class="p1">Шестая квартира действительно была на первом, на всю площадку одна. Большая, наверное, – думала Джини; ну надо же о чём-нибудь думать, когда стоишь возле двери, жмёшь на кнопку звонка, а в ответ тишина. От этой тишины нервы сдали окончательно и бесповоротно, она взяла телефон и набрала Михаила, Диоскура-лэндлорда. Сам говорил, что можно с любыми проблемами в любое время звонить.

Михаил сразу взял трубку и вместо «алё», или «здрасьте» сразу сказал: «Извините, пожалуйста», – с такой нарочито драматической интонацией, что Джини расхохоталась, хотя понимала, что это невежливо. Но ничего поделать с собой не могла.

– А, ну значит у вас всё в порядке, – обрадовался Диоскур Михаил, и Джини поспешно сказала:

– В полном порядке, спасибо. Это вы меня извините. Сама на ночь глядя вам позвонила, и почему-то смеюсь. Я хотела спросить… – Джини замялась, пытаясь сформулировать вопрос про кафе и соседку Тому так, чтобы не выглядеть совсем сумасшедшей дурой. Но вместо этого почему-то выпалила: – Если у вас с Юджином есть полчаса, я бы хотела выпить с вами за моё новоселье. Просто поблагодарить.

– Извините, пожалуйста! – воскликнул лэндлорд-Диоскур Михаил, но на этот раз Джини выдержала, не рассмеялась. – Это мы с братом должны были вам предложить…

– Так предложили же! – напомнила Джини. – В самом начале. Открыли просекко, отметили договор. А теперь моя очередь. У меня как раз есть вино. Примитиво. Восемнадцатый год. Я, если честно, в винах не разбираюсь, но мне сказали, это самое-самое лучшее. И год, и сорт. Если можете, заходите. А если вам сейчас неудобно, скажите, когда…

– Нет, что вы! – воскликнул Диоскур Михаил. – Мы совершенно свободны. Спасибо. Но удобно ли вам?

– Мне удобно, – поспешно заверила его Джини. – А то бы я вас не звала.

– Логично, – вдруг рассмеялся вежливый Михаил. И даже не стал извиняться. Сказал: – Сейчас оденемся и придём примерно через десять минут.

– Отлично, – ответила Джини. – Ура.

И побежала наверх, думая одновременно: «Какой ужас, я что, правда, сама, добровольно в гости их позвала?» – и: «Вот и правильно, выпью, расхрабрюсь, расспрошу их про кафе и соседку Тому», – и: «Блин, а бокалы? Где, интересно, бокалы? Я их распаковала? Они вообще есть у меня?!»

Зря волновалась, бокалы нашлись на кухне, те самые из которых пили просекко. Три штуки как раз. К приходу лэндлордов Джини даже успела открыть вино, смутно припомнив, что оно должно «подышать», нарезать сыр и надолго задуматься, подходит ли ещё что-то из её запасов к вину. Ответ на вопрос выходил скорей отрицательный, но ладно, неважно, в прихожей защебетала дурковатая механическая птица – Джини даже подпрыгнула от неожиданности, она ещё ни разу не слышала какой в этой квартире дверной звонок.

Диоскуры явились налегке; ну, это неудивительно, из соседнего подъезда недолго идти. Юджин то ли в полосатом костюме, похожем на домашнюю пижаму, то ли всё-таки в пижаме, неубедительно имитирующей костюм, а Михаил – в футболке и явно летних светлых штанах, зато в серой меховой шапке с ушами и ушками. То есть, длинные, чуть не до пояса уши, а сверху – волчьи, или собачьи, хрен знает, чем они отличаются, одновременно смешные и очень натуралистичные ушки торчком.

– Боже, где вы её купили? Я тоже такую хочу! – выпалила Джини, увидев шапку. И тут же испугалась, что теперь вежливый Диоскур захочет подарить шапку, поди откажись, но и взять невозможно, всем станет ужасно неловко, только не это, пожалуйста, нет.

К счастью, Михаил дорожил своей шапкой. Сказал:

– На Али-экспрессе. Хотите пришлю вам ссылку? Там много разных, стоят копейки. А счастья – на миллион.

– Очень хочу! – Джини страшно обрадовалась такому исходу. Не пришлось деликатно отбиваться от щедрых даров!

– Пока, бля, та посылка придёт, спрынг[19] наступит. Jако дуго[20]! – пригорюнился дед.

– Не беда, – улыбнулась Джини. – Сколько здесь живу, все вёсны были холодные. Успею ещё поносить.

– Извините, а сколько лет вы живёте в Вильнюсе? – спросил Диоскур Михаил.

– Шесть лет скоро будет, – ответила Джини. – Я приехала сюда в Рождество. Не нарочно так подгадала, просто забыла, какого числа тут праздник; неважно. Короче, приезжаю такая счастливая в новую жизнь, а все магазины закрыты. И рестораны.

– Ой, бля, рили подстава! – поморщился Юджин.

– Да ничего! – отмахнулась Джини. – Я тогда на автомобильной заправке хот-догом позавтракала, там же воду и шоколадку купила. И две пачки чипсов. Сказал бы мне кто-то в детстве, что у меня однажды будет такой шикарный обед! В общем, отлично новая жизнь началась, грех жаловаться. А продолжилась – вообще обалдеть. Это были лучшие шесть… пять лет моей жизни. Минус последний год.

– Ну, это понятно, – кивнул Михаил. – То, что началось везде в марте, имитация существования, а не жизнь.

– Факинас карантинас! – резюмировал Юджин.

– Ладно, – вздохнула Джини. – Всё равно грех мне жаловаться. Вот прямо здесь и сейчас – отлично. И это мы ещё вино пить не начали. Зря!

Увидев бутылку, Диоскуры переглянулись с таким изумлением, что Джини успела загордиться, решив, что сама того не зная, унесла из невозможного осеннего супермаркета какой-то редкостный раритет. Наконец Юджин сказал:

– Томка, бля! Каква брза[21]!

А Михаил спросил:

– Это же наша соседка Тома отвела вас за вином в магазин?

– Вот именно! – воскликнула Джини.

По реакции Диоскуров она поняла, что Тома, во-первых, есть. А во-вторых, с ней, даже по мнению эксцентричных лэндлордов, всё явно непросто. Значит точно можно им рассказать. И скорее, пока не передумала, выпалила:

– Пока мы с Томой шли в магазин, в городе была осень! Судя по листьям на клёнах, октябрь.

– А, ну это эз южил[22], – жизнерадостно откликнулся дед.

– Тома очень любит октябрь. И вечно его устраивает, буквально на ровном месте. Если уж Тома вышла из дома, будьте уверены, непременно случится октябрь. Извините её, пожалуйста, – попросил Михаил.

– Да не за что извинять, мне-то очень понравилось, – вздохнула Джини, разливая вино по бокалам. – Только я потом думала, что мне эта прогулка приснилась. Но тогда неизбежно встаёт вопрос: откуда взялись продукты? Я же их в магазине целую гору набрала! Вдвоём несли. И они не исчезли наутро. Вино вот, сами видите… Давайте выпьем за моё новоселье, я же для этого вас позвала. И садитесь, пожалуйста. Или лучше в комнате? В любом случае, у меня есть сыр. Тоже, кстати, из того магазина, – говорила она, растерянно озираясь в поисках вилок и смысла. – Да, и самое главное, что теперь натурально сводит меня с ума. С Томой я познакомилась в кафе на первом этаже нашего дома. Она меня там накормила,