— А что у вас в Интерполе все такие? — спросила она, немного успокаиваясь.

Марк не сдержался и засмеялся в голос:

— Не знаю как в Интерполе, но в Седьмом отделе все.

Катерина перевела подозрительный взгляд на своего начальника.

— Я человек, как и ты, — мягко улыбнулся Шилов. — Но сейчас это не важно. Важно, что ты видела. Думаю, лучше допросить Екатерину и отправить ее домой вместе с Фотей. Собаке и правда тут не место.

Он оглядел присутствующих и, не встретив возражений, повернулся к девушке, кивком попросив рассказать, что было.

— Мы патрулировали парк, как обычно. Все было тихо. Потом я кинула Фоте палку, и он убежал ее искать. Его долго не было, и мы забеспокоились. Пошли его искать и услышали, что он рычит. Подумали, белку встретил, — начала говорить девушка и чем больше она говорила, тем спокойнее и увереннее становился ее голос. — А потом этот… Иван то есть схватил меня и рот зажал. Я обернулась, а у него глаза светились красным. Страшно. Ни белков, ни зрачков, словно кровью заплыли. Он сказал, что маньяк такой же как он, и он где-то впереди. Сказал, чтобы я стреляла в голову, и испарился. Просто растаял в воздухе. Я достала пистолет и пошла в ту сторону. Услышала, что Фотя заскулил. Когда вышла на поляну, никого там не было. Только Иван держал жертву за руку…

— И? — настойчива потребовал продолжения Шилов.

— Я подумала, что он обманул, и никакого маньяка нет, то есть это Иван маньяк. Решила брать живым и ранила в ногу. Я думала, он не сможет исчезнуть раненым.

Акуздины заулыбались, только Константинов и Шилов оставались серьезными.

— Деточка, чтобы я не смог прыгнуть, надо было нам пистолетами поменяться, — фыркнул Иван. — Теперь я ранен. Медики сказали дырка будет три дня зарастать. Повезло, что кость не задета. Теперь мне нужна любовь, ласка и уход. И кофе в постель. И поскольку ты виновата в том, что я стал на три дня калекой, обеспечишь мне все вышеперечисленное.

— Хватит паясничать! — прикрикнул на него Константинов. — Тоже мне калека! Сядь лучше. А ты пиши! Да во всех подробностях!

Он подвинул к девушке бумагу и ручку, и Катерина начала записывать события этой ночи. Никто не начинал разговор, пока человечка была в отделе. Чем быстрее напишет и отправится домой с подправленной памятью, тем будет лучше. А то начнет уши греть, будет отвлекаться и других отвлекать.

Впрочем, она и так отвлекалась. Ворон, как назло, уселся рядом и положил руку на спинку ее кресла. Однако ему никто ничего не сказал.

Когда Катерина отложила листы, и Шилов с Константиновым прочитали написанное, они удовлетворённо кивнули. Затем Олег Дмитриевич обратился к Лежакову:

— Пётр, доставь девушку домой и сотри ей память о сегодняшней ночи, в той части, где она видела сущность Ворона. Пусть думает, что, когда они наткнулись на поляну, жертва уже была того, мертва, а маньяк покинул место гораздо раньше.

— Понял, — кивнул Лежаков, поднимаясь и подзывая Фотю к себе.

Собака на удивление послушно поспешила к акудзину. Катерина встала, испуганно глядя на своего провожатого, но тот этого будто не заметил и положил руку ей на плечо.

— Екатерина сосредоточься на свой квартире, вспомни в подробностях одну из комнат. Туда-то мы и переместимся, — вежливо попросил Лежаков, но перед тем, как потянуться к сущности, уставился на Ивана, который дёргал коллегу за рукав куртки, словно ребенок родителя.

— Петр, не в службу, а в дружбу, внуши ей, что она согласилась выпить со мной кофе завтра. А нет, не завтра! До завтра я не оклемаюсь. Тогда в понедельник.

Девушка чуть не задохнулась от возмущения, но ответить не успела. На ее защиту встало начальство в лице Шилова.

— Иван, я понимаю, что Екатерина красивая девушка, но она и ценный сотрудник. Манипуляция с мозгами моих сотрудников в личных целях недопустима. Мы же все цивилизованные люди?

— Вы да, а я не человек, — нагло усмехнулся Ворон.

— Хорошо. Цивилизованные существа, — исправился Шилов.

— Эх! Что вы за существа такие? — уныло вздохнул Иван. — Не даете личную жизнь устраивать. Ладно, Пётр, не надо. Сам потом справлюсь.

Лежаков ничего не ответил. Жестом попросил Екатерину сосредоточится, и через пару мгновений они исчезли.

Едва они испарились, в переговорной появилась Прохорова. Она обвела присутствующих усталым взглядом и оставила его на Марке. Тот встал, предлагая ей свое кресло, а сам взял другое и устроился рядом.

Прохорова устала. Впервые он видел ее реально уставшей. Захотелось обнять и подбодрить. Он положил руку ей на колено и тут же замер. Сейчас получит. Жанна не любила показывать чувства на публике, но, к удивлению Марка и собравшихся, Прохорова ничего не сказала, и руку его не скинула. Просто устало откинулась на спинку и прикрыла глаза.

— Ну раз все в сборе, тогда начнем. С тебя Ворон, — повернулся к Ивану Константинов. — Рассказывай, как тебя так угораздило.

— Ну Катенька уже все рассказала. Могу только добавить, что я почуял страх жертвы. Очень сильный страх, смешанный с болью. Ну и рванул туда.

— Ты видел маньяка? — спросил Шилов с надеждой в глазах.

— Можно и так сказать, — вздохнул Иван. — Он высокий, выше