Я скользнул под одеяло, и тепло и запах Эви оглушили меня, как удар с небес. Не раздумывая, я пододвинулся ближе, и положил руку на талию Эви. Она втянула в себя воздух, эти потрясающие зеленые глаза остановились на мне, и мой живот затрепетал, как никогда в жизни. Мне нужно было ее попробовать. Я наклонился вперед, и ладони Эви поднялись к моей груди, но она не оттолкнула меня, и наши губы соединились.

Ее вкус, ее мягкие губы, ее запах и отчаянные хриплые вздохи, которые она издавала, все они разрушали мою решимость. Моя рука скользнула вниз по ее бедрам, и ниже, пока я не коснулся обнаженной кожи, мягкого бедра Эви, и она застонала мне в рот и прижалась ближе. Она была теплой и гладкой, и я просунул ладонь под ее бедро и перекинул ногу через свое бедро, затем притянул ее еще ближе. Ее горячий центр прижимался к моему члену, и тонкая ткань нашей одежды не делала ничего, чтобы скрыть от меня доказательство возбуждения Эви.

Она остановилась в нашем поцелуе, ее глаза открылись, глядя прямо на меня, и я знал, что она отменит правило отсутствия секса. Если бы я скользнул пальцами между ее бедер, она бы позволила мне, и не остановила бы меня от того, чтобы зарыться в ее тугой жар.

Но в моей голове вспыхнули прежние слова Эви о моем воздействии на женщин, о том, как я им пользовался, и ее мольба не заходить дальше, чем она была готова — мысленно, потому что ее тело без сомнения было готово к полной программе.

Я закрыл глаза и глубоко вздохнул.

— Ты не очень хорошо справляешься с этим правилом отсутствия секса, Эви, — простонал я.

— Извини, — сказала она. — Но очень трудно думать здраво, если ты продолжаешь целовать меня так. Это заставляет меня задуматься, каково было бы кончить с твоими руками на мне. Всегда кончала только своими руками.

Это напоминание не помогло делу. Я был единственным мужчиной, который когда-либо прикасался к прекрасной киске Эви. А еще был мудаком, который не заставил ее кончить в первый раз. Думал, что она кончит во время полового акта. Предполагал, что в ту ночь мы трахнемся не один раз. Если бы я знал, что Эви девственница, то заставил бы ее кончить несколько раз, прежде чем засунуть в нее свой член. Но, если бы заранее знал это, то я бы, наверное, вообще с ней не спал.

Я обхватил ее попку и сказал тихим голосом:

— Позволь мне показать тебе, каково это кончать, Эви.

— Это противоречит правилу отсутствия секса, — прошептала она.

— Обещаю, никакого секса, только умопомрачительный оргазм для тебя. — Я провел губами по ее шее и прикусил нежную кожу.

— Ты… ты так самоуверен. Это раздражает.

Я улыбнулся, уткнувшись лицом в ее кожу.

— Мне нравится раздражать тебя.

Она фыркнула, но успокоилась, когда я поцеловал ее за ухом.

— Умопомрачительный оргазм, «да» или «нет»?

Последовала пауза, затем с ее губ сорвалось мягкое слово.

— Да.

Это слово было задыхающимся и хриплым, и черт, если оно не сделало меня еще тверже.

— Черт, Эви. Никогда в жизни мне не было так тяжело. Даже адамантий[35] не может сравниться с этим.

— Если ты будешь продолжать ссылаться на «Людей Икс», я, возможно, пересмотрю правило отсутствия секса, — сказала она с тем грязным смехом, который я любил.

— Не подкидывай мне никаких идей, — предупредил я, приподнявшись на локтях и мягко толкнув Эви на спину, прежде чем двинуться вниз по ее телу, затем провел руками по ее икрам и бедрам. Затем раздвинул их и уже собирался встать между ними, когда Эви сомкнула ноги.

— Что ты делаешь? — спросила Эви, широко раскрыв глаза.

Я завис над ее ногами.

— Использую свой язык с пользой.

Она покраснела красивым розовым оттенком.

— Тебе и не нужно этого делать.

— Я хочу этого, — усмехнулся я.

— Неужели?

Она недоверчиво посмотрела на меня, и ее румянец стал еще ярче. Эви будет моей погибелью. Я отрицательно покачал головой.

— Черт, все время забываю, что ты была невинна.

Она поджала свои соблазнительные губы.

— Ты хочешь рассматривать меня как клинический случай?

— Я очень хороший врач. — Я одарил ее своей самой грязной улыбкой.

Она закрыла глаза.

— Боже мой, Ксавье, ты похож на волка, готового к прыжку.

— Я голодный волк, который вот-вот съест тебя, — тихо сказал я.

Ее глаза распахнулись. Я погладил ее ноги, засунул пальцы в трусики и медленно стянул их вниз. Эви вздрогнула и закусила губу.

Ее щеки все еще были красивого розового оттенка. Не понимал, как мог не заметить все признаки ее неопытности во время нашей первой ночи вместе. Я был слишком поглощен собственной гребаной потребностью.

Мой взгляд скользнул по ее ногам, к темно-русому треугольнику на вершине бедер. Потрясающее зрелище.

Эви все еще была напряжена подо мной, когда мои пальцы погладили ее бедра.

Я опустил голову к подстриженным локонам и поцеловал ее холмик, моя нижняя губа слегка коснулась ее мягких складок, которые скрывали клитор.

— О, — выдохнула она, широко раскрыв глаза. Ее ноги все еще были зажаты вместе. Ее глаза скользнула вниз ко мне. Я поцеловал ее снова, но на этот раз использовал свою нижнюю губу, чтобы раздвинуть ее складки и коснуться ее клитора.

— О! — ахнула она.

— О? — тихо спросил я. Мышцы ее ног расслабились. Я подсунул ладонь под ее колено и отвел ее ногу в сторону, обнажая ее передо мной.

В ее глазах мелькали неуверенность и нервозность. Я слегка прикусил мягкую плоть ее бедра, неожиданно чувствуя себя собственником. Мой взгляд вернулся к ее манящей киске. Никто никогда не видел Эви такой. Я резко выдохнул и лизнул мягкую внутреннюю сторону ее бедра.

Она задрожала, ее ноги еще немного раздвинулись. Я улыбнулся ей, когда опустился между бедер Эви, скользнул ладонями под ее ягодицы и притянул ее к своему рту. Она снова напряглась, но я знал, что это ненадолго.

Я легонько лизнул ее клитор, и она дернулась.

— О черт!

— Разве это похоже на ад? — Я скользнул кончиком языка по ее щели, к клитору.

Она застонала.

— Скажи мне, каково это, Эви, — прошептал я, продолжая лизать ее складки и в конце нежно подталкивая клитор.

— Хорошо, — выдохнула она, когда я нежно поцеловал ее клитор своими губами.

— Только хорошо?

— Хватит болтать, Ксавье — пробормотала она, и я усмехнулся и действительно нырнул. Раздвинув ее складки, попробовал ее сладость,