– Через шесть месяцев, – улыбнулась Меган, взглянув на мужа.

– Между прочим, вас в той гостиной ждет модистка, – напомнил Стивен сестре.

– Вы извините нас, Меган, – обратилась Рейчел к гостье. – Мы с Дэниелой и Стивеном оставим вас ненадолго в обществе Джерома.

– Да, разумеется, идите.

Когда Дэниела вошла вслед за Рейчел в гостиную, то едва сдержала возглас восхищения.

Здесь по всей комнате были разложены ткани, платья, коробки со всевозможными лентами и кружевами. Невысокая темноволосая женщина присела перед Рейчел в низком поклоне:

– Ваша светлость!

– Спасибо, что приехали, Мари. – Рейчел повернулась к Дэниеле: – Это одна из самых лучших модисток у нас в стране, и я попросила ее сшить для вас несколько нарядов. Советую положиться на вкус Стивена и прислушаться к его советам. Он непревзойденный знаток женской моды, и, что очень важно, у него безукоризненный вкус во всем, что касается дамских туалетов.

Лорд Арлингтон внимательным, критическим взглядом оглядел Дэниелу. А она готова была провалиться сквозь землю и вся сжалась под этим оценивающим взглядом.

Наконец Стивен хлопнул в ладоши.

– Все, теперь я точно знаю, что вам нужно. – Он повернулся к Мари: – Дайте-ка мне вашу грифельную доску, а пока снимите с нее мерки.

Пока модистка обмеряла красную от смущения Дэниелу, Стивен что-то уверенно и деловито чертил на доске. Когда Мари закончила, он показал ей свой набросок.

– Вот что я хотел бы получить в результате. Покажите мне ваши модели этого типа. Но сначала давайте отберем образцы тканей.

Модистка спокойно кивнула – очевидно, она уже не в первый раз выполняла подобные требования графа Арлингтона, и ее нисколько не смущало его участие в таком деликатном деле.

– Мы с Дэниелой тебе еще нужны, Стивен? – обратилась к брату Рейчел. – Если нет, то мы вернемся к Меган.

Стивен оторвал задумчивый взгляд от очередного образца ткани и кивнул:

– Да, конечно, идите. Я скоро к вам присоединюсь.

Когда Морган направлялся через мраморный холл к парадной лестнице, из обеденного зала вышел его брат.

– Я так и подумал, что это ты вернулся. Пойдем со мной в библиотеку. У меня есть для тебя кое-что интересное.

В этот миг за спиной Моргана раздались веселые женские голоса и смех. Он обернулся и увидел Рейчел и Дэниелу, направлявшихся в гостиную. Женщины были так поглощены разговором, что даже не заметили Моргана. А он, не отрываясь, смотрел им вслед. Его совершенно очаровывал мелодичный смех Дэниелы, который он едва ли пару раз слышал за все время его пребывания в Гринмонте. Здесь же Дэниела смеялась каждый день. Какие еще нужны были доказательства того, что он правильно сделал, привезя ее в «Королевские вязы»? И все же что-то постоянно тревожило его, не давая спокойно спать по ночам.

Она и держалась, совсем иначе – непринужденно, с достоинством, ее движения приобрели плавную спокойную грацию, что было совершено невозможно, когда она постоянно слышала издевательские замечания и насмешки своего братца, этого негодяя Бэзила.

И вновь Морган почувствовал, как в нем нарастает неистовое желание. В такие минуты он мог думать только об одном – как обнимет ее, покроет поцелуями ее лицо, как снимет с нее одежду и погрузится в это великолепное тело, созданное для любви и поцелуев – для его любви и его поцелуев...

– Эй, брат, ты идешь? – Джером выглянул из дверей библиотеки и, проследив за направлением пылающего взгляда Моргана, понимающе усмехнулся.

Морган моргнул и, чуть тряхнув головой, чтобы прогнать распаляющие воображение сладкие видения, вошел в библиотеку следом за Джеромом.

– Ты веришь сплетням, которые распускали в свое время о Дэниеле? – спросил Джером, когда брат плотно прикрыл за собой дверь.

Морган молча прошел к креслу и, сев против Джерома, задумчиво потер подбородок. Вопрос был не из простых. Морган хорошо помнил ужас, написанный на лице Дэниелы, когда его ласки стали слишком настойчивыми и она поняла, что еще немного – и он овладеет ею. Даже в объятиях своего кумира – Благородного Джека – она не могла избавиться от этого страха. Распущенные женщины, изведавшие любви и находящие удовольствие в плотских утехах, так себя не ведут. Но он помнил также и ее признание в том, что она принадлежала Ригсби. Тяжело было признавать, что именно ослепляющая ревность стала причиной того, что он не разглядел очевидного.

– Нет, не верю, – наконец твердо сказал он.

– Я тоже в это не верю, – тут же откликнулся Джером. – Ни ее характер, ни поведение, весьма достойное, ни в коей мере не соответствуют всем этим рассказам о ее доступности и легкомыслии. Я склонен полагать, что Ригсби сильно приукрасил, если не полностью извратил то, что произошло в действительности.

– Я тоже так думаю, – кивнул Морган.

– А если принять во внимание твой рассказ о том, как повел себя ее брат в той постыдной истории с Уальдом Флетчером, о которой ты мне рассказывал... Вполне возможно, что имело место нечто подобное и в случае с Ригсби.

– Только в тот момент рядом не оказалось меня, – мрачно заметил Морган. Его руки сами собой сжались в кулаки. Он убьет негодяя, если выяснит, что все было так, как думает Джером. Да и ему самому это уже не раз приходило в голову.

– Но давай пока оставим это. Я пригласил тебя сюда вовсе не для того, чтобы обсуждать Дэниелу. Полчаса назад я получил от короля ответ на наше прошение.

– Он примет нас? – взволнованно спросил Морган.

– Он примет меня. Одного.

– Но как же я могу подробно изложить свои замыслы...

Джером вздохнул.

– К сожалению, его величество не слишком жаждет тебя видеть и выслушивать твои объяснения. Я сам буду просить его завтра еще раз рассмотреть это дело, но... приготовься к тому, что нам с тобой не удастся склонить короля в нашу пользу. Твой кузен тоже не сидит, сложа руки.

– Но я лучше смогу управлять этими землями и, главное, рудниками, чем этот легкомысленный, великосветский щеголь!

– Что ж, постараюсь убедить в этом завтра короля. Но у меня нет уверенности в благополучном исходе дела.

Морган опустил голову. Если король решит завтра дело не в его пользу, все его мечты пойдут прахом.

На следующий день Морган стоял у одного из окон библиотеки, глядя, как Дэниела играет с маленьким Стивеном в саду. Хотя мальчик обычно стеснялся чужих, он быстро привязался к Дэниеле.

Пока женщина и ребенок резвились на траве, Морган мрачно думал о том, какой изумительной матерью могла бы стать Дэниела. Жаль, что она не могла быть матерью его детей.

За мальчиком пришла няня, чтобы отвести его в дом, и до Моргана долетел отчаянный рев малыша: