всякий гражданин мог представлять доводы против состоявшегося постановления, которые и разбирались судебным порядком (С. I. А. II, 223, 309 и др.).

Вновь пожалованный гражданин был вносим в списки филы, дема и фратрии (но не рода), которые он мог выбрать по собственному желанию, за исключением некоторых фратрий, доступ в которые, как кажется, по закону был закрыт для новых граждан (С. I. А. II, 115 b).

Права вновь пожалованных граждан были несколько ограничены в сравнении с правами граждан природных: сами они и их сыновья, рожденные до получения отцом права гражданства, не имели доступа к жречеству и должности архонтов, который предоставлялся только их сыновьям или внукам, рожденным от законного брака с афинскою гражданкою.

В древние времена афиняне неохотно принимали новых граждан, считая увеличение их числа вредным для государства, и только в необходимых случаях, как, например, для усиления демократии при Клисфене, ряды граждан были пополняемы сразу многими новыми лицами; в более же поздние времена пожалование гражданских прав встречалось гораздо чаще.

Иногда целые государства за оказанные афинскому народу услуги получали такие же права, какие были предоставляемы отдельным лицам. Так, эвбейцы имели право законного брака с афинянами. Жители г. Платей после его разрушения лакедемонянами получили в 426 г., по предложению Гиппократа, полные права афинского гражданства за исключением участия в родовом жречестве и доступа к архонтату. Эти права распространялись только на тех платейцев, которые были тогда налицо, остальные же могли получить гражданство только обыкновенным путем за особые заслуги (Дем. Пр. Неэры, 104).

Коренные граждане. Гражданами по рождению были законные дети (γνησιοι παιδες) граждан, т. е. происходившие от законного брака афинского гражданина с гражданкой Афин или такого города, которому была предоставлена επιγαµια. Дети отца гражданина и матери не-гражданки считались юридически незаконными (νοθοι), не были членами семьи отца, могли быть вводимы в его фратрию только посредством особого юридического акта, равного усыновлению, и имели права более ограниченные, чем законные дети, особенно относительно наследства[92]; однако на практике эти ограничения совершенно сглаживались, так что уже в доперикловские времена между γνησιοι и νοθοι не существовало различия. Перикл, с тою целью, чтобы праздничными раздачами денег пользовалось по возможности меньшее количество людей, провел постановление (451 г.) или, вернее сказать, возобновил старый Солоновский закон, с течением времени вышедший из употребления, – чтобы гражданином афинским считался только происходивший εκ δυοιν Αθηναιων (Плут. Пер. 37; Арист. Аф. пол. 26); но этот закон скоро снова перестал соблюдаться, так что сам Перикл потом доставил гражданские права своему незаконному сыну. В 403 г. закон был восстановлен по предложению Аристофонта, но без обратного действия, т. е. касался только лиц, которые родились после вступления его в силу (Афин. XIII р. 577 b; Cx. Эсх. Пр. Тим. 39).

Афинское законодательство постоянно считало семью самым твердым основанием гражданской общины и очень заботилось об ее поддержании и продолжении в непрерывной последовательности, к чему обязывала и религия в целях предупреждения гибели домашнего культа; старалось также государство поддерживать по возможности чистоту крови и сохранение имущества в отдельных родах. По этим причинам брак в Афинах был запрещаем только между родителями и детьми и между братьями и сестрами от одного отца и одной матери, во всех же других близких степенях родства не только не был запрещен, но даже предпочитался бракам не с родственниками и для девиц-наследниц отцовского имущества (επικληρος) был предусмотрен в законах.

Для полной законности брака необходимо было обручение (εγγυησις), т. е. согласие κυριος'a (отца, ближайшего родственника или опекуна) невесты; в случае, если девица была наследницею отцовского имущества и из-за ее руки происходили споры между родственниками, то решение принадлежало суду, приговор которого (επιδικασια) имел ту же силу, как εγγυησις. Торжественное введение молодой во фратрию мужа окончательно придавало браку его юридическое значение. Брак, заключенный без этих формальностей, считался недействительным. Конкубинат не был запрещен законом, но происходившие от него дети считались νοθοι и только вследствие усыновления (при неимении у отца других законных детей) могли получать права законнорожденных.

Так как продолжение рода было предметом тщательной заботы афинян (и вообще греков), то в случае отсутствия потомства мужского пола гражданин мог усыновить себе чужого сына, который получал все имущественные и гражданские права от своего нового отца, но с прежнею его семьею он разрывал все связи и уже не мог возвратиться в нее, за исключением того случая, когда его дети оставались в семье, которою он был усыновлен, так как продолжение рода тогда считалось обеспеченным. Усыновление (εισποιησις) совершалось посредством священного обряда, сходного с тем, которым новорожденное дитя было вводимо в семью[93]; в силу этого обряда приемыш получал доступ к домашнему культу своей новой семьи и становился ее членом. В случае если у гражданина, не имевшего сыновей и потому усыновлявшего себе чужого, были дочери, то одна из них обязана была сделаться женою приемыша.

Законное право наследства имели только дети, происходившие от законного брака, незаконнорожденные же, как не принадлежавшие к семье, были отстраняемы от него и после смерти отца получали только денежную сумму до 1000 драхм (νοθεια), если отцом не было сделано законного завещания в их пользу. Солонов закон, приводимый Аристофаном (Пт. 1660), позволял в случае отсутствия законных детей наследовать, помимо незаконнорожденных, ближайшим родственникам (αγχιστεις).

Внесение граждан в списки. Все афинские граждане делились, как известно, на филы и демы, фратрии и роды и были записываемы в особые списки, которые велись отдельно по филам, демам, фратриям и родам. Главное значение фратрий и родов состояло в наблюдении за чистотою происхождения граждан; поэтому в списки фратрий были вносимы только законнорожденные дети (обоего пола) граждан, νοθοι же могли быть записываемы только в случае усыновления их отцом и притом с известными ограничениями (επι ρητοις), особенно относительно прав на наследство. Девушки-гражданки, вышедшие замуж, были исключаемы из фратрии отца и записываемы в фратрию мужа.

Первое внесение в списки фратрий (φρατερικον γραµµατειον) совершалось в детстве (вскоре по рождении или через 3 года) и законным временем для него был осенний праздник Απατουρια, именно 3-й день его, носивший название Κουρεωτις. В этот день, после торжественного жертвоприношения Зевсу[94], каждый отец, желавший записать дитя (εισαγειν εις τους φρατερας), давал клятву, что оно рождено от законной его жены, и затем члены фратрии брали камешки с алтаря Зевса и производили закрытую баллотировку, следует ли внести дитя в список фратрии; это голосование, конечно, имело значение только тогда, когда законное происхождение дитяти было сомнительно, в большинстве же случаев было только формальностью. После голосования φρατριαρχος вносил дитя в список, и потом угощение, которое отцы делали членам фратрии, заканчивало торжественный обряд.