шее, – и то и другое лежало на полу. Полицейские не сделали фотографий, поскольку пытались реанимировать Вики Вегерле, но их попытки оказались безуспешными. Брошенный «Монте-Карло» нашли на парковке магазина на пересечении 13-й улицы и Эдвардс, в паре кварталов от дома Вегерле.

Снова на охоте

Из-за своих «социальных обязательств» Рейдер располагал теперь ограниченным временем для реализации «проектов». Работа в охранной фирме позволяла ему разъезжать по округе, но простое выслеживание перестало его удовлетворять. Он решил убить кого-нибудь во время обеденного перерыва. Он заметил Вики, двадцативосьмилетнюю мать маленького сына, когда ездил по району. Она припарковалась возле дома и выходила из машины. Он начал следить за ней и потратил на слежку около трех недель.

«Для наблюдения я ставил машину на парковке «Индиан Хиллс Саут», вне прямого обзора. Оттуда я мог видеть, как она приезжает и уезжает, в свой обеденный перерыв. В то время я работал в этом районе и часто бывал там. Начальник местного отделения ушел из компании после рейдерского захвата. Он забрал с собой много важных материалов. Мы с другими служащими очень переживали и были в шоке. Пока компания переходила в другие руки, у меня было свободное время. Я использовал его для слежки. По-моему, вполне естественно. Кот из дома – мыши в пляс.

Я решил представиться телефонистом, проверяющим линии. Я уже и так носил рабочую форму. Я вырезал из телефонной книги логотип компании «Саутвестерн Белл» и приклеил его на каску, а также на удостоверение, которое сам изготовил. Я ездил на своей личной машине, а не на фургоне компании. Я припарковался и перешел улицу среди бела дня, ни на кого не глядя. На мне были солнечные очки, небольшой чемоданчик, а каску я надвинул пониже на глаза.

Сначала я постучался к соседям. Переговорил с супружеской парой, которая там жила, не снимая очков, и задал кое-какие технические вопросы. Все выглядело так, будто я обхожу район. (Меня удивило, что об этом впоследствии не упоминалось. Вероятно, полиция не хотела разглашать сведения, чтобы использовать их потом для проверки.)

Если бы в доме был кто-то помоложе, кто-нибудь любопытный, я не пошел бы на убийство в тот день, счел бы свой заход пробным, для сбора информации. С другой стороны, если бы дверь открыла женщина и она была бы дома одна, она могла стать жертвой № 9 вместо миссис Вегерле.

Я выбрал Вегерле отчасти из-за крытого крыльца. Их дверь плохо просматривалась с улицы. Когда я подошел, то услышал внутри звуки пианино. Так она стала проектом «Пианистка». Органная музыка подошла бы лучше. Кажется, я еще раньше, во время выслеживания и преследования, слышал, как она играет.

(Мне всегда нравилось фортепиано. Я надеялся сам выучиться играть на нем, оно имело надо мной какую-то магическую власть. У бабушки и дедушки Рейдеров было пианино в доме. Ребенком я играл на нем. Органная и фортепианная музыка в фильмах про Минотавров будоражила меня. Музыка из «Призрака Оперы» сексуально меня возбуждала. В церкви, занимаясь мелким ремонтом, я слушал органистку, которая играла то на органе, то на фортепиано. Она и понятия не имела, что едва не стала очередной жертвой. Я уже придумывал, как подобраться к ней, и разрабатывал хорошую историю для прикрытия. Она стала бы проектом «Орган» или проектом «Церковь», я даже решил, как именно ее убью.)

Я подошел к дверям Вегерле, постучал и спросил, можно ли проверить телефонные провода внутри дома. Она впустила меня. Войдя в дом Вегерле, я увидел ребенка в манеже в гостиной и услышал, как лают собаки. У них на заднем дворе бегало минимум два пса. Они оглушительно лаяли и царапали когтями заднюю дверь. Представляю, что было бы, ворвись они к нам.

Она показала мне, где стоит телефон. Я вытащил какой-то инструмент и притворился, что проверяю линию. Когда она отвернулась, я достал пистолет. Она испугалась. Она начала кричать. Сказала, что ее муж уже едет домой на обед. Она спрашивала про ребенка.

Я приказал ей идти со мной в спальню. Сказал, что ее свяжу. Она очень разволновалась. Сначала я использовал чулки из ее шкафа, но когда я связал ее чулками, она их разорвала и начала отбиваться. Она боролась изо всех сил. Царапалась, как дикая кошка. Она расцарапала мне нос и лицо. Там я оставил ДНК (неизвестно) и позднее тревожился об этом. Дома мне пришлось замазать царапины косметикой. Как № 5 [Кэтрин Брайт], многие женщины отбивались, но я все равно не стал бы стрелять в них или резать ножом.

Наконец я скрутил ее и повалил на пол. Я связал ее нейлоновыми колготками. Немного приспустил ее одежду и сделал несколько фото, всего три. У меня не было наручников, потому что я выбросил их после МХ и еще не купил новые. Я взял кое-какие вещи, чтобы использовать потом при бондаже.

Миссис Вегерле лежала на кровати головой на юг, как я ее оставил. Окна спальни находились на восточной стороне. Я боялся, что соседи могут заметить возню в спальне, и поспешил выбраться оттуда. Собаки на заднем дворе подняли страшный шум, еще и все окна в доме были распахнуты настежь. Она что-то говорила про мужа, который должен заехать на обед, поэтому я торопился.

Не хочу жаловаться, но при дневных нападениях закон подлости оборачивался против меня. Слишком много случайных элементов вторгалось в мой план. Только с Отеро у меня было достаточно времени. Даже на проекте «Мустанг» [после Вегерле], который был практически такой же, как Вегерле, когда я притворился телефонистом, она занервничала и стала говорить про людей, которые снимают у нее комнату, – что они скоро придут. После того хаоса у Вегерле, Брайт и Виан я не собирался испытывать удачу [с этим проектом] и быстро ушел.

Помню, как я ехал оттуда и слышал полицию и «Скорые», которые мчались на север, пока я двигался на юг, к госпиталю Риверсайд. Я уже был в этом госпитале – навещал родных, пациентов, пел гимны на Рождество, устанавливал пожарную сигнализацию от ADT.

Угнав машину, я ощутил свою власть и контроль. Она позволяла быстро уехать оттуда и оставляла меньше шансов, что кто-нибудь меня запомнит, в отличие от мужчины, который шел бы пешком с черным чемоданчиком в руке. Улица была оживленная. Многие вспомнили бы того мужчину, услышав о преступлении.

Интересно, не мог ли мой мозг еще с дней выслеживания и преследования автоматически вспомнить «Монте-Карло», стоявший перед домом МХ, и связать это место с ней? Что привлекло меня