– Тебе сегодня вроде дома надо было ночевать.

– Я уже дома. Рядом с тобой.

– Милый ты Петров. И романтичный. Люблю тебя.

Порядочные невесты ложатся спать загодя, встают ни свет ни заря, наводят марафет и всё такое. Мы же с Петровым не столько проснулись, сколько воскресли и едва соскребли себя с кровати.

– У меня всё тело болит, – простонала я ему в шею.

– Это от танцев со стриптизёрами, – припомнил мне Василий.

– Ой, какой ты вредный. Я же ничего не говорю про ваш с мужиками загул в баре. И тоже со стриптизёршами, – парировала я, зевая.

– И что, тебя это совсем не трогает?

Я почувствовала, как большое и такое сексуально привлекательное тело Петрова напряглось. Весь такой мускулистый, прямо мур-мур-мур. Впилась зубами в плечо. Какой он всё-таки… Так бы и съела.

– Нет, я серьёзно, Эля. Ты действительно не ревнуешь? – настаивал он на ответе.

– Ревную. Но это же мальчишник! И ты вёл себя прилично, так что у меня никаких претензий. Тем более у меня тоже были мужики.

– Давай это будет единственным исключением в нашей жизни? Признаюсь, хоть я тебе и доверяю в этом вопросе, одна мысль, что ты там смотришь на полуголых накачанных мужиков, меня… бесит.

– Я бы с радостью согласилась, но что если нас пригласят на другие мальчишники-девичники, а там будут эти… в общем, стриптиз? Выходит, мы нарушим договорённость. Давай лучше поклянёмся друг другу не изменять. А если вдруг такая потребность у тебя возникнет, ты честно это признаешь и мы официально разведёмся. Я не смогу жить с предателем.

– У меня возникнет? Да едва ты начала крутить передо мной своей шикарной задницей, я только о тебе и думал! Как монах какой-то жил, чес-слово! У меня, извини за грубость, не стоит на других женщин.

– А на мужчин? – ляпнула я сдуру.

Тут уж пришлось выныривать из уютных объятий, смотреть в разъярённое лицо будущего мужа и извиняться.

– Отшлёпаю! – пригрозил Петров.

– Не провоцируй меня и дальше так глупо шутить!

Я чмокнула его в нос, затем в щёку, не удержалась и покусала за ухо, затем за шею, плечи. А когда Василий улёгся поудобнее, всячески поддерживая моё желание касаться его, ласкать и гладить, – отстранилась.

– Мне нужно собираться. И тебе тоже.

– Ну Эля! Быстренько!

– Знаю я твоё быстренько. Потом выходи замуж без макияжа и причёски. В домашних тапках! Нетушки. Изгоняю тебя из своих хором.

– Я до вечера не доживу, – простонал Василий. И посмотрел так жалобно, что я едва не дала слабину.

Спас меня Чертёнок, которому я так и не удосужилась придумать имя. Мы постоянно называем его по-разному, притом частенько всякими нехорошими словечками: характер у микрокота преотвратный. Весь в меня. На горшок ходит куда следует – и то счастье.

– Ай! – заверещал Петров, подскакивая. – Ах ты, жопа мохнатая! Эля, дай ему по заднице, он меня за пятку укусил.

– Вася, зверь и то понимает, что тебе пора собираться. Я побежала в ванную, а ты иди ешь и беги. Жених не должен видеть невесту до свадьбы.

– Дурацкие традиции.

– Мы и так их нарушаем, но в платье ты меня увидишь как положено – потом!

Тянуть было некуда: после вчерашнего веселья мне однозначно нужно мыть голову, а просушить длинные косы – дело не пяти минут. Так что пришлось свернуть разговор и принять душ в режиме солдата сверхсрочника – быстро-пребыстро.

Когда я вышла из ванной, меня на столе ждал завтрак и кофе.

– Вася, – протянула я довольно. – Спасибо! Не уверена, что смогу поесть, начинаю нервничать, но мне очень приятно.

– Садишь и ешь! Что за ерунда! Нервничать на голодный желудок вредно. И чего ты переживаешь? Мы свадьбу организовали меньше, чем за две недели. Всё точно будет идти через одно место, но это такая ерунда.

– Ничего себе ерунда! Не ерунда!

– Ерунда. Я не спец по свадьбам, но точно знаю, что ни одни мои знакомые без приколов не поженились. Это, можно сказать, столь любимые тобой традиции.

– Тоже верно.

– Так что забей. Есть специально обученные и оплаченные люди, пусть они страдают. Твоё дело сегодня – победно улыбаться и спасать меня от лишнего алкоголя. Я всё-таки рассчитываю на брачную ночь.

– Это с радостью!

– Я и не сомневался.

Поцеловав меня, Вася умчал к себе, я же пошла будить Милану с Лидой, которые обещали прибыть к определённому времени, но не прибыли. А платье-то у них!

Минут десять под дверью – и мне открыла растрёпанная, одетая во вчерашнюю одежду Лида. Про состояние её лица вообще молчу. Весь её эффектный яркий вечерний макияж распространился на лоб, на грудь, и даже руки по локоть вымазаны тенями и тушью.

– Бодрое утро! – с очаровательной улыбочкой поприветствовала соседку. – Где моё платье?

– Входи! Ох, как болит голова.

– Милана спит?

– Ага.

Я растормошила подругу, отправила моих красоток отмываться в душ и переодеваться, а сама, с платьем наперевес, рванула к себе.

Не прошло и десяти минут, как моя тихая-уютная холостяцкая квартира стала напоминать базар. Гвалт стоял невероятный!

Заявилась мама с фотографом, затем парикмахер и визажист, следом пришли Милана, Лида и Катя. И на этом этапе всё было чинно-благородно. Мама утирала слёзы радости, всхлипывала и восхищалась, какая я у неё невероятная; мастера трудились над моим образом, Милана с Лидой отпивались минералкой и ждали своей очереди на макияж, так как своими силами и дрожащими руками справиться с синяками в пол-лица не могли, Катя просто улыбалась и поддерживала светскую беседу. Но затем… затем пришла Марго! И понеслась!

– Так, а чего сидим? – тут же повысила она голос. – Я принесла хлеб, колбасу и всякие вкусности, живо-живо, девочки, на кухню. Нужно сделать бутербродов. А ещё, наверное, взять термосы с чаем.

– Марго, у нас не будет покатушек с фотосессией.

– Невестам слова не давали! – отрезала Марго. – Слушай более опытных замужних дам. А отметить у загса? А фотка с видом на мост? Нет уж, дорогая, небольшая фотосессия у тебя будет!

Подтянувшиеся бабулечки-крохотулечки, которых я ждала только у загса, и Танюшка, которую в отличие от них пригласила, присоединились к нашему балагану.

Я вспоминала слова Васи и старалась не думать о разной ерунде. Главное, мы женимся, мы будем вместе, а различные неурядицы – дело нормальное и обыденное. Свадьба без ЧП – не свадьба вообще.

– Это что, пиццей пахнет? – спросила Катя, которая преданно сидела рядом со мной и старалась отвлекать рассказами о своей жизни, работе и планах.