Почему-то первым, на кого я обратила внимание, был Измайлов. В красивом костюме, высокий и статный, он не отрывал от меня взгляда.

– По-мужски тебе завидую, – сообщил он Петрову восхищённо.

– По-мужски съезжу тебе по физиономии, если будешь так смотреть на мою жену, – пообещал тот.

Кумушки тут же заахали-заохали, воодушевились и перевозбудились. Как же! Такая новость! Лучший друг жениха сохнет по невесте. Вот это нормальная, порядочная свадьба! Больше сплетен – интереснее.

Я их позицию не разделяю, но, признаюсь, испытала некоторое удовольствие. Сергей повёл себя не самым лучшим образом – переметнулся к Милане, хотя ухаживал за мной, – так что пусть страдает. У меня есть Васенька. И чертёнок. И если и появится в моей жизни ещё мужчина, или даже мужчины, то это будут сыновья! Очень на это надеюсь! Мечтаю!

– Опаздываем! – воскликнула мама, и вся толпа пришла в движение.

Рекой переместились из квартиры в подъезд, из подъезда на улицу, быстро сфотографировались, наконец обнялись с папой.

– Надеюсь, ты вёл себя хорошо? – спросила шёпотом.

– Безупречно, – сообщил папа. – Как всегда.

– Это и пугает, – хмыкнула я нервно.

Украшенная вереница машин, белоснежный, словно лаковый лимузин, кое-как протиснувшийся в наш заставленный машинами жильцов двор.

– Кто едет с нами? – спросила у обнимающего меня Василия. Нас безостановочно фотографировали все кому не лень, так что мы позировали у открытых дверей авто и улыбались как заведённые.

– Никто. Машин хватает, – сообщил мне Василий и громко произнёс: – Достаточно! Встретимся в загсе.

Как только дверь за нами закрылась, меня тут же притянули на руки.

– Платье дома снимешь сама, не хочу порвать такую красоту. Элька! – прошептал исполненный чувств Петров.

– Хорошо, – ответила я, в его объятиях испытывая невероятную слабость. Так хорошо. Спокойно. Уютно.

Он – моя крепость. Стена. Достойный и равный партнёр. Кто бы мог подумать!

– У меня даже дыхалка отключилась, когда тебя увидел, – заявил мой «романтик» на пацанском диалекте. Значит, искренен. Значит, не может подобрать приличных слов, так его впечатлила моя фигурка в свадебном платье.

– Я думала, ты спросишь, куда я дела грудь, – я нервно хихикнула.

– А что, она пропала? – Он чуть отодвинул меня, удерживая за плечи, и внимательно осмотрел декольте. – Вроде всё на месте.

– Я в нём плоская.

– Ты в нём роскошная, – не согласился Василий. – Мне другой и не надо.

Что я там говорила про его романтичность? Забудьте! Он самый-самый!

Наболтаться и обменяться впечатлениями мы не успели – быстро доехали. Город после праздников словно вымер и даже в будние дни ни капельки не напоминает бурлящий круглосуточно мегаполис. Что говорить про утро субботы?

Я хотела произнести что-нибудь вроде: «Ну, пойдём и сделаем это», но Василий опередил меня и задал самый прозаический вопрос:

– Фотограф ждёт. Как мне тебя достать из машины, чтобы это выглядело красиво? Я как-то не подумал об этом, когда заказывал высокую тачку.

З – забота.

Я даже немного прослезилась. Пришлось много-много раз взмахнуть ресницами, чтобы предательская влага не потекла по щекам.

– Возьми меня на ручки, – попросила я. – Будет мило.

– Я бы тебя так и носил. Чтобы никто не спёр.

– Отелло.

– Не такой уж я ревнивый. Но желание кое-кому накостылять не прошло.

– Вася!

Долго препираться нам не дали: дверь открыли, выкурили быстро, Лида только и успевала раздавать команды.

– Паспорта взяли? – вдруг огорошила она вопросом.

– Взяли, – ответили мои родители.

– Кольца?

– Есть! – Петров похлопал по груди, показывая, что они во внутреннем кармане.

И правильно, что свидетелю не отдал. Свидетель у нас какой-то бракованный оказался. Лучший друг, тоже мне.

– Шампанское?

– Ящик! – ответила за нас Маргоша. – Мы на свою свадьбу его забыли, так что здесь подстраховались.

– И правильно сделали, – добавил мой папуля, – мы со своей стороны взяли только коньяк, виски и всё, что покрепче.

– Саша! – укорила его моя мама. – А о девочках подумать?

– А девочкам пить вредно! – отрезал папа. – Им ещё детей рожать.

– А как же я?

– А ты сегодня на безалкогольной диете. И вообще, бди. Тёща ты или не тёща? Давай, начинай вредничать, – хмыкнул он и, приобняв мамулю за талию, куда тише сообщил: – А я тебя за это дома накажу.

Мы стояли достаточно близко, потому услышали интимный разговор. Вася, конечно, не сдержался, шепнул мне на ухо, что яблочко от яблоньки недалеко падает.

А я едва ли не впервые в жизни смутилась. Может, и впервые. И знать ничего не желаю про личную жизнь моих родителей! Хоть и радует, что им вдвоём не скучно.

– Бегом-бегом! Эля, ты-то куда рванула? Иди степенно, Васю не тащи на поводу, будто силком, а то фото выйдут комичные, – распоряжалась Лида, взяв на себя командование парадом.

– Наоборот! – оживился мой папуля. – Элька, тащи Ваську в загс, а ты упирайся давай! Хоть у кого-то будут честные-откровенные фотографии!

Фотограф расхохотался, но идею поддержал. Мы быстро попозировали, затем побежали регистрироваться.

Кто не плачет на регистрации брака?

Я не плачу.

А чего рыдать? Хотела за Петрова замуж? Хотела! Получила? Получила. И даже эта папулина выходка у дверей загса была самой настоящей правдой. Только вот я, как истинная женщина, сделала всё для того, чтобы в сам Дворец Бракосочетаний тащили уже меня, добровольно и с песней. Даже на ручках.

Думаю, на всех фотографиях я буду лучиться искренней и неподдельной радостью.

Искоса посмотрела на своего уже почти мужа. Стоит и лыбится, слушает регистратора. Вот мы с ним парочка. Кругом сплошные рыдания, как бы платье мне не намочили этой рекой плача, – а мы ржём.

Когда он надевал мне кольцо, я так активно растопырила пальцы, что средний выскочил вверх. Клянусь, я не специально.

– Смотрите-ка, не больно-то наша Элька замуж рвётся, – прокомментировал мой глазастый папуля. И тут же охнул. Я не видела, но уверена, что он получил мамин коронный удар под бок локтем. Так ему и надо!

– Её никто не спрашивает! – ответил Вася и таки нацепил мне на палец кольцо.

– Чего это? – шёпотом возмутилась я. – Я же уже согласилась.

– Вот именно поэтому, – отозвался он и посмотрел на регистратора. – Целовать можно?