У нас с Камилем точно ничего не получится. Нет, нет и нет. Я уже решила это непоколебимо. Поэтому скудные попытки внушить мне, что у них с Марией действительно нет отношений, не возымеют никакого действия! Нет!

Но сердце всё же дрогнуло, призывая разум на помощь.

Ну это правда странная ситуация, когда она сама пришла его защищать!

Я высказываю часть своих мыслей. А что?! Пусть и она поймёт, как глупо звучат их с Камилем объяснения.

— Я когда ещё в институте училась, познакомилась с мужчиной… — Мария тяжело вздыхает, и спина её напрягается. Очевидно, слова даются ей тяжело. А я вмиг чувствую перемену её настроения. — Вот… — снова короткая пауза. — Он так отличался от всех мальчиков, которых я знала. Такой немногословный. Закрытый. Грозный. Суровый. Резкий. В общем… влюбилась. Дурочка. Наши отношения завязались слишком быстро. Он очень красиво ухаживал. Дорого. Подарки, огромные букеты цветов, крутые тачки, постоянно разные, рестораны. Все было как в сказке. Его на мне перемкнуло, а мне и за счастье было. А потом я узнала, чем он зарабатывает себе на жизнь.

— И чем же? — уточняю несдержанно.

Я немного ближе подаюсь к Марии — интуитивно — и слышу тихий ответ:

— Наркотики. Он оказался непростым человеком. Через своих людей и по своим каналам толкал эту дрянь зависимым подросткам. Детям, понимаете? Которые ещё незрелые умом и без головы. Думать там ещё нечем. Девушкам. Парнишкам. Как я примерно тогда была. В общем… я когда узнала, сразу от него ушла. Точнее, попыталась уйти. А потом начался ад…

Маша опускает глаза на свои руки, и я понимаю, как сложно ей продолжать свой рассказ.

— Он постоянно преследовал меня. Я так его боялась. Потому что он проявил своё истинное лицо. Его люди вылавливали меня на улице. Силой заталкивали в машину и увозили к нему. Он руку на меня поднимал неоднократно. Грозился накачать химией, если я буду и дальше его отталкивать. Говорил, что всё равно ему буду принадлежать, любым способом. Даже таким. Сказал, не отпустит никогда. А не захочу — людям своим отдаст. Вот с таким зверем свела судьба. И никто бы против него не пошёл. Некому заступиться было. Отец в тот момент ушёл из жизни. И я до сих пор боюсь представить, что это он виноват в его смерти.

— И что произошло потом?

Маша замолкает надолго, а я не выдерживаю. Сердце замирает.

На мои глаза наворачиваются слёзы. Даже представить такое страшно. Есть же люди с больной психикой. Точнее… нелюди.

— Камиль как-то увидел меня всю в слезах. С синяками на запястьях. И я ему все рассказала. Вы ведь знаете, кто его брат? Он тогда уже всю область в узде держал. Да, — видя мой вопросительный взгляд, Мария кивает головой. — Он к Марибу пришёл за меня просить.

— И Мариб согласился помочь, — уверенно произношу, но дальше впадаю в ступор.

— Нет. Мариб сказал, что ему туда лезть нельзя. Что это совсем другая сфера влияния. И он с наркотой не связывается. Это против правил. Иначе «братья» против него выступят. А это может привести к росту недовольных и свержению власти. В общем, последствия могли быть плачевными.

— И что, совсем никак не помог?!

Мария кривит губы, и я вижу, что разговор ей даётся очень тяжело. Это как исповедь. Перед посторонним человеком. И она продолжает рассказывать дальше. Обнажая душу…

— Он сказал, что этим только хуже сделаем. Что ему не позволят «впрягаться» за каждого поперечного, тем более, бодаться с самим Вараздатом. И он на это не пойдёт. Потому что я для них всех никто. Но… — ее голос дрожит, — если бы я приходилась ему кем-то… дальней родственницей, например, он мог бы давить на то, что затронуты его интересы. Тогда был шанс и меня отстоять, и власть свою тоже.

С замиранием сердца я слушаю эту душераздирающую историю.

— И тогда… — она горестно прикрывает глаза, а потом смотрит на меня в упор, — Камиль предложил нам расписаться. В тайне. Потому что Мариб не позволил бы. Проблемы бы начались у всех. А я согласилась, конечно. Больше за меня некому было заступиться. Никто бы другой не осмелился против Вараздата пойти. Когда Мариб запретил меня преследовать, потому что я стала женой его брата и вошла в его семью, Камиля избили. Очень сильно. Алина, это было ужасно. Просто отбитый кусок мяса… я такого никогда не видела. До сих пор я себе простить не могу.

Мы с ней вдвоём плачем, а соленые капли падают на стол. Так вот откуда шрамы. Несколько тонких рубцов на животе и на руке. А Камиль всегда отмахивался, когда я спрашивала, говорил ерунда это. Дело давно минувших дней. Подрался, мол, в детстве.

— И у Мариба какие-то проблемы тоже начались. Поговаривали, на него охоту открыл один из претендентов на его место, он бизнес его хотел к рукам прибрать. До сих пор помню, как его имя шепотом произносили. Беркут.

Сердце мое перестаёт биться. Беркут?! Тот самый Беркут?! Муж Яны?! Они с детьми присутствовали однажды на семейных посиделках. Как раз, когда Камиль выпил и меня впервые зажал в тиски и полез с поцелуями! Хорошо, что я сижу, иначе точно на пол бы грохнулась!

— В общем. Как снежный ком все навалилось, — дрожащим голосом продолжает Маша. — И Камиль с Марибом полностью перестали общаться тогда. Долго они не разговаривали. Но Мариб все равно принял меры, и нас больше не трогали, хоть он и обзывал брата придурком без башки. Мне кажется, они только последние года два стали нормально общаться.

— И как вы жили в то время?

— Тяжко. С деньгами проблемы сначала были. Отец у меня вёл свой бизнес. Но после его смерти все активы отошли мне. А я в этом полный профан. И я передала всё в управление Камилю, а он разгребал. Долго всему учился. Не всегда всё получалось. Но разобрался. И до сих пор управляет всем самостоятельно, а я получаю от него внушительное содержание — проценты капают. А потом Камиль ещё и свой собственный бизнес открыл. Он умный очень. И пробивной. Привык головой работать.

Я смотрю на свои руки и понимаю, что одна мысль не даёт покоя.

Разве хоть один мужчина пошёл бы на такой шаг, если бы не любил девушку? Нет. Вряд ли. И мне кажется, до сих пор Камиль ее любит. Только, видимо, отдачи нет. Ей он не нужен. Она лишь благодарна ему. Слишком благодарна… Столько лет уже прошло… Как всё запутанно оказалось…

— Алина, я догадываюсь, о чем вы думаете. Но… нет. У нас никогда с Камилем ничего не было. В самом начале я ему была так благодарна… признаюсь. Если бы он тогда настоял, я бы стала ему настоящей женой. Но он не настаивал. Ни разу. Хоть мы какое-то время и жили под одной крышей. И сказки про нас знакомые тогда рассказывали. Мол, любовь такая у нас неземная была, что он меня из лап криминала вырвал. Нет. Враньё всё. Он мне вторую жизнь подарил. Свободную. Настоящую. А я ему, видите, как отплатила? Камиль так смотрел на вас. Так злился, что я приехала без предупреждения. Алин. Извините меня. Я испортила вам выходные и, кажется, отношения с Камилем сейчас рассыпаются тоже по моей вине.