Оглянувшись и увидев приближающуюся Изиду, Калеб запустил в неё ещё одну струю огня из страничного сердца, расщеплённого из Абсолоновой книги. Но вот из-за угла показалась и Ники, и Калебу пришлось погасить пламя, хотя нежелание прерывать сражение было написано у него на лбу.

Изида, в свою очередь, обрушилась на него, и по инерции их обоих протащило далеко вперёд – на восемьдесят, нет, почти на сто шагов по направлению к корме. Позади них раздались крики Ники. Изида услышала её быстрые шаги по палубе. Калеб и не думал отдавать книгу. Он выбросил левую руку, сжатую в кулак, вперёд, угодив прямо в гущу страниц в распахнутой грудной клетке Изиды.

Казалось, боль пронзила экслибру насквозь. Перед глазами запрыгали буквы. Изида почувствовала во рту вкус крови, которая потекла из носа. Калеб крепко вцепился в одну из страниц, растущих из её груди, смял её и попытался выдрать. Экслибра изо всех сил врезала ему кулаком в лицо – это была чисто инстинктивная реакция её человеческой составляющей. Книжная её часть сначала пришла в замешательство: атака застала её врасплох, однако, когда она опомнилась, эффект был поистине ужасен.

Страшный удар отшвырнул Калеба от Изиды. Он пролетел через пустую палубу до самой кормы и со всего размаху врезался в поручни, ограждавшие её. Там он и остался лежать, безжизненно скорчившись на досках палубы. Ники вскоре доковыляла до него и упала рядом с ним на колени.

В двух шагах за спинами Калеба и Ники были закреплены три спасательные шлюпки «Бланш». Они ничем не отличались от обычных шлюпок и, очевидно, были призваны в первую очередь дополнить антураж роскошного лайнера, ведь в своё время предполагалось, что корабли-порталы должны были совершать круизы между страницами мира. Было непонятно, за счёт чего шлюпки приводились в движение; возможно, для этого их пассажиры должны были объединять свои библиомантические способности.

Изида приблизилась к Калебу и Ники. Издалека она не могла оценить, в каком состоянии находился предводитель «Ша нуар» и был ли он жив. Слёзы струились по лицу танцовщицы. На полпути к обоим Изида подняла с палубы книгу Абсолона. Книга лежала в руке, как будто была её неотъемлемой составляющей, и Изиде до ужаса захотелось немедленно открыть её, погрузиться в чтение.

Корпус «Бланш» затрясло, потом раздался оглушительный скрежет. Ники ещё крепче прижала Калеба к себе, Изида же опустила книгу и обернулась.

Корабль изменил свой курс, медленно поворачиваясь на правый борт. Отдельные скопления идей клубились и здесь, однако нос «Бланш» больше не был направлен в самый их центр.

Когда Изида вновь бросила взгляд на палубу, Ники уже затаскивала Калеба в одну из спасательных шлюпок. Усилием воли подавив желание заняться исключительно Абсолоновой книгой, Изида поспешила к ним.

– Держись от нас подальше! – крикнула Ники.

– А что станет с Лиэтт?

Казалось, Абсолонова книга пульсировала и подёргивалась в руке экслибры, всеми доступными средствами выражая своё нетерпение. Она тоже хотела, чтобы её открыли и почитали. В конце концов, какое ей дело до этих чужих людей, а тем более до их ребёнка?

Находясь в отчаянном положении, Ники приняла решение, и Изиде становилось ясно, что с помощью здравого смысла до неё больше не достучаться. Сейчас Ники была готова на всё, чтобы воплотить в жизнь мечту Калеба.

– Она же твоя дочь, – настойчиво напомнила Изида, когда Ники добралась до креплений спасательной шлюпки и начала возиться с ними.

Калеб шевельнулся и попытался сесть. Его взгляд рассеянно скользнул по Изиде, по обложке книги. Он посмотрел на идеи, клубившиеся за бортом, жадно вбирая в себя величественную панораму из водоворотов, клубов разноцветного тумана и облаков с фантастическими очертаниями.

Дрожащей рукой Изида прижала обложку к блоку Абсолоновой книги. Казалось, невидимая сила упорно приподнимала её страницы, словно воздушный шарик. Похоже, книга сама стремится поймать её взгляд.

– Голос идей, который слышали Кассий и его соратники, – продолжала она. – Он правда звучал?

Калеб взглянул на неё – уже не с ненавистью, напротив, почти мечтательно, как будто сквозь неё его взгляд был направлен в иной мир.

– Ты отпустишь нас, если я отвечу тебе? – чуть слышно ответил вопросом на вопрос раненый.

Сейчас явно был не лучший момент для упрёков или напоминаний о родительском долге.

– Да делайте вы что хотите! – воскликнула Изида.

Кряхтя, Ники налегла на стальной рычаг шлюпки. Ей пришлось навалиться на него всем телом, чтобы он в конце концов поддался. Спасательная шлюпка отделилась от корпуса «Бланш», теперь только канат удерживал её на палубе.

– Мой дед часто вспоминал тот голос, – медленно начал Калеб. – Он называл имя Ферфакс, а ещё…

– Латинское слово, обозначающее безумие, – перебила его Изида. – Фурия?

– Да. Все слышали, как он снова и снова повторял эти два слова: «Ферфакс. Фурия. Ферфакс. Фурия».

Изида внимательно вгляделась в лицо Калеба, чтобы понять: говорит ли он правду или только пытается угадать, что она сама хочет услышать?

– Они отвергли Кассия, – продолжал Калеб. – Но нас они примут.

Путешествие сквозь идеи, проделанное Кассием, совершилось за несколько десятков лет до рождения Фурии. Даже если бы кто-то наткнулся на её имя в записях Зибенштерна, зачем ему было вкладывать его в уста идей?

Ники взглянула на Изиду, и выражение её лица сменилось с фанатичного на печальное.

– Когда Лиэтт вырастет и сможет всё понять, скажите ей, что мне очень жаль, что так вышло. Однако мы должны довести до конца то, что начали, – медленно произнесла она.

Изида неохотно кивнула. Она была уверена, что Калеб захватил бы ребёнка с собой, если бы не был столь слаб, – однако его приоритеты изменились. Возможно, она была несправедлива к Ники, упрекая её в недостатке материнской любви; скорее всего, оставляя Лиэтт с ними, Ники как раз и руководствовалась здравым смыслом – в последний раз.

– О ней позаботятся, – сказала Изида, не задумываясь над тем, как она сдержит это обещание. Желание забиться в угол с книгой Абсолона стало уже непереносимым.

Ники отвязала канат, Калеб раскрыл свою сердечную книгу. Над ней слабым светом засияло дрожащее страничное сердце. Оно светилось, словно догорающая свеча, когда шлюпка отошла от «Бланш», развернулась носом к идеям и направилась к ним, рассекая золотую пустоту.

Ники в последний раз взглянула на капитанский мостик, где увидела Лиэтт, заснувшую в переноске. Слёзы струились по лицу женщины, она не пыталась сдержать их. Никогда раньше Изида не видела человека, столь явно раздираемого надвое.

Шлюпка набирала ход, удаляясь от корабля. На фоне красочного буйства идей она стремительно уменьшалась. Изида уселась по-турецки прямо на палубе корабля, раскрыла книгу и погрузилась в текст Абсолона.