям, – торопливо ответила я.

Она погладила меня по плечу.

– Понимаю, лапонька. И все-таки любовь может объявиться неожиданно. Так что не пугайся, если она вдруг возьмет да и загорится в твоей душе.

– Любовь? – Мама презрительно фыркнула. – Натали знакома с этим человеком всего неделю.

– Вообще-то три, – поправила я.

– Любовь не приходит по расписанию, – подытожила Фейлин.

– Боже милостивый! – Мама возвела глаза к потолку.

Я ожидала от нее более бурной реакции. Такого, как Кэм, разведенного и бородатого, она бы даже на порог не пустила, не то что в семью. Однако, к моему удивлению, мама оставила свои соображения на этот счет при себе.