class="p1">О, Боже, у него такой милый вид. Почему-то все люди, становятся нереально милыми, когда спят.

Очень тихо, стараясь ничего не зацепить, становлюсь на кровать и как сумасшедшая, ну или как маленький ребенок, начинаю на ней прыгать.

Антон резко подрывается с постели с испуганным лицом. Я смеюсь, от такого его вида.

– Ты с ума сошла?

– Возможно, – говорю, падая на кровать. – Мне просто стало скучно.

– И таким образом, ты решила меня разбудить?

– Да, – пожимаю плечами, как ни в чем не бывало, при этом невинно улыбаясь.

– Ты реально сошла с ума.

– Вот съеду сегодня, и будешь ты спокойно спать.

Как только я это говорю, улыбка вмиг пропадает с моего и Тошиного лица. Умею я, испортить момент одной фразой.

– Не напоминай об этом, и так плохо.

Антон убирает свои волосы со лба и тяжело вздыхая, ложится рядом.

– Ты так говоришь, будто мы больше никогда не увидимся. Ну, съеду я, и что? Мы будем видеться, как и раньше. Все будет, как было.

– Вот это как раз, меня и напрягает.

Ничего не ответив, смотрю в потолок.

Тысяча восемьдесят шесть. Именно столько раз, протикала стрелка часов, пока мы молчим.

– Ты спишь что ли? – не выдержав этой тишины, спрашиваю у Антона, пихая его локтем в бок.

– Нет.

– Почему тогда молчишь?

– А ты?

Пожав плечами, сажусь на кровать.

– Вот и я не знаю.

– Ладно, пойду пока в душ, – подмигиваю я парню.

Поднявшись с постели, иду к двери, чувствуя на себе взгляд Антона.

Приняв душ, захожу в комнату, в которой провела отличных два дня. Незабываемое время. Такое, у меня случается редко.

Услышав стук в дверь, вздрагиваю от неожиданности.

– Ты одета?

– Да. Входи.

В комнате появляется Антон, широко улыбаясь. Я, молча любуюсь его ямочками.

– Что? – спрашивает парень, заметив такой мой взгляд.

– Ничего. Просто у тебя красивые ямочки.

От моих слов, Тоша еще шире улыбается. Сложно не улыбнуться в ответ.

– Пошли завтракать.

– Мне нужно еще вещи собрать.

– Потом соберешь.

Антон подходит ко мне и берет за руку. Как маленького ребенка, он ведет меня на кухню и усаживает за стол.

На кухню заходит Виктория Александровна и улыбается мне.

– Доброе утро, Лерочка.

– Доброе утро, – улыбаюсь в ответ.

– Антон, ты не хочешь в магазин сходить? У нас молоко закончилось, а я вчера забыла купить. Ты же знаешь, что я утром ем только хлопья с молоком.

– Да, хорошо.

Тоша переводит свой взгляд на меня, и я улыбаюсь ему. Подмигивая мне, парень выходит из кухни.

Мне кажется, или мама Антона, специально отправила Тошу в магазин, чтобы остаться со мной наедине?!

– Лер, мне бы хотелось с тобой поговорить.

Так я и думала.

– Да, Виктория Александровна. Я вас слушаю.

Услышав, как закрывается входная дверь, вздрагиваю.

– Не пойми меня неправильно, но я хочу это знать. Как мать, я волнуюсь за своего сына. Что у вас происходит с Антоном?

– Мы друзья.

– Лер, не обманывай себя. Я же вижу, как вы друг на друга смотрите.

Мама Антона, берет меня за руку. От этого жеста, я напрягаюсь и расслабляюсь одновременно.

– Я ничего ему не скажу.

– Я и не боюсь этого. Просто я действительно не чувствую ничего, по отношению к Антону, как к парню. Но как друг, он мне очень дорог. Я его люблю, но только как друга.

Виктория Александровна грустно улыбается.

– А он говорил тебе, о своих чувствах?

Я качаю головой.

– Я просто не смогу быть с ним, врать о любви, которой просто нет. Мне бы хотелось испытывать к нему ответные чувства, но…

– Но?

Слезы дают о себе знать, и я зажмуриваюсь.

Мама Антона, прижимает меня к себе, крепко обнимая. Вот она, материнская забота и любовь, которая должна быть у моей мамы.

Господи, как же давно я не чувствовала себя хорошо от разговора с мамой. Виктория Александровна, хоть и не моя мама, но я все же чувствую от нее материнское тепло в свою сторону.

– Я… люблю… другого, – говорю сквозь всхлипы, сильнее прижимаясь к маме Антона.

– Так у тебя есть парень.

– Нет… Его зовут Ян… и он меня ненавидит.

Я делаю глубокий вдох, в попытке успокоиться.

– Ненавидит? – удивленно спрашивает Виктория Александровна.

– Да.

– А ты его любишь?

Кивнув головой, вытираю слезы.

– Я полная дура. Ян причиняет мне боль, а я причиняю боль Антону. И самое мерзкое то, что я не в силах ничего изменить, – тихо признаюсь.

– А почему этот Ян, испытывает к тебе ненависть? Может ты все напридумывала. Ты вообще говорила с ним наедине?

Сложно говорить о таком, но я пытаюсь.

– Да, говорила. Иногда он ведет себя со мной очень хорошо, и в такие моменты, я просто схожу с ума от любви. Но в основном, он причиняет мне адскую боль, отчего я его безумно ненавижу.

Виктория Александровна, вытирает мои щеки от слез, снова крепко обнимая. Она пахнет, как мать. Это невозможно объяснить, это только можно почувствовать.

Я слышу, как открывается и закрывается входная дверь, но не двигаюсь с места. На кухню заходит Антон, с пакетом в руке. На его лице растерянность.

– Все нормально?

Кивнув, отхожу от его мамы.

– Пойду, умоюсь.

Не дожидаясь их ответа, направляюсь в ванную комнату.

На душе, чувствуется некое облегчение и спокойствие. Самый простой разговор с матерью, избавил меня от негатива. И плевать, что разговор состоялся не с моей мамой. Мама – это мама. И совсем не важно, чья она.

* * *

Смотря на свою серую толстовку, я грустно улыбаюсь. Бросаю ее в сумку. Затем беру свою футболку, и также бросаю ее туда. Застегнув сумку, делаю глубокий вдох, чтобы не заплакать. Так все, больше мне нельзя здесь оставаться. Взяв вещи, выхожу из комнаты.

Я слышу разговор Виктории Александровны с Антоном на кухне, и, не сдержавшись, решаю немного подслушать.

– Антон, не усложняй все.

– Мам, ей тяжело.

– Да, но ей не будет легче, если вы будете встречаться. Ты хочешь, чтобы она тебе врала, что любит? Вы друзья, и не перегибай палку, если не хочешь ее потерять.

– Вообще-то…

– Ты меня услышал.

Не в силах этого слушать, потихоньку подхожу к двери в комнату и громко хлопаю ей, делая вид, будто только вышла.

– Все, я готова, – говорю Антону, когда захожу на кухню.

Тоша кивает мне и выходит в коридор. Я подхожу к Виктории Александровне.

– Спасибо вам за все.

Крепко обнимаю ее, наслаждаясь моментом.

– Ты хоть не забывай нас. Заходи почаще.

– Хорошо.

– Лер, ну ты где? –