– Незачем ей было держать такого здоровенного кобеля, он никогда ее толком не слушался.

– Один раз он едва не затащил ее мне под колеса, как будто мало на улицах двуногих баранов, которые так и ищут короткий путь на Небеса.

– Что случилось? – спросила Эллен.

– Эдна Дейнти упала у вас в лесу и замерзла насмерть.

Эллен скорбно покачала головой.

– Где же ее обнаружили? – спросила она, ненавидя себя за надежду, что это случилось не слишком близко к дому.

– Наверху, почти у самых вересковых пустошей, – утешил ее Стэн Элгин. – Похоже, пес утащил ее с дорожки.

– Но до пустошей не меньше мили. Зачем же он убежал так далеко?

Мистер Вестминстер зашелся влажным кашлем и сплюнул за прилавок.

– Спасался небось от бабьей болтовни.

– Если хотите знать мое мнение, – сказал Стэн Элгин, – он погнался за каким-то зверьком. Эти собаки прирожденные охотники. Глубоко в душе все мы те, кем родились.

– Я не стала бы спрашивать, но обязательно спросит мой сын: что же случилось с Голиафом?

– В него всадили шприц, а потом увезли куда-то в Ричмонд, – с удовольствием сообщил мистер Вестминстер.

– О нем позаботятся, – пообещал Стэн Элгин.

Эллен не поняла, говорит ли он это ради ребенка или пытается утешить ее. Когда она передала его слова Джонни, тот сразу приободрился, а Маргарет хватило такта не высказывать вслух свои сомнения, она лишь на миг нахмурила брови. Закупая продукты на следующую неделю, Эллен невольно думала, не винят ли в гибели Эдны Дейнти ее. Сама она слишком плохо знала Эдну, чтобы сильно скорбеть, для нее та была просто эксцентричной горожанкой, но от мысли, что она, стараясь привлечь жителей в лес, могла невольно возродить былую неприязнь местных к Стерлингам, Эллен едва не плакала.

– Что бы они там ни думали, – сказал вечером Бен, – пусть даже не суются. Они не имеют права срубить ни единого дерева.

– Да вряд ли они собираются рубить деревья.

– Лучше знать наверняка, – заявил он и, должно быть, понял, что со стороны кажется, будто он злится на нее. – Миссис Дейнти не требовалось наше приглашение, чтобы бродить по лесу, она ходила туда, куда хотела. По крайней мере, теперь там станет немного поспокойнее.

Похоже, никто не винил Эллен, кроме нее самой.

– Никто, с кем стоит считаться, – почти хором заверили ее Кейт Уэст и Хэтти Соулсби, когда она призналась им, что ее тревожит. Они никуда ее не отпустили, пока не убедились, что она им поверила, – пока ей не удалось скрыть свои опасения, все равно нависавшие над ней, словно тень леса, которая с каждым днем подползала все ближе к дому.

Бен, должно быть, чувствовал ее смятение. В среду вечером он неожиданно спросил:

– Может, ты хочешь, чтобы я остался?

Неужели она, не сознавая того, просто боится, что его не будет дома целых две ночи, ведь он никогда еще не оставлял ее с детьми одних?

– Даже не думай об этом, – сказала она. – Ты просто обязан сообщить миру, что Стерлинги прибудут на Рождество.

Поскольку выехать ему предстояло до рассвета, он отправился в постель раньше нее. Она обнаружила, что он спит на спине, вцепившись пальцами в стеганое одеяло. Он как будто погрузился в медитацию, лицо его было настолько спокойно, что казалось идеально симметричным. Эллен забралась в постель рядом с ним, уткнулась носом ему в шею и сказала себе, что она не боялась бы так, если бы он не уезжал сразу после гибели миссис Дейнти, но ведь это вовсе не повод для страха.

Она уснула, а проснувшись, обнаружила, что осталась в постели одна. Ощущение было такое, будто ее разбудил прощальный поцелуй, но ведь губы Бена не могли оставить у нее на лбу такую холодную отметину. Она подошла к окну и увидела, что машины уже нет. Наверное, это ее фары светят на той стороне вересковой пустоши, где горизонт блестит от еще не растаявшего снега, или это какая-то звезда висит так низко? Чем больше она щурилась, пытаясь понять, тем сильнее сомневалась, что видела там свет, что этот свет вообще был.

– Будь осторожен, – проговорила она вполголоса, жалея, что не проснулась, чтобы сказать это Бену лично, а потом вернулась в постель, где так и не заснула до самого утра от холода.

Глава двадцать восьмая

Сначала Бену показалось, он понимает, что с ним не так: он же выехал в Лондон раньше, чем успел толком проснуться. И встал он раньше, чем собирался, разбуженный сновидением, которое оказалось слишком огромным для его спящего сознания и забылось тут же, в миг пробуждения. Бен осторожно двинулся по погруженному в сон дому заваривать кофе и принимать душ и, уже вытираясь, понял, что забыл повернуть горячий кран. Правда, холодная вода помогла ему проснуться, но не удивительно, что Эллен и дети задрожали после того, как он поцеловал всех по очереди в лоб. Он поймал себя на мысли, что ему не хочется их оставлять, и нежелание на мгновение усилилось, отчего стало похожим на страх. Но им не будет никакой пользы, если он отменит встречи, и наверное, предстоящие встречи и стали для него источником тревоги, а если так, это просто смехотворно. Бен подхватил дорожную сумку, стоявшую у подножья лестницы, и вышел из дома, надеясь, что свежий воздух прочистит мозги.

Было самое начало пятого. Ледяная темнота как будто сгущалась вокруг него. Позади дома подступы к лесу защищал отряд белых неподвижных фигур, бледная масса, похожая на порожденную землей тучу, которая пока еще только обещала бурю. Когда Бен забрался в «фольксваген» и включил фары, темнота едва не придавила лучи света своей тяжестью. Он снял машину с ручного тормоза и покатился под горку на холостом ходу, чтобы не разбудить своих, а мотор завел, только подъехав к шоссе. Проехал под железнодорожным мостом, выбираясь на вересковые пустоши.

Лучи фар скользили сквозь темноту, делая ее еще чернее, заплаты снега как будто вытягивались, когда их находил свет. Прошел почти час, прежде чем звезды побледнели в свете огней Лидса. Он проехал по пустынным улицам, и глаза заболели от ярких фонарей, затем вырулил на скоростное шоссе, где через темноту с ревом проносились громадные грузовики, каких он никогда не видел днем. Должно быть, с высоты птичьего полета эти огни, пробегающие туда и сюда по спинному хребту Англии, похожи на ставшие зримыми нервные импульсы, подумал он, но затем необходимость следить за дорогой вернула его с