не соответствующую профессиональной этике болтливость,

крайне преувеличенное представление о своей собственной значимости».

30 апреля Пири встретил отряд охотников, передавших ему почту, включая письмо Джозефины, написанное на борту «Виндворда» в августе прошлого года. Мир рушился: умерла дочь, сам он так виноват перед Джо. Впрочем, мы не знаем, чувствовал ли Пири себя виноватым. Его связь с Алекасиной в ближайшие годы не прервется. Письмо, которое Пири держал в руках, жена написала в прошлом году – корабль, конечно, давно ушел. «Нет, – сказали ему охотники. – Судно зажато льдами и стоит на мысе». «Он [Пири] медлил и несколько дней пребывал в нерешительности… прежде чем пойти на корабль».

Между тем в Нью-Йорке царил переполох: от Пири не было известий, и миссис Пири с дочерью на «Виндворде» тоже не вернулись. Весной 1901 года Бриджмен возглавил спасательную экспедицию и пригласил на роль своего заместителя Фредерика Кука, ценя его как врача, опытного полярного путешественника и, кроме того, считая другом Пири. Но Кук был полон сомнений. На севере среди льдов уже стояло судно с миссис Пири и ее дочуркой на борту. Кук не считал, что Пири или его семье угрожает опасность. Незваную помощь лейтенант мог воспринять болезненно, и кто знает, не станет ли для него дополнительным испытанием именно появление доктора Кука, о ком только вчера Пири говорил «мой врач» и кто теперь, будучи абсолютно независим, пребывал в высоком статусе единственного американца, зимовавшего и в Арктике, и в Антарктике[106].

В конце концов профессиональный долг перевесил, и доктор Кук согласился помочь Бриджмену, но отказался от гонорара. Он взял в поход собственное полярное снаряжение и сам оплатил свои экспедиционные расходы. Бриджмен заверил Кука, что «результат вашей индивидуальной работы будет принадлежать вам».

Спасательный отряд Бриджмена – Кука на судне «Эрик» достиг поселка Эта, где стоял «Виндворд». Семья Пири встретила гостей со сдержанной вежливостью. Лейтенанту нечем было гордиться, и он плохо себя чувствовал. Только благодаря настойчивым просьбам миссис Пири и Бриджмена он разрешил доктору осмотреть себя.

В неопубликованной книге Кука приведены результаты осмотра: «Рост Пири 6 футов 4 дюйма… вес – нормальный, развитие мускулатуры неравномерное. Мышцы рук и грудной клетки в хорошем состоянии, но ноги слабы. Ступни изувечены старыми язвами, результатом многократного обморожения. Восемь пальцев ног ампутированы, вместо них болезненные обрубки, не желающие заживать. На лице отсутствовало нормальное выражение, взгляд отрешенный, нездоровый вишнево-коричневый цвет лица. Кожа на теле бледная, грубая, висела мешковатыми складками. Цвет кожи был ужасным, не коричневая, как на лице, а серо-зеленая с желтоватым оттенком. Весь внешний облик соответствовал человеку, страдающему болезнью.

При повторном исследовании в моче обнаружилось немного сахара и белок, но не в таком большом количестве, чтобы подозревать сахарный диабет или воспаление почек. Пульс нерегулярный и поднимался слишком быстро даже при легких физических нагрузках. Патологического изменения клапанов не наблюдалось. Артерии были плотными, свидетельствующими о прогрессирующей органической дегенерации в ближайшем будущем. На обеих ногах наблюдалось серьезное варикозное расширение вен и характерное вздутие малых вен на других частях тела. Физическое расстройство, на которое указывало общее состояние организма, можно было объяснить только ярко выраженной и сильной анемией.

Все чувства Пири притупились. У кожи отсутствовала быстрая реакция, характерная для здорового человека. Глаза тусклые. Были жалобы на прогрессирующую куриную слепоту. Также наблюдалось постоянное воспаление не только глазного яблока, но и окружающих мягких тканей. Зубы были в плохом состоянии, с кариесом и пародонтитом. В деснах присутствовали симптомы, предвещающие цингу. Слизистые оболочки носа и горла были слегка подвержены атрофии. Желудочно-кишечный тракт неизменно отказывался функционировать нормально».

Далее Кук пишет: «…когда Пири предстал передо мной, чтобы пройти медицинский осмотр, все признаки вреда, нанесенного ему долговременным использованием консервированной пищи, были хорошо заметны. Я сказал ему об этом так убедительно, как только мог: “Сырое мясо стоит между вами и вашей будущей работой. Сырое мясо между вами и смертью. Неужели вы ничему не научились за 10 лет? Ваше нынешнее состояние напрямую связано с долгим потреблением консервов из банок. Вы можете понять это?”»

Доктор Кук рекомендовал Пири вернуться в Соединенные Штаты и основательно подлечиться. Джо поддерживала медицинские доводы, но Пири был непреклонен: он останется здесь, пока не закончится его отпуск. Столь же категорически он потребовал, чтобы доктор Дедрик вернулся в Америку.

В письменной форме он приказал Дедрику сдать дневники, списки добытых животных, медицинское имущество. После этого Пири обещал:

…я дам поручение Клубу выплатить Вам премию в размере 50 долларов в месяц, что оговорено в нашем контракте, за добросовестную работу.

«Эрик». Фото Фредерика Кука

Хирург, который жил на берегу в каменной хижине, уезжать отказался. В письме Пири он мотивировал свою позицию: «Я никогда добровольно не лишу Вас возможности получить от меня медицинскую или какую-либо иную помощь, пока вы находитесь в Арктике. Если мне нельзя остаться в вашей команде, то можете рассчитывать, что я буду на берегу в ближайшей возможной точке от Вас, где я смогу самостоятельно поддерживать свое существование. Выплата моего жалования, конечно, прекращается с этого дня. Пожалуйста, напишите распоряжение в Арктический клуб Пири, чтобы мне была выдана вся моя законная зарплата в размере 1800 долларов в год. Я буду воздерживаться от того, чтобы делать какие-либо частные или публичные комментарии относительно той цепи событий, которая привела к разрыву наших отношений, пока мы не вернемся в США, где я выступлю с оправданием своей линии поведения ради моей семьи и моей чести, если сочту это необходимым».

По просьбе Пири Кук и пассажир «Эрика» Кларенс Викофф[107] сошли на берег, чтобы уговорить Дедрика возвратиться в Америку. Он решительно возражал. Переговоры были продолжены на корабле с Бриджменом, пригрозившим доктору, что ему «не дадут ни унции еды с этого корабля». Позже Дедрик добавил: «…Также было сказано, что премия в размере 1800 долларов, которая была мне обещана, аннулируется».

Бриджмен в специальном меморандуме зафиксировал ход событий: «Он [Дедрик] решительно утверждал, отвечая на мои расспросы, что он… не предпримет никаких действий, которые могли бы ослабить влияние Пири среди