– В девяностые Игорь Данилов, студент финансовой академии, проходил по делу о махинациях с ваучерами, но лишь как свидетель. Больше ничего любопытного в наших базах я на него не нашел, но вот мой шеф кое-что шепнул мне на ушко.

– Так, Андрей, не тяни, – заинтересовалась я.

– Данилова перевели из разряда подозреваемых в разряд свидетелей потому, что он сдал некого Сорокина, организовавшего прием от населения ваучеров в обмен на рисованные бумажки. Матушка одного чиновника снесла к нему ваучеры всей семьи, а когда сын узнал об этом, позвонил в милицию, чтобы там выяснили, кто это «наколол» его старушку. Сорокина взяли, дома у него оружие и наркота нашлись, так что посадили его лет на десять. Сейчас этот Сорокин не кто иной, как вор в законе по кличке Сорока. Слышала о таком?

– Конечно.

– Я думаю, что Сорока даже не подозревает, кто его сдал тогда, иначе бы он на Данилове уже отыгрался, – продолжил Мельников.

– Может быть, может быть.

– Ну и что, Таня, нам делать с этой информацией?

– Я тактично намекну Игорю – если он попытается развалить дело о «пиратах», я подкину Сороке очень интересную инфу о нем самом.

– Договорились, – Мельников вылез из моей машины.

Я развернулась и поехала в… «Детский мир».

* * *

В начале седьмого раздался звонок непосредственно в мою дверь. Я посмотрела в глазок и увидела водителя Данилова и, немного помедлив, открыла дверь.

– Добрый вечер, Татьяна! Игорь Николаевич ждет вас в машине, – произнес он суперофициальным тоном.

– Странно, – пожала я плечами. – Вообще-то я никуда с ним ехать не собиралась.

– Значит, вы не поедете? – уточнил Владимир. – Мне так и передать ему?

– Да, так и скажите Данилову – я никуда с ним не поеду. И передайте, пожалуйста, вот это, – я протянула водителю небольшую мягкую игрушку.

– Что это? – удивился тот.

– Сорока, – ответила я и пояснила: – Это птица такая.

– Я, конечно, передам Игорю Николаевичу эту игрушку, но…

– Не надо никаких возражений! Вы просто передайте ему эту сороку. Я думаю, он все поймет. До свидания! – я закрыла дверь.

С тех пор Игорь Данилов в моей жизни больше не возникал. Вероятно, он понял, что я хотела сказать, передав ему черно-белую птицу с длинным хвостом. Дело о кражах на островах было доведено до суда, но вот дело о покушении на Максима Синявского было спущено на тормозах. Участковый передал мою наводку следственной группе, но Марат Горяев, помощник главврача клиники «Госпитальер», категорически отрицал свою причастность к нападению на инвалида. Хорошо, что больше к Максу непрошеные гости не наведывались.

Вскоре в прессу просочилась информация о том, что клиника «Госпитальер» находится под пристальным вниманием прокуратуры. Туда неоднократно поступали жалобы от граждан, которым оказывали в клинике дорогостоящую, но неквалифицированную помощь. Прокурорская проверка показала, что в «Госпитальере» используются «лекарства, не прошедшие лицензирование, а также приборы, не отвечающие санитарно-гигиеническим нормам», в результате лицензия на оказание гражданам частной медицинской помощи была аннулирована.

Что касается научных разработок Махагонова, то он оформил на них патент, и одно из тарасовских предприятий запустило в серийное производство его приборы. А вот на Нобелевскую премию, которой так грезил Геннадий Леонидович, его кандидатуру так и не выдвинули. Светлана Якишева осталась работать в лаборатории. Махагонов вернулся к семье, поскольку Людмила не решилась на развод.

Следующий навигационный сезон прошел без «пиратских» налетов на островах.