— Ах ты паскуда!.. — взревел пьяница, сгибаясь втри погибели и падая на землю.

Было отчего: получив короткое послабление, Барлар двинул коленом в самое чувствительное для каждой особи мужского пола место, а потом пронырнул у согбенного пьянчуги под мышкой. Плотник валялся на земле, верещал и зажимал ушибленное место обеими руками, сокращаясь, как червь.

В таком виде он попался под ноги какому-то человеку в легком сером длиной до середины колена плаще, выглядящем небогато, но опрятно и чисто. Плотник тем временем стал дрыгать ногами и лягаться не хуже осла. Один из ударов грязным ботинком пьяницы пришелся в голень прохожему в сером плаще. Тот посторонился и, не обращая внимания ни на продолжавшего биться плотника, ни на сбежавшихся из рядов зевак, смеявшихся и над пострадавшим, и над перепачканным грязью прохожим, принялся отряхивать свою одежду. Плотник между тем очухался. Он встал и стал искать налившимися кровью глазами Барлара, но того и след простыл.

Прохожий в сером плаще, которого лягнул пьяница, привел, насколько это было возможно, себя в порядок и заметил довольно миролюбивым тоном:

— Человек должен быть человеком, а не свиньей. Ступайте домой, уважаемый. Отдохните.

— А ты кто такой… ш-шоб меня тут учить? — набычился блаженный житель Лабо, сжав огромные кулаки. Его обуревала ярость и еще жажда немедленно выпить, и смесь этих увлекательных чувств обещала составить опасный для здоровья окружающих коктейль.

Прохожий в сером плаще пожал плечами. При этом его лицо с приподнявшимися бровями и отвердевшим подбородком стало чуточку удивленным. Серые глаза спокойно и ровно смотрели на разъяренного плотника, который был почти на голову выше его. Потом он снова еле заметно пожал плечами и, в последний раз пройдясь ладонью по испачканному плащу, направился по проходу между торговых рядов. Плотник догнал его двумя огромными шагами и забормотал:

— Слушай… ты… это… не знаю, как тебя… Тут такое дело…

— На выпивку, что ли, не хватает, почтенный? — перебил его прохожий и улыбнулся. — Ну на такое дело я не дам. Ты и так уже в грязи кувыркался. Ступай домой, Грендам. Тебя жена третий день ждет.

«Блаженный» вздрогнул. Потом обежал прохожего, обнаружившего осведомленность в подробностях его личной биографии, и, схватив пятерней за плечо, выговорил:

— Ты… откуда меня знаешь? Я тебя в первый раз… в первый раз вижу. Уж больно ты чистенький… у меня такие в друзьях не ходят. Или… или ты шпион? Вызнаешь… разнюхиваешь?

— Да кому ты нужен, чтобы о тебе разнюхивать, Грендам, — отозвался человек в сером плаще, смахивая грязную пятерню пьяницы со своего плеча и едва заметно морщась, — иди себе с миром домой. Ты же не такой плохой человек, каким хочешь казаться. Еще загремишь в стражное помещение, а там из тебя все вытрясут, что осталось. Хоть ты и состоишь у них на прикорме… Я старшего стража Хербурка видел пару раз. Отвратительный охмуряла и наглец.

Это было сказано вполголоса, но услышали, кажется, все торговцы с ближайших лотков. С прилавка гончара Бура сорвался большой глиняный кувшин, расписанный голубыми цветами, и разбился. Грендам с шумом потянул ноздрями воздух, вдыхая смешанные запахи смолы, дегтя, копченой рыбы, солонины, конского пота, кислой капусты и пирожков с начинкой из крыс, жаренных на разбавленном водой растительном масле. Разноцветные глаза Грендама сошлись на переносице. Он оскалил свои редкие зубы. Зрелище было еще то. Прохожий в сером плаще невольно улыбнулся и хотел было обойти плотника, но тот рявкнул:

— Нет, ты постой, паршивый пес! Что ты там сказал про старшего стражника господина Хербурка?

Как и многие представители славного племени кабацких ярыжек и тому подобного отребья, плотник Грендам был осведомителем на прикорме у стражи рынка. Плотником его называли по привычке, просто когда-то Грендам состоял мастеровым соответствующего цеха ремесленников. Как и положено настоящему уличному блаженному, он целыми днями шлялся по торговым рядам и прилегающим к ним кабакам и тавернам, выпивал, совал свой траченный в стычках нос куда не надо, подслушивал, вызнавал, подхватывал самые фантастичные слухи. Раздувал, если хватало фантазии. И доносил Хербурку.

Этот последний (знакомый нам по вышеописанным событиям) за прошедшие несколько лет из простых стражников выбился в начальники охраны рынка. Он щеголял теперь в варварски пестром мундире, с нацепленными на все мыслимые места цепочками и побрякушками. В его непритязательном кругу это считалось признаком роскоши. Плотник-пророк Грендам пресмыкался перед Хербурком. И вот теперь его покровителя оскорбляет какой-то тип в сером плаще, которого лично он, Грендам, видит в первый раз!..

— Что ты сказал? — повторил он.

Из-за прилавка вынырнул Барлар. Все это время он прятался там, потому что ему совершенно не хотелось попасться на глаза плотнику. Шея одна, запасных ребер нет, лишних зубов тоже — чего ж торчать перед этим костоломом?.. Барлар мотнул головой. Его острые глаза обшарили человека в серой одежде. Тот резко развернулся, собираясь уходить и не продолжать бессмысленных прений; то ли от этого резкого движения, то ли от порыва ветра, веселым бесом прокатившегося по торговому ряду, — но плащ взвился в воздух, затрепетал, на мгновение приоткрыв Барлару то, что он искал: кошелек на добротной металлической цепочке, привешенный к поясу. Кошелек был туго набит. Барлар облизнулся. Он только молил всех богов и самого покровителя воров и мошенников пятирукого Маммеса, чтобы тот не позволил плотнику Грендаму прежде обшарить незадачливого незнакомца в сером плаще, на чьем лице блуждала улыбка, совершенно неуместная в его плачевном (если он еще не понял!) положении. С Грендама станется! А потом он отдаст две трети содержимого кошелька Хербурку, и происшествие будет замято.

А уж то, что Грендам нарывается на драку и, это уж точно, легко выйдет из нее победителем, Барлар нисколечко и не сомневался.

Так и вышло. По крайней мере, первая часть предсказаний Барлара оправдалась: Грендам в самом деле нарвался на драку. Он поднял свой огромный кулак и опустил его на голову человека в сером. Так, как если бы это был молот, засаживающий в дерево гвоздь по самую шляпку. Барлар зажмурился… Ну вот! Очередная пожива, кажется, ускользнула из-под носа. Но… что это? Барлар широко раскрыл глаза, впиваясь взглядом в происходящее. Сокрушительный удар Грендама, способный сломать хребет барану или ослу, не достиг цели. Человек в сером плаще просто слегка уклонился, и мощный кулак вхолостую рассек воздух. Незнакомец демонстративно убрал обе руки в карманы плаща, взглянул в лицо Грендаму и произнес:

— Я так понимаю, ты хочешь меня для начала избить, а потом ограбить? Похвальное желание для такого негодяя, как ты, Грендам. Ведь начальник базарной стражи, милейший Хербурк, посмотрит на это сквозь пальцы. Я слышал, не так давно ты напал на человека, которой показался тебе лакомой добычей. Позже оказалось, что он — благородный эрм Карра Сегюнский, и тебе, а также твоему покровителю Хербурку могло влететь. Ведь Карра дворянин из старинного знатного, хоть и обедневшего рода. Тогда вы подкинули ему в карман, кажется, какую-то статуэтку бога Ааааму, а его запрещено ваять, не так ли? И Карру арестовали как нарушителя Благолепия, а вам ничего не было. Собственно, у Хербурка старые связи со старшим Ревнителем Моолнаром — еще с тех пор, как брат Моолнар не был в своем нынешнем жреческом сане, а Хербурк ограничивался тем, что ловил мелких воришек и пугал своей рожей продавцов самопальной бормотухи. Ты — личность, правда, Грендам? До негодяя ты уже дослужился. Говорят, что ты еще и пророк? Прозорливец? Это тоже достойное поприще.