сжимает мою талию, другая обхватывает щеку, его большой палец рассеянно поглаживает мою челюсть, когда он целует меня так, как будто у него есть все время в мире.

— Мммм. — Его хриплый стон щекочет мои губы, а затем рука на моей талии внезапно перемещается. Он скользит вниз, сжимая мою задницу и прижимая вплотную к себе, чтобы я могла почувствовать его эрекцию.

Когда я хнычу в ответ, он отстраняется, чтобы показать свою легкую усмешку. Как обычно, насмешливую.

— Я сдал тест?

Мое дыхание вырывается с трудом. У меня голова идет кругом.

— Я... — Я убираю руки с его плеч и делаю шаг назад. — Я не думаю, что хороша в сексе без обязательств. — Я прижимаю руки к бокам, чтобы снова не коснуться его. Я уже снова жажду его поцелуя. — Ты же этого ищешь, верно?

— Да.

Сопротивление делает меня неуверенной. Я не знаю, почему не могу решится и просто сказать ему, что хочу его.

Когда мои колебания затягиваются, Райдер проводит пальцами по своим волосам, чтобы пригладить их. Я довольно сильно растрепала эти темные пряди, когда притягивала его своими руками.

— Хорошо. — Наконец он пожимает плечами и приподнимает брови. — Если передумаешь, ты знаешь, где меня найти.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

РАЙДЕР

Вселенная способствует

— Люк, стой!

Я просыпаюсь в пятницу утром в холодном поту. Футболка, в которой я уснул насквозь промокла и приклеилась к груди. Испуганный голос все еще отдается эхом в паутине моего едва проснувшегося мозга. Я прогоняю его, потому что последнее, что мне нужно, — начинать свой день погруженным во тьму.

Но кошмар оказывается предзнаменованием. Когда я переворачиваюсь в постели, чтобы схватить телефон, появляется пропущенный вызов с кодом города Феникса и уведомление на голосовую почту.

Блядь.

Я сажусь и ввожу пароль.

— Люк, это Питер Грин, офис прокурора округа Марикопа. Я пытался связаться с тобой несколько недель назад. Мой офис также выслал письмо на твою электронную почту, хотя я не уверен, что у нас правильный адрес; тот, который у меня в файле, довольно старый. Я понимаю, что для тебя это деликатный вопрос, но нам действительно нужно обсудить слушание и...

“Ваше сообщение удалено”.

Я бросаю телефон на матрас и, спотыкаясь, бреду по коридору в ванную, чтобы принять душ. Я планирую приехать в спортивный центр сегодня в восемь утра, а не в семь. Теперь, когда официально начались занятия, мне нужно сократить дополнительные тренировки и не заставлять себя так сильно напрягаться.

В этом семестре у всех членов хоккейной команды занятия только во второй половине дня из-за утренней раскатки и тренировок. Беккет едет в кампус со мной, а Шейн сказал, что поедет на своей машине. Мы оставляем его на кухне за блендером, готовить протеиновый коктейль.

По дороге Беккет болтает о каком-то фильме, который он посмотрел вчера, но я слушаю вполуха. Мой разум занят той же самой чертовой вещью, которая гложет меня уже три дня.

Джиджи Грэхем.

Прошло три дня с тех пор, как мы целовались.

Вернее, с тех пор, как от одного ее поцелуя мой член стал таким твердым, что я едва мог доехать домой, пока эта чертова штуковина пыталась вылезти у меня из штанов и ткнуть руль.

Я, честно говоря, думал, что она уже позвонит мне.

И я не должен быть так разочарован, что она этого не сделала.

С приближением нашей первой игры тренировки стали более настойчивыми. Дженсен усердно работает с нами сегодня утром. После этого мы набиваемся в медиакомнату, чтобы посмотреть запись игры Северо-восточного. Они будут нашим первым соперником в сезоне.

Пока мы ждем прибытия помощника тренера Перетти, я продолжаю думать о молчании Джиджи и очевидном решении притвориться, что это не был самый горячий поцелуй, который кто-то из нас когда-либо испытывал.

Я не представлял такого жара. Мы так зажгли друг друга, что были готовы вспыхнуть.

Я пытаюсь выкинуть это из головы, пока мои товарищи по команде болтают вокруг меня. Как обычно, ребята из расформированного Иствуда занимают большую часть второго ряда, в то время как изначальные брайарцы занимают первый.

— Я просто говорю, ты не можешь доказать, что червоточин (прим. перев. другое название — пространственно-временные туннели) не существует, — утверждает Беккет, даже когда переписывается по телефону с какой-то цыпочкой. Он умеет быть многозадачным, когда дело доходит до путешествий во времени и секса.

— А ты не можешь доказать, что они существуют, — раздраженно говорит Наззи.

— Наз. Братан. Ты ведешь проигранную битву, — советует Шейн. Он тоже переписывается. Прошлой ночью он встретил другую чирлидершу на вечеринке братства. Чувак пробивается в команду поддержки, как будто сам пытается выиграть национальные.

— Мне сейчас нужно спросить, и мне нужно, чтобы вы все пообещали не осуждать меня, — нервно говорит Патрик.

— Никто этого не пообещает, — сообщает ему Рэнд.

— Тогда забудьте.

Рэнд хихикает.

— Верно. Как будто теперь мы отпустим тебя, пока ты не спросишь.

— Я сказал, забудьте. — Патрик упрямо качает головой.

— Капитан? — кто-то обращается ко мне.

— Со-капитан, — доносится ехидный голос Трэгера из первого ряда, но мы все игнорируем его.

— Задавай вопрос, — бормочу я Мальчишке из Канзаса.

— Итак, эм, червоточины. — Он колеблется, оглядывая всех. — В них есть черви?

Его встречает абсолютная тишина. Даже Уилл Ларсен повернулся на своем сиденье, чтобы посмотреть на Патрика.

— Теоретические черви? — Поправляет Патрик. Он выглядит совершенно потерянным. — Я правильно говорю?

Шейн жалеет его.

— Все в порядке. Зато, ты правда красивый.

Он не понимает, что его оскорбляют, до тех пор, пока Шейн не возвращается к переписке со своей чирлидершей.

— Подожди. Пошел ты, — рычит Патрик.

— В них нет никаких червей, — говорит Беккет потрясающе добрым тоном. — По сути, червоточины — это искривленные области пространства, которые соединяют две отдаленные точки...

Я снова отключаюсь от них. Мне хватает слушать это дома. Я не позволю Беккету Данну разрушить мою жизнь и в кампусе.

Час спустя нас отпускают, и я пересекаю двор, направляясь к древнему, увитому плющом зданию, в котором проходят все мои лекции на этот день.

Прошло всего пару недель, но мне не потребовалось много времени, чтобы определить, что, если брать учебу — Брайар намного круче Иствуда. Я изучаю бизнес-администрирование с уклоном на историю, и обе дисциплины