– Потому что это едва ли не единственный способ для магистра умереть и не отравить все вокруг проклятием, – так же безжизненно отозвался Дэймос.

– Значит, родители и брат живы! – радостно просияла она.

– И вас не смущает, что он не рассказал вам о своем плане, вынуждая жить с мыслью о потере близких?

– Раз не сказал, значит, так было нужно, – неуверенно заявила Кайт, отводя взгляд.

– Или он вам не доверял.

Смешно теперь вспоминать его поучения о важности доверия.

«Лицемерный ублюдок», – думал Дэймос, наблюдая, как девушка мечется по комнате.

Впрочем, развить эту тему он не успел. Дверь за их спинами распахнулась. Комнату залил яркий свет, ввалившиеся в крохотное помещение люди не дали им опомниться. Дэймоса вмиг скрутили, заставив опуститься на колени, и принялись шарить по карманам. Кайт успела шарахнуться назад, но и её повалили на пыльный пол. Пытаясь удержаться на ногах, она ухватилась за штору и оборвала, оказавшись под грудой пыли, поскуливая от боли. Нападавшие выкрутили девушке руки, опасаясь чужого Таланта.

Из тонких прорезей маски блестели золотые глаза. Заклеймённые.

Они быстро нашли дневник и подали сигнал. В комнату вошёл человек в белой маске на всё лицо. Руки скрыты перчатками, шея стоячим воротником, уши едва видны за тёмной шевелюрой, но как верно заметила Кайт – кожа смуглая. Из-под маски на него смотрели тёмные глаза, что показались смутно знакомыми.

Остановившись перед Дэймосом, незнакомец ничего не сказал. Только пялился, словно наслаждаясь его коленопреклонённым положением.

«Южанин, – мысленно определил Дэймос. – Имперец, судя по костюму. Не военный, чуть сутулый».

От него исходил аромат Таланта, пряный и удушливый. Сильные чувства заставили тело вырабатывать энергию в удвоенном объёме. Заклеймённые подали мужчине нож, и Дэймос с удивлением узнал его. Это был нож из одной из его тростей. Картинка в голове начала складываться. Жаль поздно.

– Это тебе за Майру, – прошипел Корин Кайм, замахиваясь.

В этот момент за окном что-то блеснуло.

«Оптика», – пронеслось в голове.

За очередным взрывом фейерверка что-то ужалило шею. Ахнув, Дэймос попытался вздохнуть, но не смог. Горячая густая жидкость пропитала воротник. В горле забулькало, а вздохнуть всё никак не получалось.

Корин в ужасе попятился, а Заклеймённые вмиг отхлынули.

Осознавая тщетность своих попыток, Дэймос попытался зажать рану, заваливаясь на пол. Кайт бросилась к нему, а Заклеймённые прочь.

– Не бойся, я рядом, – было последним, что он услышал.

Гадко пахло сигаретным дымом.

– Тебе обязательно здесь курить?

– Я уже открыл окно, – недовольно буркнул Зэван, – что тебе ещё нужно?

– Это, конечно, очень мило с твоей стороны, но ветер всё равно задувает весь дым в комнату.

Холодный осенний воздух касался лица, унимая жар. Комнату освещала одинокая лампа под бордовым абажуром с золотистой бахромой. Глядя на мягкий рассеянный свет, Дэймос пытался понять, почему всё ещё дышит.

– И всё же, пожалуйста, закрой окно, – твёрдо произнесла Кайт, устраиваясь на кровати, отчего та покачнулась, и Дэймос перевёл взгляд на девушку.

Маска осталась лежать где-то в стороне. Приглушённый свет смягчил черты, сделав волосы тёмными, словно карамель. Девушка хмурилась, смотря куда-то в сторону, но, заметив его пробуждение, тепло улыбнулась и спросила:

– Как вы себя чувствуете?

– Даже не надейся, – зло оскалился Зэван. – Как только он поймёт, что ты использовала на нём Талант, разъяриться, и никаких извинений не хватит…

– Я ничего в нём не меняла, только закрыла рану на шее, – вмиг посуровев, строго ответила она.

– Угу. Постарайся рассказать об этом до того, как он начнёт тебя душить.

– В больнице с ним делали то же самое и нашли всё то же, что и я.

– Не то же самое, – он сделал паузу. – Во всяком случае, они знают, когда нужно остановиться и куда лезть не стоит.

– Не знала, что среди нас есть ещё один врач, чья квалификация позволяет делать столь смелые выводы, – с ядом в голосе отозвалась девушка.

Дэймос открыл было рот, но звука не получилось. Тут же пришла жажда, а вместе с ней и болезненная слабость.

– Не шевелитесь, – Кайт поднесла стакан воды к его губам и осторожно наклонила.

Вода и чужой Талант волной прохлады пробежались по телу.

Подняв руку, Дэймос коснулся шеи. Чуть правее кадыка осталась неровность. Сосредоточив взгляд на девушке, он без труда отыскал красное пятно на её шее.

– Как вы себя чувствуете? – вновь спросила она. – Хотите ещё воды?

Дэймос кивнул и в этот раз постарался удержать стакан самостоятельно. В руках жила слабость, и пальцы, потеряв чувствительность, едва слушались.

– Наша любопытная лисичка покопалась в тебе, – тут же наябедничал Зэван.

– Поэтому от нелепых попыток флиртовать ты перешёл к грубости? – тихо спросил Дэймос. Голос прозвучал хрипло, горло болело.

– Я бы на твоём месте беспокоился о том, что наша не-врач в тебе изменила, – поднимаясь, ответил тот.

Щелчком отправив недокуренную сигарету за окно, он двинулся к кровати. Дэймос почувствовал, как Кайт напряглась, готовая в любой момент отскочить.

– Зэван, – прервал напряжённую тишину Дэймос. – Прогуляйся по залам, разведай обстановку. Нас едва не поймали, не станет ли это для нас проблемой?

– Нет, – ответил он, скрестив руки и вперив испепеляющий взгляд в девушку. – Это была ловушка. Всё это – один большой капкан.

– Всех, кого ловили в той комнате с сейфом, расстреливали за садом, – тихо произнесла Кайт.

– И никто не услышал выстрелов? – удивился Дэймос, неосознанно касаясь горла. – Не мы одни пришли сюда за дневником, там палить должны были без передышки.

В него стреляли и раньше. Во время войны порядочно изрешетили, и не будь в их отряде нескольких магистров-медиков, он бы тут не сидел. Оказалось, он отвык от танцев с Луной.

Холод пробежал по телу от запоздалого осознания. Не окажись здесь Кайт и не будь она в достаточной мере безрассудна, всё бы уже закончилось.

Закончилось. В некотором смысле это даже заманчиво.

– Потому фейерверки и грохочут не переставая, – отмахнулся Зэван, меряя шагами комнату. – Они знали, что многие захотят выслужиться и заполучить дневник, наплевав на правила.

«Знали. Знали», – эхом пронеслось в голове.

Дэймос повернулся к Кайт, что тихо сидела в стороне, устало привалившись к столу.