сначала предстояло сдать вступительные экзамены.

Мы пришли и, как советовала Марта, сразу же отправились в канцелярию — нужно было оставить заявку на экзамен. В канцелярии заявку рассмотрят и составят для меня расписание вступительных экзаменов. И мне потом придётся только прийти в назначенное место к назначенному времени.

Дверь канцелярии оказалась закрыта.

Мы с Мо Сянем остались ждать, когда придёт секретарь.

Чуть в стороне стояла группка парней. Они бросали на нас с Мо Сянем косые взгляды и что-то обсуждали.

И вдруг один — блондинчик с прилизанными волосами сказал довольно громко:

— А что, разве в нашу академию берут таких отбросов?

— И не говори, — презрительно через губу ответил ему рыжий толстяк. — Пользуются добротой ректора. А сами ничего из себя не представляют! Ходят тут, воздух отравляют.

— Бесит! — процедил нескладный доходяга в очках.

Глава 33

И дураку было понятно, что они говорят обо мне.

Очень чесались кулаки — подойти и зарядить в ебальник. Но я пришёл сюда не за этим. Я пришёл договориться о вступительном экзамене — если я не закончу академию, я не смогу вступить в наследство и люди, которые доверяют мне, попадут в беду.

Поэтому я проигнорировал этих ушлёпков. Но запомнил каждого!

Внезапно они вытянулись по стойке смирно и чинно поклонились.

В коридор, где располагалась канцелярия, завернул надменный парень со свитой — позади него вышагивали двое качков переростков. Все трое в такой же школьной форме, как и те ушлёпки, которые плевались в мою сторону.

Не удостоив взглядом ни ту троицу, ни меня, они прошагали к двери в канцелярию и один из «шкафов», обогнав надменного, дёрнул за ручку.

Дверь, естественно, не открылась.

— Что за…? — начал было он, но не успел закончить фразу, как в коридоре появился розовощёкий и курносый чиновник в форме. Только уже в чиновничьей, а не в ученической.

Окинув взглядом троицу и надменного парня со свитой, он остановил свой взгляд на мне и Мо Сяне.

— Поступать? — спросил он у меня.

— Да, — коротко ответил я.

— Александр Всеволодович… — начал было один из «шкафов» надменного парня, но чиновник полностью проигнорировал его.

— Заходите! — сказал он мне и открыл дверь.

Чувствуя, как мою спину прожигают взгляды, полные ненависти, я шагнул вслед за чиновником. Мо Сянь прошёл вслед за мной.

— Присаживайтесь! — чиновник махнул рукой в сторону деревянного дивана, обитого кожей.

Канцелярская комната была не очень большой с одним зарешёченным окном. Мебели было немного — письменный стол, шкафы с раздутыми папками, несколько стульев и диван, на который мы с Мо Сянем сели.

— Ваши документы? — спросил чиновник.

Я достал из ремня-артефакта необходимые бумаги и передал их чиновнику.

Он полистал их и сказал мне:

— Примите мои соболезнования.

— Спасибо! — поблагодарил его я.

Полистав ещё мои бумаги, он достал из стола письмо и присоединил к ним. Потом достал из кармана свёрнутую записку и тоже присоединил к моим документам.

— Что ж, Владимир Дмитриевич, в вашем случае вступительные экзамены — это формальность. Вы можете даже не тратить на них время, а сразу приступить к обучению. Такие уважаемые люди рекомендуют вас… Но я посоветовал бы вам всё же сдать вступительные экзамены на общих основаниях.

— Почему? — спросил я, понимая, что и княгиня Разумовская, и губернатор свои обещания выполнили.

— Вам будет трудно учиться, студенты не любят тех, кто выделяется, — ответил чиновник.

— Мнение студентов меня не интересует, — ответил я. — Мне нужно как можно быстрее закончить академию и вступить в наследство.

— Понимаю вас, Владимир Дмитриевич, — склонил голову чиновник. — Тогда вот направление в общежитие. И обратившись к Мо Сяню, добавил: — Вам теперь следует уйти. Дальше Владимир Дмитриевич уже как-нибудь сам.

Мы с Мо Сянем знали о том, что ему не разрешат остаться. Поэтому китаец молча поднялся и, выставив перед собой руки, соединённые в кольцо, поклонился сначала чиновнику, потом мне.

— Спасибо тебе, Мо Сянь! — поблагодарил я китайца. — Можешь идти.

Китаец без разговоров развернулся и вышел из кабинета.

— Он слуга или учитель? — спросил у меня чиновник.

— Друг и товарищ, — ответил я. — И практически член семьи.

Говорить о том, что Мо Сянь телохранитель и помогал мне в культивации, я не стал. Ни к чему это знать другим.

— Вот как? — задумчиво покачал головой чиновник. И словно бы вспомнил что-то важное, сказал: — Вот ещё что… Если возникнут вопросы по учебному процессу и общежитию, найдите старосту курса. Ну а если по экзаменам… То милости прошу ко мне.

— Как я могу к вам обращаться? — спросил я.

— Александр Всеволодович, — ответил чиновник. — Извините, что сразу не представился.

Естественно, в его голосе никаких извинений и близко не звучало. Но это всё детали.

— Александр Всеволодович, — обратился я. — Подскажите, пожалуйста…

— Слушаю.

— Как я быстрее всего смогу сдать выпускные экзамены? — задал я вопрос, который сейчас волновал меня больше всего.

— Это будет зависеть от вас, — ответил чиновник. — Рекорд в нашей академии полтора года.

— Понял, — сказал я. — У меня ещё вопрос. Сегодня уже заявки на вступление были?

Александр Всеволодович удивлённо приподнял бровь и произнёс:

— А почему вас это интересует?

Я промолчал, ожидая ответа.

— Были заявления. Три. Девушка и два парня.

Уточнять у чиновника имена подавших заявление я не стал. Спросил только:

— Когда у них вступительные экзамены?

— Через неделю, — ответил Александр Всеволодович.

И я порадовался, что не стал терять время. Ну и огорчился, конечно — увижусь с друзьями только через неделю.

— Что я сейчас должен сделать? — спросил я.

Александр Всеволодович задумался на минуту, а потом подошёл к двери, приоткрыл её и спросил:

— Степан, ты хочешь записаться на пересдачу?

— Да, — послышалось недовольное из-за двери.

— Я запишу тебя, а ты проводи пока нашего нового студента в общежитие. Ну и покажи ему тут всё… — А потом повернулся ко мне и, протянув заполненный бланк, сухо сказал: — Иди, Степан тебе всё покажет.

Переход с «вы» на «ты» был таким стремительным, что я в первый момент даже растерялся. Но быстро взял себя в руки и вышел из кабинета.

— Пойдём! — сказал мне надменный парень.

И мы пошли вдоль коридора. Причём, один из «шкафов» по его знаку остался стоять у двери, видимо, ожидая дату и время пересдачи. А второй пошёл на некотором отдалении от нас.

Троица ушлёпков проводили нас удивлёнными взглядами. И вновь надменный не удостоил их даже взгляда.

Да и мне тоже было не интересно смотреть на них. Ушлёпки и есть. Отбросы. Надо будет при случае поучить их, как вести себя в приличном обществе.

Мы вышли