– Они забрали твой ноутбук, Роб. И это выдает их с головой.

– Значит, им и не нужно было скрывать следы своего вторжения?

Ребекка кивнула. При этом она ногтями старалась отковырять наклейку с пивной бутылки.

– Хочешь вызвать полицию?

– А толку-то? Шиммин опять заявит, что у меня глюки и я все это себе просто вообразил.

– Ну, это будет затруднительно.

– Не так уж. Он и прежде такое проделывал.

Я отпил еще пива. Очень хорошее пиво. Просто отличное, право слово. Давненько я уже не напивался. А сейчас у меня ощущение, что сегодня сделать это будет довольно легко, особенно в сочетании с болеутоляющими средствами, которые я принимаю. Быстренько выпить одну бутылку. А потом сразу и вторую. И пускай мозги окутает туманом. Пусть здравый смысл и рассудительность сгинут куда подальше. Пусть откажут тормоза.

– Что такое? – спросила Ребекка.

– А?

– Ты как-то странно на меня смотришь.

– Просто даю отдых глазам.

Льюис улыбнулась. Склонила голову набок.

– Интересное место для отдыха глаз.

– Мне нравится цвет твоей маечки.

– Цвет?

– Да. Очень любопытный оттенок.

– И то, как она сидит?

– И это тоже.

Ребекка положила подбородок на раскрытую ладонь. Провела пальцами по волосам.

– Как твое плечо? – спросила она.

Я подвигал рукой на перевязи, стараясь не морщиться.

– Все в порядке.

– Мешает двигаться?

– Я неплохо приспособился.

– Да уж.

– Я вообще легко приспосабливаюсь.

– Ха!

Ребекка отпила еще пива. И посмотрела мне прямо в глаза. Кажется, она что-то для себя решала. Рассматривала различные варианты.

– Не хочешь показать мне этот ключ?

– Да, ключ! – Я кивнул. – Конечно!

– Думаю, сейчас самый удобный момент.

– Ага. Отлично выбранный момент!

– Стало быть…

Я глянул на свою бутылку с пивом. Помычал. Поднял взгляд и скривился.

– Вот какое дело… Ноутбук – это не единственное, что они забрали.

Ребекка немедленно отреагировала на мои слова. Я увидел, как напряглось ее лицо. Она опустила обе руки на стойку. Раздвинула пальцы.

– Они забрали ключ?

– Оба ключа. – Я покивал. – И брелок тоже. Они лежали на крышке ноутбука.

– Ты уверен? Может, на пол упали?

Я мотнул рукой с бутылкой в сторону кабинета:

– Пойдемте. Будьте моей гостьей.

Ребекка соскользнула с табуретки. Прошла через кухню. Отличная у нее фигурка, великолепные бедра. Силуэт что надо. Мой тип женщины. Черт побери, да она любому парню понравится! Аж дыхание перехватывает.

Но Льюис вовсе не собиралась искать мои ключи.

Я смотрел, как она внимательно изучает мой письменный стол. Отставив в сторону кресло, нагибается и рассматривает ковер. Потом выпрямляется и, описав аккуратный круг по комнате, возвращается к дальней стене гостиной, к угловому дивану.

– Мне очень жаль, – сказал я.

Руки гостьи тяжело и бессильно повисли вдоль тела. Длинные и изящные пальцы чуть согнуты. Напрягаются и расслабляются.

– Это не твоя вина.

– Это могло дать нам важную ниточку.

– Может быть, еще даст. Думаю, надо дождаться завтрашнего дня и посмотреть, что он нам принесет.

– А пока что?

Ребекка с минуту молчала. Смотрела на меня изучающим взглядом. На ее лице ничего не отражалось. Потом она опустила взгляд на разделяющий нас ковер. Медленно прошлась по нему глазами, пока не добралась до моих ног. Ее глаза прошлись по мне снизу вверх. Льюис улыбнулась. Ленивой такой улыбкой. Потом качнула головой, совсем чуть-чуть.

– Плохая идея, – сказала она.

– Я вас не привлекаю?

– Дело не в этом.

– А в чем?

– Это нас отвлечет. От того, зачем я сюда приехала. От того, для чего меня наняли ваши родители.

– Отвлечься – это ж отличная штука! Я вот подумал, что мы могли бы здорово отвлечься на этом диване. А потом в моей спальне. Целая долгая ночь сплошных отвлечений.

– А потом?

– А потом, я полагаю, посмотрим, что нам принесет завтрашний день.

Льюис улыбнулась, показав зубы. Снова покачала головой.

– Спокойной ночи, Роб.

– Спокойной ночи, Ребекка.

После чего она ушла и не вернулась.

Голос, предложивший Лене пиццу, принадлежал мужчине, который стоял, прислонившись задом к багажнику машины, когда ей вкатили седатив. Типичный англичанин. Коротко остриженные каштановые волосы, аккуратно причесанные. Высокий лоб. Тонкий нос. Слабый подбородок. Он как раз подносил ко рту треугольный кусок пиццы. За воротник рубашки была заткнута бумажная салфетка. Три грязные коробки со всяким мусором стояли на полу у его ног.

Мужчина сидел в деревянном шезлонге с натянутым на нем брезентовым сиденьем в полосочку цвета жженого сахара. У стены стоял еще один такой же шезлонг, сложенный. Единственным предметом в комнате, кроме шезлонгов, был портативный радиоприемник. Он был настроен на станцию, передававшую классическую музыку.

– Вон лимонад, – сказал мужчина. – Ты, наверное, пить хочешь.

Лена ничего не ответила.

– Садись. Расслабься. Мы тут некоторое время побудем. Так что вполне можно сделать пребывание здесь приятным. – Охранник откусил хороший кусок пиццы. Пальцами подобрал тоненькую полоску растопленного сыра, протянувшуюся от треугольного куска к его губам. – Правило одно: не кричать и не вопить, – добавил он, жуя. – Вздумаешь что-то хитрое предпринять, сразу окажешься обратно в той комнате и под замком.

Лена по-прежнему ничего не отвечала.

– Отличная пицца, – заметил мужчина. – Поешь, пока теплая.

Лена ощутила пустоту и бурчание в желудке. Рот наполнился слюной. Пицца и впрямь пахла очень аппетитно.

– Мне в ванную нужно, – сказала она.

Мужчина улыбнулся. Как будто они каким-то образом поняли друг друга и о чем-то договорились. Он указал пленнице на простую дверь в противоположной стене комнаты.

– Ступай туда, – сказал он. – Запора там нет. Но не волнуйся. Пока хорошо себя ведешь, я не стану к тебе приставать.

Ванная была ужасная, хуже не придумаешь. Лена закрыла дверь и быстро осмотрелась. Унитаз без сиденья. Приделанная к стене раковина с одним краном. Маленькая белая ванна, тоже с одним краном. Из крана сочилась вода. Давно уже сочилась. Поэтому ванна была вся в желтых потеках. Вода уходила в дренажный сток, но затычка отсутствовала. Душа над ванной не было, так что не было ни занавески, ни растяжки для нее. В стене виднелись четыре просверленных отверстия, там, где раньше висела полка или зеркало. На полу лежал рулон белой туалетной бумаги, но держалки для него не было. На раковине обнаружился единственный кусок мыла, но ни полотенца, чтобы вытереть руки, ни вешалки для полотенца здесь не было.