— Сомневаюсь, что им вообще известны эти слова, — поддержал его герцог Мелинкортский. — Такие понятия, как «золотая середина»и «уход от крайностей», созданы англичанами для описания английского образа жизни.

Хьюго рассмеялся:

— Себастьян, мы еще сделаем из вас политического деятеля. Нечасто мне доводится слышать высказывания, столь выдержанные в духе вигов , как ваши.

Его светлость даже не улыбнулся. К этому моменту они с Хьюго уже находились в непосредственной близости от храма любви, и герцог Мелинкортский стал оглядываться, пытаясь среди множества людей отыскать, если повезет, Аме. Было уже довольно поздно, и большинство молодых людей уже разбились на пары и теперь искали уединения. Повсюду были слышны тихий смех и вздохи, одна рука искала другую руку, в глазах читался призыв, и в притворной обиде надувались губы.

Из тени деревьев доносились шорохи, смех или тихий крик, и было совершенно очевидно, что любовники всеми способами пытались укрыться в темноте, чтобы ощутить близость друг друга и уместить в эту прощальную минуту целую вечность.

Там было так много божественно прекрасных женщин, их обнаженных плеч, которые словно розовые жемчужины выступали из платьев девственной белизны, что мужчинам было немудрено подпасть под их чары, однако герцог Мелинкортский искал лишь одно лицо. Но Аме ему обнаружить так и не удалось. После этого он вместе с Хьюго оставил храм любви и направился туда, где в этот момент придворные собирались вокруг Марии-Антуанетты. Щеки королевы зарделись от румянца, голос звучал весело, несколько поодаль от Ее Величества стоял граф Аксель Ферзен, красивое лицо которого, как всегда, было непроницаемым и серьезным.

В такой ситуации, когда вокруг королевы столпилось великое множество людей, герцогу Мелинкортскому было непросто привлечь к себе ее внимание, к счастью, ему удалось подойти к ней поближе, она повернулась и вопросительно посмотрела на него, его светлость отвесил ей глубокий поклон.

— Весьма сожалею, мадам, что вынужден вас побеспокоить, — проговорил он, — но я никак не могу отыскать свою подопечную. Когда я видел ее в последний раз, она удостоилась чести быть в вашем обществе и сопровождать Ваше Величество к храму любви.

— Что же с ней могло случиться? — воскликнула Мария-Антуанетта. — Она обязательно должна находиться где-нибудь здесь, поблизости. А может быть, она решила поиграть с вами в прятки и затаилась в одной из очаровательных маленьких беседок? Вы ведь знаете, как их много в этом саду!

— Мадам, может, вы все-таки вспомните, когда расстались с ней? Я был бы очень признателен вам, — настаивал герцог.

Королева обернулась и взглянула на графа.

— Сколько времени мисс Корт находилась с нами? — спросила она.

— Мы обошли храм вокруг, — ответил Аксель Ферзен, — после чего Ваше Величество заговорили с одним из тех людей, которые следят за костром во рвах. А потом я обратил внимание на то, как к мисс Корт приблизился какой-то мужчина и они стали о чем-то беседовать.

Мне тогда показалось, что у нее был несколько нерешительный вид; потом, видя, что Ваше Величество заняты, девушка потихоньку ушла куда-то, не попрощавшись.

Королева засмеялась.

— Ну вот, я же говорила, что вашей подопечной было назначено свидание! — проговорила она. — Ваша светлость, вы должны быть добрым и с пониманием отнестись к девушке. Когда вы молоды, то очень легко влюбиться в такую ночь, как эта.

Голос у королевы стал тихим, и сейчас она уже смотрела не на герцога, а на графа Ферзена.

— Благодарю вас, мадам, за эти сведения, — проговорил герцог несколько церемонно.

Он поклонился королеве и отступил в сторону. Хьюго ждал его, держась в стороне от толчеи.

— Ну что? — поинтересовался он. — Узнали что-нибудь?

— Мне сообщили, что Аме позволила увлечь себя какому-то неизвестному господину, — резко ответил герцог Мелинкортский.

— Что за ерунда! — возмутился Хьюго.

— А почему вы так горячитесь? — спросил герцог. — Неужели вы находите это неестественным? Просто этот ребенок очень счастлив. Ведь сегодня она впервые получила возможность встретиться с молодыми людьми своего возраста, — У нее были ничуть не меньшие возможности для этого и в любой предыдущий вечер, — возразил ему Хьюго, — и, насколько я мог видеть, она очень мало пользовалась этим. Во всем мире для этой девушки существует только один человек, который интересен ей, и этот человек — вы, Себастьян, о чем вам должно быть очень хорошо известно.

— Создается впечатление, что вы ошибаетесь, — не согласился герцог. — Сегодня вечер любви, а французы, как известно, преуспели в молниеносном покорении сердца любой молодой женщины.

— Я не склонен спорить с вами, Себастьян, — ответил Хьюго, — но тем не менее очень беспокоюсь.

Герцог зевнул и извлек часы из кармана.

— А я ничуть не беспокоюсь и хочу спать, — объявил он. — Полагаю, это оттого, что становлюсь старым для забав подобного рода. Я всегда считал, и каждый согласится со мной в этом, что молодые люди весьма невнимательны; однако бокал вина и, может быть, партия в карты помогут скоротать время до тех пор, пока моя непослушная подопечная не соизволит сама разыскать меня.

Оставив Хьюго, герцог Мелинкортский направился к дворцу. Но как только высокая статная фигура исчезла с террасы, Хьюго Уолтхем сам приступил к поискам пропавшей девушки. Охваченный стремлением побыстрее отыскать Аме и мало обращая внимания на тактичность своего поведения, он бесцеремонно осматривал одну пару влюбленных за другой; те с удивлением взирали на него из беседок, в которых укрывались от посторонних глаз, а Хьюго отходил, не говоря ни слова в свое оправдание, пристально всматриваясь в заросли деревьев и кустарников, шаг за шагом обходя весь сад до тех пор, пока ему не осталось ничего иного, как признать свои поиски тщетными: Аме нигде не было.

Тогда он решил отправиться на поиски леди Изабеллы. Он видел ее, но только мельком, так же как и герцог; тогда Хьюго с болью в сердце успел заметить, что Изабелла была не только как никогда очаровательна в этот вечер, но и имела огромный успех.

Число кавалеров, которые собрались вокруг леди Изабеллы, значительно возросло. Теперь уже пятеро молодых людей расточали ей свои комплименты, она полностью покорила их своим очарованием и остроумием.

Довольно бесцеремонно, так как испытываемые им боль и ревность были почти физически непереносимы, Хьюго подошел к ней и властно взял за руку, проговорив:

— Мне обязательно надо поговорить с вами.

Изабелла взглянула на него с улыбкой, которая показалась Хьюго фальшивой, как и те, которыми она одаривала окружавших ее мужчин.

— Хьюго! — воскликнула она. — Где же вы были? С вашей стороны совершенно недопустимо так пренебрегать мною.

— Мне обязательно надо поговорить с вами, — повторил он.

— Что-нибудь случилось? — спросила она.