— А-а⁈ — удивлённо завис я.

— Ты ж меня сам позвал? — удивился уже бог — Кто сказал, Чур меня?

— А-а-а! — сообразил я.

— Ты сегодня просто невероятно разговорчивый — прикололся надо мной Чур — Просто образец красноречия — рассмеялся он — Прирождённый оратор!

— Ага — кивнул я обречённо — А что… случилось? — вопросительно посмотрел я на бога.

— Тебя спеленали, как сопливого мальчишку — ухмыльнулся Чур — Треснули по твоей тупой башке и залили в рот отраву. Ты должен был умереть ещё пять часов назад.

— А почему тогда не умер? — всё ещё трудно соображая, спросил я.

— О, Создатель — разочарованно воздел очи в гору Чур — Кого ты выбрал? — и недовольно посмотрел на меня — Волшебник кто?

— Волшебник? — почесал я репу — Волшебник… А! Волшебник! Так это, я волшебник… — всё ещё не понимая посмотрел на Чура.

— И?

— Что и…? — переспросил я.

— Ты волшебник и…

— Я волшебник, и… — тупо смотрел я на бога, а он взял и… как дал мне в лоб своим посохом.

Я аж на задницу уселся, соскочив на пол, но вдруг, в моей голове начало проясняться и мои мысли приняли правильное направление. Я волшебник и отравить меня нельзя, от слова вообще. Потому что волшба или понятнее мана, чистит мою кровь постоянно и чтобы выключить меня на несколько часов, нужно было влить в меня что-то действительно убойное. А я провалялся много часов и очнулся всё ещё не в себе, мозги никак не хотели начинать работать. Они что в меня пыльцу рейчатки влили? Это такой цветок, который вырабатывает яд в виде пыльцы, на запах которой слетаются насекомые, а цветок их живьём пожирает. Страшный яд, от которого люди умирают практически мгновенно, а я получается выжил? Это ж сколько в меня пыльцы жахнули, если я до сих пор туго соображаю?

— Очухался? — сочувствующе спросил меня Чур.

— Почти — вздохнул я — Благодарю за помощь! — встал я кое-как и поклонился ему.

— Эх, Алекса-Алекса — недовольно покачал он головой — Разочаровал ты нас… Ты почему ладанку не носишь и печатку?

— Да я сам себя разочаровал — признался я — Расслабился, вот и огрёб… Ладанку? — схватился я за грудь, а её там нет, а где она?

Я шокировано посмотрел на бога.

— Понятно — кивнул он — А печатка где?

— Печатка? — задумался я — Где-то там… — махнул я рукой, куда то туда.

— Ох, Алекса — сделал рука-лицо Чур — Ну чисто дитё малое…

— Я исправлюсь — шмыгнул я носом — Чессно слово!

— Ладно! Иди своим помогай — кивнул он на выход — Тяжко им приходится, но молодцы, хорошо ты их натренировал и обучил, достойно держатся.

— А чего там? — подпрыгнул я.

— Город штурмуют маньчжуры, полный тумен хана Уйгура, ну и всякий сброд с ним — ответил бог — Поторопись…

— Уже ушёл… — прокричал я выбегая.

Выскочил на балкон, а там… натуральное месиво. Все бились со всеми, весь город сражается. Вчерашние рабы бьются наравне с казаками и гибнут сотнями, нет у них не знаний, ни умений, ни опыта, только злость и ненависть к бывшим хозяевам, но храбрости и отчаянной отваги им не занимать.

Где там мой огненный меч и крылья? Зря вы это затеяли маньчжуры, ой зря…

Блин, а как я сейчас буду отличать, где свои, а где чужие? Мне их сортировать некогда. Придётся паутинками опять, а если честно не хочется, опять приговаривать целый народ к поголовной смерти… Но и своих жалко…

Да что за интеллигентские сопли начались? Откуда? Это враги и сейчас они убивают моих людей. Никаких сомнений и виляний, я сосредоточившись, начинаю запускать в маньчжур паутину. Слышу отчаянный крик тысяч разочарованных и озлобленных глоток и наоборот радостный и счастливый крик восторга, от своих соратников. Всего пара минут и наши враги закончились. Делаю круг над городом и пригородом, но врагов больше не вижу, а нет… То тут, то там вспыхивают кратковременные схватки, видимо это добивают предателей или разбойников, что пришли с маньчжурами. Так им и надо, не собираюсь ни за кого заступаться, сам ненавижу эту гнилую прослойку. Предателям, собачья смерть.

Вижу нескольких атаманов и планирую к ним, плавно приземляюсь и убираю меч и крылья.

— Князь — подбегают они ко мне и радостно обнимают меня — Какое счастье, что ты жив! Мы были уверены, что тебя отравили и это наш последний бой — расчувствовались они — А ты жив и спас нас всех.

— Слава богам — начал я — Они не оставили меня своей милостью, иначе… — я расстроено махнул рукой — Рано мы браты расслабились, рано принялись за пиры, да вина. Вот нас и подловили…

— Извини Князь — склонили головы атаманы — То наша вина…

— Это наша общая вина казаки — перебил я их — И наука нам на будущее.

— Прав ты Князь, только ты молод, а мы не в одной битве бывали, да седины наши нас не спасли — принялись горевать они — Как мальчишки безусые попались в ловушку…

— Хватит горевать браты, да вину искать. Нужно порядок в городе наводить, да подсчитать, скольких мы потеряли? Да раненых лечить надо начинать, спасём сколько сможем. Тяжёлых не трогайте, я сам к ним подойду, а лёгких пока сами перевязывайте, потом ими займусь — скомандовал я и начались долгие часы битвы за чужие жизни.

Только вначале я нашёл подаренную мне богами печатку и надел её на средний палец левой руки, как говориться:

— На богов надейся, да сам не плошай!

Глава 18

Калинаград. Дворец наместника (бывший дворец кагана).

— Таким образом создана городская стража, четыре батальона из двух тысяч стражников. Проживать будут в казармах по 500 человек, каждый батальон у своих ворот. Две роты охрана ворот и стены, две роты ночная и дневная стража, рота быстрого реагирования. Плюс хозяйственная рота из инвалидов и старых воинов, кому уже трудно нести службу, но пока в состоянии выполнять разные хозяйственные работы. Написан устав городской караульной