Глубоко внутри Сол всегда что-то такое подозревал. Видел, что Джексон бегал курить в тот лес, замечал, как действовало на брата любое упоминание о пожаре, знал, что он потворствует пьянству отца, сам распивает с ним виски – лишь бы не пить в одиночку. Может, Сол просто не хотел подтверждать свои подозрения, ведь тогда пришлось бы жить с осознанием того, что в смерти матери виновен брат.

Теперь кровь приливает к голове, в ушах стучит пульс. Мышцы сводит от боли, руки сжимаются в кулаки. Хочется взреветь, хочется схватить этот столик и швырнуть в окно. Сорвать все картины.

Сол встает, поворачивается спиной, прижимает к стене кулаки.

– Ты не представляешь, что стало с ним после пожара. Он скрывал от всех правду, а ложь стала… ядом, который постепенно его отравлял. – Жанетт замолкает. – Не стоит его ненавидеть, он и так ненавидел себя.

Сол делает глубокий вдох, затем оборачивается:

– Только вы двое знали?

– Да.

– И все это время ты хранила его тайну?

– Я никому не рассказывала.

Все то, о чем лгал Джексон, начинает складываться в единую картину, которую Сол не мог собрать многие месяцы.

Размышления прерывает громкий стук в дверь. Жанетт встает и идет открывать.

Сол опускает голову и шумно выдыхает. Столько лет Джексон жил с мыслью о том, что натворил. Общий секрет крепко связывает людей – однако и отравляет их связь. Можно представить, какую власть над братом имела Жанетт.

…А сейчас Жанетт говорит с кем-то на повышенных тонах.

Когда Сол слышит другой голос, то выбегает из гостиной в коридор.

Ева стоит у порога, сердце колотится. Рядом Кейли. В голове роятся вопросы. Почему здесь Сол? Он уже знает, что Жанетт ездила в Англию? Может, он тоже врет?

Жанетт открывает дверь и, не впуская их, удивленно спрашивает:

– Что ты тут делаешь?

– Нужно поговорить.

Жанетт резко качает головой:

– Уходи. Оставь меня в покое!

Она собирается закрыть дверь, Ева не дает.

Позади слышатся шаги, и за спиной Жанетт появляется Сол. Лицо у него красное.

– Ева?

Трудно даже смотреть на него, особенно сейчас, когда каждой частичкой разума Ева умоляет: «Прошу, только не ври мне!»

– Я думала, ты в командировке. – Она старается, чтобы голос звучал спокойно.

– Был, но вернулся раньше…

Ева качает головой:

– Не надо врать, Сол.

– Я не вру. – Он не отрывает взгляда, будто заклиная поверить ему. – Я приехал сюда, чтобы узнать…

– Убирайтесь! – прерывает их Жанетт. – Выметайтесь все из моего дома!

Ева не двигается с места. С яростью глядя на Жанетт, спрашивает:

– Зачем ты встречалась в Лондоне с Джексоном?

– Я ни разу не была в Лондоне, – не дрогнув, отвечает она.

На секунду Ева ужасается – вдруг Кейли ошиблась? Вдруг видела с Джексоном кого-то другого?

Но Кейли подходит ближе и с широкой улыбкой говорит:

– Как, вы меня не помните? Мы встречались – вы были в ресторане с Джексоном. В Лондоне.

Жанетт с изумлением узнает ее.

– Что? – Голос Сола режет воздух острым и неумолимым лезвием.

Вчетвером они идут в гостиную. В комнате стоит приторный запах гнилого банана.

– Ты ведь уже знала, кто я, когда мы встретились в первый раз?

Жанетт кивает.

– Как ты про меня узнала? Джексон рассказал?

– Он ничего не говорил.

– Тогда… откуда?

– Один знакомый из Хобарта ездил в Британию, встретил Джексона на джазовом фестивале. С ним была ты.

Да, это было в тот день, когда они с Джексоном фотографировались в костюмах 20-х годов – он улыбается, прикоснувшись к краю шляпы, в глазах сияет солнце. Примерно через час после того, как был сделан снимок, Ева и Джексон сидели в баре, где к ним подошел парень со светлой бородкой и похлопал его по спине со словами: «Джексон Боу! Какого черта ты тут забыл?» Джексон покраснел – Ева подумала, что от неожиданности. Теперь вспоминается: представляя Еву другу, он назвал ее по имени и не сказал, что это его жена.

Жанетт продолжает:

– Знакомый упомянул, что видел Джексона. Думал, я и так знаю, что он в Лондоне. Джексон сказал другу, где работает, так что я нашла адрес его офиса. Мама согласилась посидеть с Кайлом пару недель, а я полетела в Англию.

– Зачем? – спрашивает Сол. – Вы ведь расстались.

– Я все еще любила его, – искренне отвечает Жанетт. – Не хотела, чтобы он уходил. Надеялась, что если он увидит, как серьезно я настроена… то даст нам еще один шанс. Но я не учла одного. – Жанетт обращается к Еве: – Тебя.

В комнате повисает тишина.

– Я ждала Джексона на улице у офиса. Хороший район, вдалеке от Сохо. Ну, сама знаешь. Когда он вышел, я даже не сразу его узнала. – Жанетт вымученно улыбается. – Такой нарядный, в рубашке с галстуком, с короткой стрижкой. Преуспевающий. Мелькнула мысль развернуться и уйти. Он явно был счастлив, начал новую жизнь – и я порадовалась за него. – Жанетт замолкает. Ева ждет ее следующих слов, затаив дыхание. – А потом, – добавляет Жанетт, – я заметила обручальное кольцо. Совсем не то, которое я надевала ему на палец, – его он оставил здесь. И тогда я поняла, что он сделал.

Все молчат, никто не двигается с места.

– Джексон посмотрел на меня так, будто увидел привидение. Забавно, ведь это я все время чувствовала себя невидимкой. Мы пошли в паб подальше от его работы, такое тихое местечко, где в тусклом зале его бы никто не узнал. – Она качает головой. – По дороге Джексон попытался снять кольцо, но было поздно, я уже увидела. Я спросила: «Кто она?» В конце концов он рассказал правду – о тебе, о том, что вы живете вместе несколько месяцев и в феврале поженились.

– Почему ты промолчала, когда я приехала в первый раз?

Жанетт пристально смотрит на Еву, взгляд у нее грустный.

– Унизительно. Я поехала в Англию, чтобы вернуть Джексона, – и оказалась ему не нужна.

– Пусть так, но зачем идти с ним на ужин в ресторан? – спрашивает Кейли.

– Нам многое надо было обсудить, – напрягаясь, отвечает Жанетт.

– Еще бы, – говорит Кейли. – Узнай я, что мой муж женился на другой, я бы тоже захотела кое о чем поговорить. Например, с полицией. И уж точно с его новой женой.

Жанетт смотрит на нее с яростью.

– Только вот что интересно, – непоколебимо продолжает Кейли, – почему он не получил развод, прежде чем жениться на Еве?

Из угла гостиной раздается голос Сола: