но вернуть популяцию парусников Улисс не удалось. Был проведен анализ ДНК яиц и гусениц; также вид проверили на разные заболевания. Никаких отклонений не выявили. Это оставляло пространство для новых теорий. Что в конечном счете вызвало мор? Сильная жара и недостаточное количество осадков? Какое-то изменение в кормовых растениях? Может, все дело в неком токсине или сдвигах в природе более широкого характера? Какова бы ни была причина, Купке слышала о подобных случаях от своих американских и европейских коллег. «История всегда одинаковая, – говорит Купке. – Дело не только в нас. Учитывая возраст нашей планеты, тридцать два года работы – это не так уж много. Но за последние пять лет последствия вмешательства человека становятся все глобальнее и драматичнее. Это все, что я могу сказать».

В Европе ситуация особенно тяжелая. С 1990 по 2011 год популяции видов луговых бабочек сократились почти наполовину. Европейское агентство по окружающей среде обвинило в этом кризисе интенсификацию сельского хозяйства и использование пестицидов, которые превратили земли континента в «пустыню» для бабочек. Восемь ключевых видов бабочек, обитающих по всему Европейскому союзу, переживают упадок.

Среди них голубянка икар, которая встречается в Европе, некоторых частях Азии и Северной Африки, и сенница обыкновенная с ржаво-красными пятнышками на крыльях, известная тем, что ее самцы отличаются повышенной территориальностью.

В настоящее время ареалы обитания бабочек так сузились, что в некоторых районах Европы их можно встретить только у поросших травой обочин дорог или железнодорожных путей. Немногие счастливчики обрели дом в заповедниках, но этого недостаточно, чтобы компенсировать исчезновение обширных лугов. «Если мы не сможем сохранить среду обитания, многие виды могут навсегда исчезнуть», – предупреждает бельгийский политолог Ханс Бруйнинкс, возглавляющий Европейское агентство по окружающей среде. В США дела обстоят не намного лучше. Проведенный в 2019 году анализ данных за 20 лет по 81 виду бабочек Огайо показал, что их общая численность сокращается на 2 % в год, а значит, треть этих созданий исчезла менее чем за одно поколение. «Ужасно, что мы потеряли столько бабочек всего за двадцать лет», – говорит Тайсон Уепприч, автор исследования.

Он подозревает, что другие насекомые переживают не меньший кризис – просто нам известно только о бабочках. «В настоящее время бабочки – это индикатор состояния видов, по которым у нас нет данных».

Гражданская наука – подход, применяемый в Огайо, при котором ученые используют данные регулярных наблюдений армии преданных делу любителей бабочек, – давно прижился в Великобритании. Знаменитая фраза Дж. Б. С. Холдейна гласит, что, судя по миру природы, Бог просто «обожает жуков». Будь у британцев право голоса в этом вопросе, они наверняка включили бы в список любимчиков Создателя и бабочек. Старейшее известное исследователям приколотое булавкой насекомое, все еще прочно прикрепленное к оригинальной основе, – белянка рапсовая, редкая гостья в Великобритании, которая была поймана в Кембриджшире в мае 1702 года. Ее брюшко слегка деформировано, а ярко-белые с черными пятнышками крылья поблекли, но те, кому удается записаться на осмотр этого экземпляра в Оксфордском университете, все еще восхищаются ею.

Коллекционирование бабочек превратилось из хобби нескольких путешественников, которые хранили пойманных насекомых между страницами объемных томов, в главную страсть обеспеченных британцев. Экземпляры определенных видов, например червонца непарного, который давно исчез из страны, продавались на аукционе за сотни фунтов стерлингов. В викторианской Британии некоторые специалисты по чешуекрылым даже становились светскими знаменитостями – например, Маргарет Фонтейн, которая собирала бабочек в Европе, Южной Африке, Индии и Австралии.

Фонтейн опубликовала множество научных работ и вырастила тысячи бабочек из яиц и гусениц, а ее альбомы, иллюстрирующие жизненный цикл бабочки, были признаны достойными размещения в Музее естественной истории. В 2019 году на родине Фонтейн, в Норвиче, была установлена неофициальная мемориальная доска с надписью: «Маргарет Фонтейн. Я чертов лепидоптеролог, и я любила саму любовь».

Уинстон Черчилль увлекся бабочками в молодости, в свою бытность в Индии, а впоследствии построил Дом бабочек в своем имении Чартвелл, графство Кент. Его жена Клементина садила буддлею, лаванду и другие богатые нектаром растения специально для бабочек, которых Черчилль выращивал из гусениц. Черчилль, известный своими приступами хандры, был очарован бабочками и их метаморфозами.

Это было время, когда природу грабили и использовали ради удовольствия без особого чувства вины: прочесывание сельской местности с сачками – нечто вроде наземной ловли нахлыстом – считалось вполне благопристойным хобби как для детей, так и для взрослых. Такое занятие пользовалось популярностью не только среди политических лидеров Великобритании. Например, писатель и поэт Владимир Набоков, автор «Лолиты», увлекся энтомологией еще в детстве, в Санкт-Петербурге. Позже он собрал коллекцию бабочек для Музея сравнительной зоологии Гарвардского университета, где до сих пор хранится «шкаф гениталий» Набокова, в котором автор держал свою коллекцию половых органов самцов голубых бабочек.

Ловля бабочек сокращалась по мере роста опасений за сохранение видов, но мы по-прежнему очарованы весело порхающими вокруг нас разноцветными созданиями. Появились группы любителей бабочек, которые бродили по лесам и пустошам, чтобы полюбоваться неожиданными находками. Британцы перешли от убийств и пришпиливания бабочек булавками к подсчету их численности. Записи, полученные в результате полевых наблюдений в самых разных местах – так называемых трансектах, – собирались для формирования базы данных, ради которой большинство энтомологов пошли бы даже на мелкое преступление.

Последние тенденции превращают чтение полевых заметок в пытку. По данным британского правительства, с 1976 года количество бабочек-специалистов – тех, которые обитают только в местности определенного типа, например на вересковых пустошах или меловых склонах, – сократилось на 68 %.

Число бабочек, приспособленных к универсальной среде обитания, сократилось примерно на треть. Ежегодный подсчет этих насекомых в течение 40 лет, так называемая Британская система мониторинга бабочек, показывает, что семь из десяти худших лет для них пришлись на это столетие.

Более редкий сборник данных 2015 года, так называемый «Доклад о положении дел в стране» относительно бабочек, объявил о «значительном, долгосрочном и продолжающемся сокращении численности британских бабочек», причем с 1976 года у 70 % видов сократился ареал обитания, а у 57 % – количество. Таким образом, за этот период три четверти местных и мигрирующих видов бабочек в стране стали встречаться реже или столкнулись с сокращением численности. «Проще говоря, если вам потребуется объяснить текущее состояние кому-нибудь в пабе, с конца семидесятых три четверти видов британских бабочек переживают спад, и только четверть чувствует себя неплохо», – говорит Ричард Фокс, заместитель директора британской благотворительной организации Butterfly Conservation.

Положение бабочек стало вызывать беспокойство еще в 1979 году, когда в Великобритании вымерла голубянка арион. Эти величественные светло-голубые создания начинают жизнь в форме личинки в гнездах