— Не знаю, — осторожно ответил я. — Я не решаю такие вопросы.

— Но ты расскажи там своему начальству, какие безобразия здесь происходят! Скажи, что нам нужна помощь! Здесь есть настоящие бойцы, не все здесь такие, как эти бесхребетные медузы! Но нам нужна помощь! В одиночку мы не справимся с этими тварями!!!

— Вы собираетесь поднять восстание?

— Да!!! И мы обязательно победим!!! Ни одна темноволосая тварь больше не сможет издеваться над нами!!! Мы устроим им Новый Прорыв!!! Они навсегда запомнят его!!! Они сами будут подыхать на этих чертовых рудниках!!!

— Послушай, Эоал, — говорю я. — А чем вы отличаетесь от них? Только цветом волос?

— Ну да!!! И больше ничего!!!

— А чем ОНИ отличаются от ВАС? Тем же самым, верно?

— Они — палачи! Они твари, а не люди!!! — Эоал просто исходит ненавистью. — Им не место под солнцем!!! И после Нового Прорыва они получат то, что заслуживают!!!

— Хорошо, — я понимаю, что мне его не переубедить. В конце концов, для нас сейчас главное — смыться отсюда. — Я поговорю со своим руководством. Но ничего обещать не могу.

— Мне больше ничего и не нужно, Оке! — соглашается Эоал. — Просто расскажи о том, что ты видел. И, кстати, разве тебе самому не хочется отомстить за нее?! — он кивает на Йорку.

— Мне, например, хочется, — соглашается она устало. — Эти суки даже не изнасиловали меня! Как обидно!

— Они не считают нас за людей! — продолжает Эоал, не замечая Йоркиного сарказма. — Мы для них меньше, чем животные!…

Высокое здание, где нас задержал (если это можно назвать задержанием) патруль, приближается. Эоал сбавляет скорость, к дверям мы подкатываем уже довольно спокойно. Только теперь я вспоминаю о Гилэйне с Ларкой. Еще одна проблема — где мне их теперь разыскивать? Но проблема эта решилась гораздо быстрее, чем я предполагал.

Я помогаю Йорке покинуть кабину. Она еле передвигает ногами, и при каждом шаге из плотно сжатых разбитых губ вырывается слабый хриплый стон. Окружающие начинают на нас оглядываться. И тут я замечаю возле самых дверей Ларку и Гилэйна. Подхожу к ним и очень спокойно говорю:

— Простите, не могли бы вы помочь моей жене? Мы попали в аварию…

Ларка подпрыгивает, словно шилом ткнутая. Она смотрит на Йорку, и глаза ее расширяются от ужаса. Но Гилэйн быстро понимает, в чем дело, и тут же поддерживает мою игру.

— Да, конечно, — говорит он и берет Йорку за другую руку. — Обопритесь на меня…

Люди начинают проявлять к нам все более повышенный интерес, в котором чувствуется неподдельное участие и сочувствие к пострадавшей женщине. Некоторые из них следуют за нами, разражаясь охами и ахами по поводу Йорки. Мы поднимаемся по лестнице на второй этаж.

— Куда теперь? — спрашиваю я Йорку.

— Направо, — шепчет она. — Там дверь. На крышу. Я следую ее указаниям.

— Подождите! — восклицает один из сопровождающих нас любопытных. — Вам не туда! Вам же к врачу!

— Я знаю, — спокойно отвечаю я, продолжая идти.

Настырный сочувствующий не отстает, привлекая к нам внимание все больше. Мы уже почти у выхода на крышу.

— Я их задержу, — шепчет мне Эоал. — Только запомни, что обещал мне!

Я киваю ему, перепоручаю Йорку Ларке и ударом ноги выбиваю дверь. Толпа затихает. Гилэйн с Ларкой вытаскивают Йорку на крышу, а я пожимаю руку Эоалу.

— Как ты теперь выкрутишься? — спрашиваю я.

— Не беспокойся, — усмехается он. — Это не важно! Я хотя бы душу отведу!

А ведь и верно, думаю я, глядя на суетящегося рядом человека, который очень обеспокоен тем, что пострадавшую женщину никак не отводят к врачу.

— Можно вас на минутку, — обращаюсь я к нему.

— Вы! Вам же не туда! — взволнованно лепечет он, пытаясь протиснуться следом за моими спутниками. — Она же ранена! Ну, как вы не понимаете?.. Ей же нужна помощь!…

Я осторожно останавливаю его, беру за плечи, ставлю перед собой и одним ударом кулака сбиваю с ног.

— Большое спасибо! — холодно говорю я в наступившей тишине. — Вы ей уже помогли!…

На крыше, залитой веселым солнечным светом, Йорка уже что-то бормочет, поставив перед собой Ларку. Потом она хлопает перед ее лицом ладонями, и та исчезает. Ее место занимает Гилэйн, с которым Йорка проделывает ту же операцию.

— Иди сюда, — слабым голосом говорит мне Йорка.

— Может быть, сначала ты?

— А ты умеешь колдовать? — отвечает она вопросом.

Я молча становлюсь перед ней. На лестнице слышны крики и шум борьбы. Интересно, сумеет ли Эоал продержаться достаточно долго? Ведь надо будет еще успеть уйти Йорке…

Йорка хлопает ладонями у меня перед лицом, и я погружаюсь во мрак. Кручу головой, пытаясь сориентироваться. Все понятно, опять ночь. На небе полная луна, звезды. И мы где-то в горах. Из воздуха возникает Йорка. Видимо, этот переход отнял у нее все оставшиеся силы. Колени ее подгибаются, и я еле успеваю подхватить на руки безвольно рухнувшее тело.

— Прорвались! — шепчет Йорка, — можешь теперь считать, что я умерла!…

— Дура! — отвечаю я с чувством.

Я, кажется, постепенно уже начал привыкать к тому, что наша одежда ведет себя слишком уж самостоятельно. После перехода в этот новый мир она опять «превратилась», как говорит Йорка. Правда, я заметил это далеко не сразу — в первые часы у меня были заботы поважнее. Я обратил на это внимание только тогда, когда принялся помогать Йорке раздеваться.

Пока я ждал появления Йорки, Гилэйн с Ларкой не теряли времени зря. Они быстренько осмотрелись и нашли поблизости неплохую пещеру. А может быть, и не нашли, может быть, наколдовали — в этом мире магия работала вовсю. То-то здесь раздолье будет моим колдунам! Только вот, интересно, а свои, местные маги тут есть? И насколько они сильные по сравнению с нашей компанией? Впрочем, с этим будем разбираться после. А пока на первом месте — Йорка.

Я донес Йорку до пещеры, где уже горел огонь, и уложил ее на чудом появившиеся здесь мягкие шкуры. Все-таки мои колдуны хорошо поработали — обо всем позаботились. Йорка тихо постанывала. Ей было очень плохо, но она наотрез отказалась от помощи Гилэйна и Ларки, предложивших заняться ее лечением. Она заявила, что сама умела лечить людей еще тогда, когда их обоих и в проекте не было. Потом она спровадила колдунов из пещеры — Гилэйна отправила разыскивать какие-то волшебные корешки, а Ларку — травы. Я помог ей раздеться, стащив с нее куртку, в которую превратилось недавнее платье. Йорка шипела и кривилась от боли, когда я неосторожно прикасался к ее синякам и ссадинам. Потом она завернулась в шкуры и забилась в уголок пещеры, глядя в огонь неподвижным взглядом. Я подумал, что она задремала, и хотел ее уложить поудобнее. Но, оказывается, Йорка в этот момент что-то там колдовала, и я ей очень сильно помешал. В результате я имел удовольствие выслушать язвительные замечания относительно того, что чем скорее она, Йорка, загнется, тем скорее я получу возможность завалиться в постель с этой своей Ларкой. О чем я, без сомнения, постоянно мечтаю и чего я с нетерпением жду. Я плюнул, обозвал ее крашеной курицей, посоветовал ей на время занятий магией вешать на лоб табличку «Не влезай, убьет!!!» и вышел из пещеры.