— Но я к Народу не принадлежу, — спокойно закончила фразу Шана. В глубине души она чувствовала, что все к этому и идет.

— Да, именно. И некоторые драконы даже думают, что ты — нечто вроде животного, набросившегося на своих хозяев, как, скажем, это бывает с однорогами.

Кеоке моргнул, и Шана почувствовала, что дракон чувствует себя неловко.

— Мы кое-как убедили остальных, что ты не животное, но ты больше не можешь здесь оставаться, Шана. Мне очень жаль, право… Я пришел, чтобы унести тебя из Логова, достаточно далеко, чтобы ты не смогла отыскать обратный путь, и там оставить.

Эти слова обрушились на девочку, словно те камни, которые она швыряла в Рови. Они оглушили и ошеломили Шану. Она не могла ни шевельнуться, ни вымолвить хоть слово и лишь в оцепенении глядела на Кеоке, а мысли ее метались по кругу, словно перепуганные мыши в кувшине.

«Унести меня отсюда? Куда? Что я буду делать? Что со мной будет?!»

Девочка была так потрясена, что даже не заметила, что Кеоке уже начал двигаться. Она не понимала, что он собирается делать, до тех пор, пока его огромная лапа не сомкнулась у Шаны на талии и не подняла девочку в воздух.

А после этого уже поздно было что-нибудь предпринимать. Даже плакать — и то было поздно.

* * *

Кеоке бросил ее — в буквальном смысле слова бросил — где-то в пустыне. Он даже не приземлился, чтобы поставить девочку на землю. Он просто снизился, завис — взмахи его огромных крыльев подняли настоящие тучи песка, — и разжал когти. Расстояние было небольшим — чуть больше роста Шаны, — но падение оказалось полной неожиданностью для нее.

И все-таки Шана успела сгруппироваться и, ударившись о землю, перекатиться через плечо, и потому ей удалось смягчить удар. Некоторое время девочка лежала на горячем песке, собираясь с мыслями. К тому времени, как Шана встала с земли, Кеоке превратился в крохотное пятнышко на темно-бирюзовой чаше неба.

Шана отряхнула песок и оглядела пустынную местность, в которой оказалась. Она чувствовала, что находится на грани истерики. Но ни слезами, ни криками горю не поможешь…

А потому Шана взяла себя в руки и принялась критически разглядывать окрестности.

«Спасибо еще, что он не кинул меня в каком-нибудь месте похуже», — мрачно подумала девочка.

И правда, по дороге они миновали множество куда более скверных мест. Они пролетели над безжизненными солончаками, что тянулись на целые лиги, над каменистой пустыней, разглаженной бесконечными ветрами, и над песками, где не было ничего, кроме кактусов — да и тех попадалось немного.

Здесь, по крайней мере, росли саджасовые кусты да кое-где возвышались одиночные скалы — достаточно большие, чтобы в их тени можно было укрыться от солнца. У Шаны хватало опыта пребывания в пустыне, чтобы сообразить, что она не в состоянии подолгу выдерживать дневной зной и что идти ей придется по ночам…

Если только она придумает, куда ей идти…

Шана загнала поглубже слезы, грозившие вывести ее из равновесия, и постаралась успокоиться. Эти купы кустов и скалы чересчур уж привлекательны. Несомненно, там уже должно было обосноваться достаточное количество живности. Некоторые из здешних обитателей без особых споров поделятся с Шаной жизненным пространством, а кому-то это может и не понравиться.

И единственный способ выяснить, кто же здесь обитает, это пойти и посмотреть самой.

Так, будем думать по порядку. Прежде всего ей нужно найти тень, пока она не свалилась от теплового удара. Солнце и так уже прижимало ее к земле тяжелой когтистой лапой. Теперь Шана сожалела о каждой слезинке, пролитой ею в пещере. Надо же было так по-дурацки терять влагу! Девочка опустилась на четвереньки и осторожно переползла на крохотный пятачок тени, отбрасываемой ближайшим саджасовым кустом. Какой бы скудной ни была эта тень, песок под ней все же был значительно прохладнее, чем всего лишь в нескольких шагах отсюда, на открытом месте.

Шана улеглась на живот, освободила волосы, запутавшиеся в ветвях куста, и опустила голову на сложенные руки. Под кустом оказалось достаточно тени, чтобы Шана могла поместиться в ней целиком. Девочка вспомнила, как Алара учила ее успокаиваться, и принялась дышать медленно и глубоко, стараясь расслабиться. Наука Алары вошла в плоть и кровь Шаны, и на этот раз она сработала так же успешно, как и всегда, несмотря на страхи, терзавшие Шану, и неисчислимое множество вставших перед ней проблем. Вскоре Шана вошла в транс и принялась изучать окрестности, выявляя наличие жизни.

Первым обнаруженным живым существом оказалась пустельга, пристроившаяся в выемке одной из скал. Это хорошо. Значит, здесь нет мышей, и вряд ли здесь окажется много больших жуков. У подножия скалы устроилась на отдых птица-бегун. А это вообще замечательно! Там, где есть птица-бегун, там не будет змей — ну, разве что у нее в желудке…

Шана продолжала осмотр, напрягая свой разум и высматривая даже самых крохотных живых существ. Девочка находила их и отмечала их точное местонахождение — составляла своего рода ментальную карту, чтобы иметь возможность отыскать любое из этих существ даже после того, как она выйдет из транса.

Вокруг обнаружилось множество скорпионов, но зато пауки, к счастью, оказались самыми обычными — их она не должна заинтересовать. Много ящериц — в основном маленьких, размером с палец Шаны. Муравейник. Вот муравьев следует избегать любой ценой. Зато ос здесь нет. Возможно, именно поэтому здесь так много пауков. Пустынные осы охотились на пауков и откладывали в них яйца, превращая таким образом парализованное тельце в гнездо-пещерку.

Ну, и еще вокруг наблюдалось некоторое количество растений, умеющих переносить засуху. Никто из здешних обитателей не нуждался в воде. Млекопитающих здесь вообще не было, а двум присутствующим птицам хватало той влаги, которую они получали вместе с добычей. А это значило, что здесь нет воды, до которой Шана могла бы докопаться.

Нет воды… Шана подавила приступ страха, но потеряла при этом сосредоточенность и вышла из транса. Девочка открыла глаза — взгляду ее предстали все те же пески и бесплодные ветви — и облизала пересохшие губы. Она знала, что на нынешний момент ситуацию можно считать довольно приличной — по крайней мере, она осознавала это разумом. Как убедить в этом нерассуждающую часть сознания — это уже другой вопрос.

«Будем действовать по порядку», — сказала себе Шана. Сейчас ей нужно найти убежище, в котором можно отдохнуть, и поскорее.

Теперь Шана знала, где располагаются все здешние обитатели — вплоть до муравьиной колонии. Это хорошо. Так меньше шансов совершить фатальную ошибку — например, поставить руку прямо на скорпиона. Шана пустилась в путь среди кустов саджаса — она по-прежнему двигалась на четвереньках. Надо забраться в кустарник и, пока она еще в состоянии двигаться, постараться подобраться поближе к птице-бегуну. Чем ближе она подберется, тем лучше. Присутствие птицы-бегуна будет защищать ее от змей. А возможно, скорпионы тоже предпочтут держаться на расстоянии. То есть Шана никогда не видала, чтобы птицы-бегуны ели скорпионов, но она не раз замечала, как они убивают ядовитых насекомых.